Месть Тьмы. Кровь за кровь

Одна из грациозных зеленокожих обольстительниц приблизилась к рядам оркских прилавков, и Сезус узнал дочь Бдарда Деловая Хватка. Это хороший предлог для того, чтобы поглазеть на женские прелести Орков с близкого расстояния, не вызывая при этом исполненных подозрения взглядов. Тем более делать сейчас более нечего. Сезус привычно натянул на лицо деловое выражение и направился к торговому месту Бдарда Деловая Хватка. Могучий Орк только что заключил сделку с кем-то из купцов соседнего клана и теперь разговаривал с дочерью на оркском, тепло улыбаясь. Увидев подошедшего Сезуса, клыкастый гигант перешёл на язык Людей:

– Уважаемый Сезус, я рад видеть твои товары полностью распроданными. Чем я могу тебе помочь?

– Волею Великих Богов сегодняшние торги прошли на редкость удачно, – Сезус вежливо поклонился Орку. – И мне не требуется никакой помощи. Я лишь спешил засвидетельствовать вам своё почтение, ибо вечером отправлюсь в обратный путь, дабы успеть привести сюда ещё один караван до начала празднеств. Я помню, в прошлом году вы обмолвились, уважаемый Бдард, что ваша дочь понесла первенца. Могу ли я поздравить вас с рождением внука?

– Можешь, уважаемый Сезус! – могучий Орк рассмеялся негромким гулким смехом. – Неделю назад у меня родилась внучка! Я наконец-то стал дедом, спасибо Рыгдарду Кровавому! Мрирта и её супруг ждали этого момента пять вёсен!

– О! Это замечательное известие! – Сезус поклонился зеленокожей красотке, попутно скользя взглядом по её стройному обольстительному телу. Надо же, она родила неделю назад, а выглядит так, будто не рожала, а только собирается зачать! – Сердечно поздравляю вас, прекрасная Мрирта!

– Благодарю вас, уважаемый Сезус, – вежливо ответила та. На языке Людей дочь оркского купца говорила довольно чисто, однако в голосе её без труда угадывалась холодность. Похоже, она всё-таки заметила направление его взгляда несмотря на поклон.

– Искренне желаю вашей семье рождения множества ребятишек! – Сезус поспешил сделать взгляд максимально дружеским, и его взор наткнулся на одинокую заколку с крупным бриллиантом, воткнутую в густую шевелюру Мрирты. Бриллиант заколки едва заметно светился мягким белым светом. – Невероятно! Я вижу белую магию, или зрение подводит меня?

– Не подводит! – гордо заявил Бдард Деловая Хватка. – Это свадебный подарок Мрирте от матери супруга! Заколка, принадлежавшая некогда самой Айлани Величайшей, Белому Магу и супруге Черного Рыцаря!

– Мне никогда не доводилось слышать о подобном артефакте! – восхитился Сезус, мгновенно пряча улыбку. Ага, ага, заколка Айлани Величайшей! Артефакт, которому должно быть пять тысяч лет и он должен быть бесценен, запросто таскает в своей шевелюре дочь простого купца. Кто в это поверит? Не могут Орки не приукрасить! Нет бы просто сказать, что купили с удачной оказией артефакт Белого Мага. Это в любом случае очень редкостная вещица, к чему привирать-то? – Но он вам весьма к лицу, прекрасная Мрирта. Для чего же предназначен сей медицинский артефакт?

– Сложно сказать! – неожиданно улыбнулась Мрирта, касаясь рукой мягко светящегося бриллианта. – Потому что сей артефакт не является целительным в истинном смысле этого понятия. Эта заколка скрепляла ленты, которыми была убрана прическа Айлани Величайшей в день её свадьбы с Трэргом Огненный Смерч. Предание гласит, что Айлани не зачаровывала сей бриллиант сознательно. Он зачаровался сам по себе, получив могучий приток целительной энергии, исходившей от мозга Белого Мага в момент зачатия ребенка. Впоследствии Айлани подарила заколку своей подруге Лранге, та подарила её супруге своего сына, и с тех пор заколка передаётся из поколения в поколение от матери к жене старшего сына. Считается, что она должна ускорять процесс зачатия, но это явно не так!

Зеленокожая обольстительница тихо прыснула, явно вспоминая что-то интимное, но тут же стала серьёзной:

– Однако же мне пришло время покинуть вас, дочь вскоре проснётся, и настанет час кормления. Отец, – она тепло коснулась ладонью могучей ручищи Бдарда, – мы с дочерью ждём тебя в гости после окончания торжища, не забудь! Уважаемый Сезус! – она кивнула торговцу в знак прощания и удалилась походкой самки дикого парда, мгновенно взволновавшей кровь в жилах Сезуса.

