Держись за воздух

Подготовка к наклейке обоев заняла ровно один двенадцатичасовой рабочий день. На следующий день подъехало звено строителей. Они быстро заменили все окна в квартире на современные стеклопластиковые пакеты. Тем временем самостийная бригада готовила площади для малярно-отделочных работ в квартире Светланы. По завершении монтажа окон в квартире Татьяны звено оконщиков переместилась к Светлане. А подготовительные работы продолжились у Зины.

Итак, за три дня все три квартиры засияли добротными стеклопакетами. С редким энтузиазмом и тем же дружным составом наклеили обои, перестелили покрытие полов. Три ночи спали вместе, попеременно, то у Светланы, то у Зины, напоследок у Татьяны.

Давным-давно так и строились на благословенной Руси. Сначала всем скопом ставили дом одной семье, переходили к другой. За короткое время бескрайние леса и поля оживляла крепкая веселая деревня, которая со временем только разрасталась. Быть может, превратится в село с многоглавой церковью. И колокольный звон встряхнет окрест благостными вибрациями.

Когда в посвежевшую квартиру Татьяны занесли солидный двухметровый холодильник, суперсовременную стиральную машину, потрясающую совершенством электроплиту, оригинальную мебель – первой зашла трехцветная кошка. Что удивительно, её никто не звал, не тащил в руках. Она сама, предугадав торжественный момент, прошествовала в капитально обновленное жилище. Изумленные взгляды трех сдружившихся женщин и трех неразлучных друзей сопроводили трехцветную волшебницу.

На мягких подушечках гибких лап кошка обошла дозором все комнаты. Где-то фыркнула, тряхнула лапкой и махнула хвостом. Отчего враз захолонуло сердце Татьяны. Что-то хрюкнуло, улепетывая прочь из квартиры. Вслед помчалась кошка, прогоняя подальше сгусток темной пакостной силы. Умчалась, не требуя ни ласки, ни благодарности.

***

Новоселье справили вшестером в квартире Татьяны. Стол богато сервирован. Все вкусности заказаны в кафе. Замысловатые салаты, где сочетание цвета, формы и вкуса будили дикую радость пиршества. Фаршированный поросенок, румяный и лоснящийся, был скорее похож на добровольное принесение себя в жертву любимчикам фортуны. Две пузатые бутыли элитного шампанского венчали стол короной имперского великолепия.

После изобилия мясных блюд поджидал кондитерский клондайк. Это два килограммовых торта, россыпь шоколадных конфет, уйма крохотных пирожных с кремовой вязью сладких соцветий, предлагающих испробовать оттенки вкуса десерта.

Старт пиршеству должен дать хлопок шампанского. Готовы шесть бокалов под искрящуюся золотистую жидкость. Не много ли питейной тары? – говорили сами за себя удивленные лица друзей. Три счастливые мамаши, выстроив в ряд шесть хрустальных фужеров, посчитали, что пятнадцатилетним героям не возбраняется глоток элитного напитка победителей.

Однако пятнадцатилетние мужчины наотрез отказались.

– У нас без шампанского крышу сносит от радости, – пояснил Жук. – Переизбыток гормонов счастья.

– Это всего лишь традиция, – сказала Татьяна. – Нашему чумовому поколению алкоголь дан как антикризисное средство.

Светлана хохотнула. В её женском строительно-монтажном коллективе водку пьют наравне с мужиками. За исключением самой Светланы: ей выходные даны, чтобы хорошенько отоспаться и переделать кучу дел по дому. Так же и Зине, кладовщице муниципального ресурсоснабжающего предприятия.

– В будущем алкоголь похоронят, – с уверенностью сказал Жук.

– В загробном мире уже нет алкоголя, – поддержал Жора.

