Кого-то надо убить

– Какая еще кукла?

Кочергин удивленно посмотрел на начальника:

– А вы, собственно, о чем?

– Это ты о чем?! Я тебя спрашиваю, ты дела сдаешь?

– Да уж сдал. Почти.

– А что с Поликарповым решил?

– Так это суду решать. Документы я подготовил, завтра передам. Пару лет, я думаю, придется посидеть вьюноше.

– Ты не гоношись! Не тебе сроки раздавать.

Кочергин посмотрел в окно. От тумана не осталось и следа. Солнце. Совсем не сентябрьское, по-летнему жаркое. А ночью зуб на зуб не попадал.

– Не мне. Мое дело – расследовать. Вот я и расследовал. Простое, в общем-то, дело. Со свидетелями. Все как один говорят, что девушку эту, Веркину, Поликарпов шлюхой называл. Пощечину дал. В лужу опрокинул. Прохожие его удержать попытались, так стал нецензурно выражаться. Пустил в ход кулаки. Зуб одному гражданину выбил. Когда все же скрутили его, грозился всех сгноить, отцом пугал.

– Ну, Веркина эта та еще штучка, – презрительно бросил Приходько. – Проститутка.

– А мне без разницы. От нее заявление было.

– Было и сплыло. Принесла она вчера вот эту бумагу. – Начальник надел очки и склонился над столом. – «Я, Веркина Любовь Васильевна, к Поликарпову Вячеславу Павловичу никаких претензий не имею. В случившемся виновата сама: деньги клянчила. Прежнее мое заявление прошу аннулировать, поскольку написала его по злобе. А потом признаться боялась, что все не так было». Число и подпись. Понял, Михаил Митрофанович?

– А чего не понять? Грамотно изложено. И слова есть красивые, редкие, особенно «аннулировать».

– Ты на что намекаешь? Ты это брось! Оштрафуют парня – и пусть гуляет. Авось образумится.

– А как же отец его? Звонил ведь мэр наш, просил, чтобы по всей строгости наказали отпрыска.

– Вот мы и накажем… по всей строгости. В рамках закона. И вообще, хватит прикидываться! Никакая демократия отцовских чувств не отменит. А читать между строк и слышать, чего не сказано, – этому мы сызмальства ученые.

– Я, Николай Иванович, отличником никогда не был.

Приходько посмотрел испытующе сначала сквозь очки, потом сняв их. И вроде как обмяк, расплылся в кресле.

– Ладно, с Поликарповым я еще подумаю, как поступить. Теперь о другом. Что там с экспериментом?

Кочергин пожал плечами:

– Ну какой же это эксперимент? Полной бригадой и дежурить, и выезжать. Хорошо забытое старое. Сколько лет так было…

– То-то и оно, что было, – раздраженно произнес Приходько. – Ты же знаешь, какое у нас положение с личным составом. Дерьмовое положение! А тут приказ сверху: «Выполнить и доложить». Что, как, какими силами – о том не думают. Хорошо, стажеры есть, а то бы не выкрутились. До октября продержимся, а как сессия начнется – что делать?

– Не знаю.

– Вот и я не знаю.

– Сочувствую.

– И на том спасибо. Хотя это и нынче не твоего ума дело, а тогда и вовсе… Заслуженный отдых к таким мыслям не располагает. Ты отмечать-то собираешься?

– Что-нибудь придумаю.

– Учти, открутиться не удастся. Проводим на пенсию, как полагается. С почестями.

– С почестями только в гроб кладут. И с залпами.

– Типун тебе на язык. В общем, закругляйся с делами… Да, а про какую куклу ты говорил?

– Подвесил кто-то муляж на стреле крана. Натуральный удавленник. Никитины ее в лабораторию потащили.

– Как братья? Показывают себя?

– С лучшей стороны.

– Значит, не подводят…

– Случая не представлялось. Шучу. Хорошие ребята. Спешат только.

– Ты придерживай.

– Я придерживаю.

– А мне вот тебя придерживать приходится. – Приходько пожевал губами. – Добро! Забот у тебя сейчас не слишком много, так ты эту куклу на себя возьми. Нельзя хулиганам спускать, карать надо! И Максима Никитина привлеки, нечего ему от дежурства до дежурства без дела болтаться. Стажер все-таки, вот и пусть вкалывает. Ну, все, вопросов больше не имею. Свободен!

* * *

Никитины быстро управились с транспортировкой куклы в криминалистическую лабораторию, располагавшейся во флигеле Управления, и теперь сидели в кабинете Кочергина.

Игорь примостился на подоконнике. Он следил за тем, как во дворе шоферы моют машины. В веере брызг то появлялась, то исчезала радуга.

– Считаешь, откроют дело?

Максим сладко потянулся и чуть не вывалился из кресла хозяина кабинета.

– Конечно. И на Кочергина повесят. Кто нашел – тому искать.

– Логично. Только ты не забывай, что у Кочергина пенсия на носу. Дела уж сдает.

– Ну не завтра же он уходит! Успеет.

– Может, и успеет. А может, нет. Кстати, Макс, а ведь я такую куклу уже видел. Ну, не такую же – похожую. В книге. «Земля за океаном» называется. Об Америке. Автора забыл. Или авторов? Не суть. Была там фотография: манекен на виселице. У дороги. В Штатах такие хреновины для рекламы используются.

– Во, я же говорил! – воскликнул Максим. – Для рекламы это!

– И что их «покойник» рекламировал? – раздался голос от дверей. Там, в крохотном коридорчике, стоял, прислонившись к стене, Кочергин.