– Ваша дочь, как всегда, прекрасна, уважаемый Бдард Деловая Хватка, – Сезус поспешил отвернуться к клыкастому гиганту. – Она столь превосходно перенесла роды! Я не мог даже предположить, что вы обрели внука всего неделю назад!

– Мрирта перенесла роды, как любая женщина Орков, – пожал плечищами Бдард. – Что в том такого? – Он гордо выпятил мощную грудную клетку: – Зато внучка у меня родилась знатной красавицей! Уже видна порода! Её отец будет самым счастливым Орком во всём клане Острого Клыка, когда вернётся из рейда! Он ушёл в набег за неделю до рождения дочери и ещё не видел малышку!

– Я очень рад за вас и всех ваших родичей, – поспешил заверить его Сезус. Вроде бы Бдард не заметил, каким взглядом он проводил его дочь, и волноваться не о чем.

Они поговорили ещё немного, после чего к оркскому купцу подошли покупатели, и Сезус удалился к своему каравану, поглядывая на проходящих по своим делам едва одетых красоток. Скоро, очень скоро жизнь его изменится навсегда, и всё будет превосходно! Ибо у него появится достаточное количество золота, чтобы позволить себе жить, подобно богатому высокородному дворянину. Главное – успеть осуществить свой прожект без проволочек!

Несколько часов он провёл в бездействии, с заходом солнца торговая площадь опустела, и Сезус без особых трудов выпросил у Орков охрану и разрешение вернуться на причал. Узнав о его намерениях вскорости возвратиться с новой партией превосходного вина, оркские старцы не стали ему препятствовать и даже изрекли, что у него есть ещё около недели.

Ночь и половину дня, ушедшие на дорогу до пристани, Сезус провёл, сидя на козлах вместо возницы, не сомкнув глаз от охватившего его возбуждения. Он вновь и вновь погонял недовольную столь странной спешкой тягловую лошадь и всячески просчитывал предстоящий торговый прожект. По всему выходило, что если поторопиться, то он успеет провести невероятно выгодные сделки не менее двух раз, прежде чем в пограничных авлийских провинциях станет известно о идущих по ту сторону Симиллы торжествах и множество желающих сорвать изрядный куш устремятся к пограничным причалам нанимать длинномерные баржи. Главное, быстро продать всё что есть и вложить вырученное золото в дело. Что-то придётся уступить по средней цене, чтобы не потерять время, но всё окупится сторицей!

Телеги и лошадей Сезус загрузил в баржу, поставив личный рекорд по скорости сворачивания каравана, после чего выгнал всех из трюма и приступил к наиболее сложной части своего плана. Купленные шкуры щиторога предстояло тщательно спрятать от посторонних глаз, и особенно от таможенных инспекторов пограничного форта. Это ушлые чинуши, они будут обыскивать телеги каравана с великим пристрастием, обшаривая каждую пядь поверхности. Они отлично осведомлены обо всех хитростях контрабандного дела и быстро отыщут двойное дно в его телегах. Поэтому в телегах Сезуса имеется тройное дно! Именно туда он аккуратно уложит столь ценный товар, а в двойное дно для отвода глаз бросит по нескольку золотых монет. Таможенные кровопийцы разыщут их и успокоятся. Два-три каравана – и все эти беды, обиды и разочарования останутся далеко в прошлом вместе со всем этим пограничным захолустьем!

Все приготовления были самым тщательным образом завершены за четверть часа до причаливания баржи к авлийскому берегу, и оставшиеся минуты Сезус провёл на баке, с нетерпением ожидая прибытия. У причала его караван, как обычно, встречали три десятка воинов, отправленных легатом. Солдаты терпеливо дождались выгрузки пустого каравана и привычно повели телеги в пограничный форт, виднеющийся в двух милях вглубь от побережья. До ворот форта все ехали по обыкновению молча, но едва караван зашёл на его территорию, как стальная решётка опустилась и телеги окружила воинская сотня.

– Как прошёл ваш вояж, любезный Сезус? – из-за солдатских спин появился легат и приблизился к торговцу с недоброй ухмылкой на лице. – Я слышал, торги случились более чем удачно?

– Да, ваша милость, – Сезус поспешил слезть с телеги и отбить легату вежливый полупоклон. – Мне удалось полностью продать весь товар! – Он достал из карманов походных одежд два объёмистых кошеля: – Я извлёк недурственную прибыль и спешу уплатить с неё таможенную пошлину в казну Его Величества!

– Уплатишь, – кивнул легат и движением глаз подал сигнал своему сотнику.

Тот указал рукой на телеги, и солдаты дружно вцепились в них, норовя перевернуть на бок. Сезус запоздало заметил, что во дворе форта более нет иных солдат, кроме личной сотни легата, в которой числились исключительно его доверенные люди, и в животе торговца всё сжалось в комок в предчувствии дурного. Тем временем сотник отобрал у Сезуса оба кошеля с золотом, и легат продолжил:

– Мне стало известно, что ты закупил крайне дорогостоящий товар, и теперь пытаешься укрыть его и от уплаты пошлины, и от нашей с тобой скромной договорённости.

Легат безошибочно указал на обе телеги, внутри которых были сокрыты шкуры:

– Эту! И вон ту! Ломайте! И чтобы осторожно! Поцарапаете товар – шкуру спущу!

Солдаты ловко взломали дно телег, и помрачневший Сезус молча взирал, как они вскрывают сначала двойное, а потом тройное дно и извлекают оттуда спрятанные упаковки с бесценным грузом. Легат всё-таки выследил его. Сезус всячески пытался набирать в караван только проверенных работников, дабы избежать соглядатаев легата, но, видимо, потерпел неудачу. Кто-то из шпионов легата всё-таки втёрся в доверие и не просто следил за Сезусом, но даже смог пронаблюдать за ним во время сокрытия груза. А ведь Сезус выгнал из трюма всех… Значит, соглядатай прятался в какой-нибудь тайной комнате на барже и подглядывал через замаскированное отверстие. Скорее всего, на легата работает владелец баржи или лоцман, или оба сразу, и не только…

– Прелестно! – язвительно подытожил легат, глядя на поднесённые солдатами шкуры. – Кожа с брюха щиторога! Тончайшей выделки! Десять саженных отрезов! Где ты взял столько денег, Сезус? Стало быть, ты лжёшь мне всё время нашего сотрудничества, которое я наивно считал взаимовыгодным!

– Это мой товар, – угрюмо пробормотал торговец. – По закону я должен уплатить пошлину и штраф. Я согласен. Забирайте золото и возвращайте товар!

– Золото? – Легат с театральным удивлением оглянулся на своих солдат. – Какое золото? Кто-нибудь видел золото?

Головорезы легата скорчили тупые рожи и принялись дружно отнекиваться. Стоящий неподалёку сотник молча убрал кошели в доспешный подсумок и столь же молча уставился на торговца исполненным неприкрытой неприязни взглядом.

– Тебе нечем выплатить штраф, Сезус, – подытожил легат, и его лицо мгновенно стало злобным и угрожающим: – А это значит, что ты преступник. Которого ждет суд и арест имущества. Или рудники, если арестованного имущества не хватит для покрытия суммы штрафа. А штраф велик! Ты же торговец, Сезус, ты лучше меня знаешь, сколько стоят эти шкуры! Кстати, сколько?

Легат вновь придал своему лицу театральное выражение, на этот раз вопросительное. Сезус, утопая в пучине отчаяния и терзаемый болью от бесконечной несправедливости, упавшим голосом предпринял последнюю попытку:

– У меня есть золото. Дома. Отдайте товар и позвольте добраться до деревни. Я заплачу пошлину и полагающийся штраф…

– Поздно! – рявкнул на него легат, обрывая на полуслове. – Ты хотел обмануть меня, к*Зирдово дерьмо! Я всегда знал, что ты рано или поздно попытаешься сие содеять! Все вы, мерзкие торгаши, одинаковы! Наживаетесь на честном люде, который гнёт ради вас спину, проливая пот и кровь!

При этих словах лица окружающих торговца солдат исполнились злобы и ненависти, и стало ясно, на какой крючок поймал их подлец в доспехах легата.

– Я могу заплатить… – пробубнил Сезус, чувствуя, как рушится вожделенное будущее, которое было столь близко.

– И ты заплатишь! Клянусь Эрдисом Щедрейшим! – зарычал легат. – Иначе отправишься под суд, и все мы будем свидетелями содеянного тобою преступления! Контрабандный товар я конфисковываю! Можешь о нём забыть! Даю тебе три дня! Если к их исходу ты не принесёшь половину стоимости контрабанды, окажешься в кандалах, в коих станешь дожидаться арестантской кареты! Ты всё понял, торгаш?

Несколько ударов сердца Сезус сдерживал себя от того, чтобы броситься на легата, вцепиться в его ненавистное горло и задушить собственными руками. Но инстинкт самосохранения быстро взял верх, и он понял, что, несмотря на крах надежд, не хочет умирать, пронзенный солдатскими клинками. Чувство жестокой несправедливости вкупе с жаждой отмщения и всепоглощающей ненависти раздирали его разум, подобно острым лезвиям лесопилки, и взвывший от великого разочарования разум шептал, что мечтам его сбыться не суждено. Сколько бы денег он ни выручил от продажи собственного имущества, сколько бы золота ни сумел взять в долг, сколько бы шкур ни купил – легат не даст ему заработать состояние, мечты о котором уже успели согреть его сердце.

– Вы не понимаете, ваша милость! – Сезус бросился легату в ноги, и тот от неожиданности отпрыгнул, выхватывая меч. – Сейчас нельзя складывать золото в сундуки! Южный Ругодар ушёл в набег на к*Зирдов, через неделю воины вернутся, и кланы готовят великое празднество! Оркские торговцы и простые Орки скупают определённый товар по завышенным ценам и отдают свой по минимальным! Это редкостный шанс заработать состояние! Я виноват, признаю! Но позвольте мне собрать ещё один караван, пока ещё есть время! Я продам всё, что у меня есть, и самостоятельно оплачу все расходы, они окупятся втрое! Я принесу вам вдвое больше золота, чем стоят эти шкуры, и сам не останусь внакладе! Только умоляю! Не сообщайте об этом никому! Иначе конкуренция взлетит до небес!

– Вот как? – Легат смерил его презрительным взглядом и с интересом скользнул глазами по своим головорезам. – А ведь это заманчивое предложение, друзья мои! Мы согласимся на него! Но шкуры ты не получишь, для тебя их более не существует. Они послужат нам гарантией в том случае, если ты прогоришь. Проваливай! Через неделю я вижу здесь, под этими стенами, твой караван, загруженный товарами доверху! Для надёжности с тобой пойдёт кто-нибудь из моих людей, так что обмануть нас у тебя не выйдет. У меня везде глаза и уши! Надеюсь, теперь ты это понял, торгаш!

– Да, ваша милость! – залепетал Сезус, сжимаясь в комок.

– А теперь пшёл вон, кровосос! – процедил легат и пошёл прочь, бросая на ходу своим людям: – Вышвырните за ворота это к*Зирдово дерьмо!

Глава вторая. Доблесть сильнее смерти

Поток уродливых членистоногих гадов ожидаемо хлынул из бесчисленных щелей пропитанной некромантией трухлявой горы, и Трырд Стремительный Выпад привычно рванул поводья, заставляя своего скакуна выполнить длинный прыжок. Закованный в стальные конские доспехи оркский тяжеловес взвился в воздух, мощным прыжком выходя из-под удара, и кишащая уродливыми клешнями и челюстями масса хитиновых тварей плюхнулась на пыльные россыпи ядовитого камня. Трырд Стремительный Выпад развернул коня и устремился в атаку, занося для удара зачарованный хрардар. Раздался хруст разрубаемого хитина, вверх взметнулись брызги белесой жижи, заменяющей кровь тварям Некроса, и эхо принялось многократно отражать предсмертный визг рассечённых надвое гадов.

– Не трожь зубами эту гадость! – укорил коня Трырд, без устали расчленяя неослабевающий поток уродливых тварей. – Сколько раз говорить?! Снова придётся лечить зубы!

Его боевой конь, увлечённо терзающий какого-то особо крупного гада, сомкнул челюсти, со смачным хрустом перекусывая пополам хитиновую тушку, и тут же недовольно вскрикнул, выплёвывая труп и выкашливая попавшую в пасть жижу.

– Дави лапами и бей хвостом! – велел скакуну Орк, очередным ударом проредив поток тварей, атакующими прыжками бьющихся в мерцающие чернильными чарами доспехи. – Мы установили тебе превосходные лезвия на хвостовые пластины!

Клинок хрардара с коротким свистом рассёк пропитанный некромантией воздух, и с десяток тварей развалились надвое прямо в прыжке. Справа и слева к Трырду уже мчались бойцы его отряда, и вскоре непрерывно льющегося из недр трухлявой горы потока тварей стало не хватать. Десяток бесстрашных и могучих Орков Небесной Тысячи верхом на своих боевых конях – это двадцать смертоносных бойцов, и никакая стая безмозглого зверья Некроса не сможет выстоять в схватке с доблестными детьми Ругодара!