Жига молчал. Лоб его морщило воспоминание, которое интуитивно входило в мысли друзей. Перед каждым из подсознания выплыл образ Капитана. Он должен быть седьмым за столом. И где он – знают только они. И знают еще, что путь в подземные кущи открыт лишь девственно чистым, чей мозг не отравлен алкоголем и прочими искусственными стимуляторами, а по сути – коварными эмуляторами радости и полноты жизни.

– Наливайте себе шампанское, нам золотистый сок. Вы увидите, как он также заискрится под нашими взглядами, – посмеиваясь, сказал Жук.

– Как-то заряжал воду Алан Чумак, – сказала Зина. – Мы его воду вливали в нашу фильтровальную станцию питьевой воды. Так сказать по просьбам трудящихся и по велению городских властей.

– И что?

– Обдристалось полгорода! Не к столу будет сказано.

От души посмеялись. Татьяна откупорила бутылку с охлажденным игристым вином. Легкий дымок вырвался их горлышка. Ребята вздрогнули и разом устремили взор в бокалы, полные натурального виноградного сока. Под напряженным тройственным взглядом фужеры заплясали со звоном чистого серебра.

– Ого! – воскликнула Светлана. – Экстрасенс Чумак отдыхает! У нас целителей аж трое!

– В прямом и переносном смысле, – подтвердила Татьяна. – Жизнь нас не балует. Так пусть наши сыны возьмут в двойном размере от большой жизни, никогда и ни при каких обстоятельствах не забывая нас.

Татьяна подняла бокал. Тост провозглашен, и похож он, скорее, на запрос в высшую обитель разума. Шесть фужеров хрустальным звоном многократно усилили заветную думу, оглашенную за праздничным столом. Три фужера наполнены бодрящим перебродившим виноградным напитком, три – натуральным свежеотжатым соком, пропитанным благословенными вибрациями.

Это для дорогих мамочек, как впрочем, посторонних любопытствующих, наполнение взгляда физической силой – аномальное явление. Телекинез и телепортация, забодай их корова. Но для троих пятнадцатилетних искателей – это всамделишная правда. Им ведома теория Животворного Луча. Пусть другие называют её гипотезой, легендой, чудесной фантазией. Ребята в точности знают, что вибрациями реально пронизано всё и вся.

Обет чистоты и девственности зиждется на огромном желании, во-первых, вызволить Капитана, и, во-вторых, укрепить силу тех, чьи имена матерям назвать не могут. Есть вещи, о которых просто не говорят. И совсем не потому, что боятся быть непонятыми. Просто слов таких нет. Надо приводить сравнения, находить ассоциативные связи – и смысл подлинный ускользает.

Содержимое бокалов благостным потоком омыло жаждущее нутро. Глаза то и дело скользили от великолепной мебельной стенке, точь-в-точь вставшей в размер стены, к суперкомфортному дивану напротив. Пластиковые окна поблескивали матовой белизной. На потолке модная люстра. В комнате сына удобный письменный стол с новым компьютером. Впереди у него четыре года учебы в колледже. Татьяне верилось, что её пятнадцатилетний победитель распробует подлинный вкус к знаниям, – за колледжем последует высшая школа.

Поздней осенью придет из армии старший сын. Вот уж подивиться новому качеству жизни! Хотя ничего лишнего не куплено. Приобретен тщательно отобранный набор бытовых устройств, домашней утвари – с их помощью они исключат из драгоценных мгновений жизни нудную физическую работу.

Татьяна разложила замысловатый салат по тарелкам пирующих. Одну бутылку шампанского убрали; в самом деле, незачем искушать ребят коварным алкоголем. Это был пир для души, омытой радостью, что взрастили защитников и помощников. Умиляло, с каким удовольствием сыновья поедают кушанье. Какой здоровый и заразительный у них аппетит!

– А вы знаете, мои любезные, – сказала Зина. – В нашей конторке появилась вакансия. Нечто вроде старшего кладовщика. В обязанностях – отслеживать правильность расходно-приходных операций, вести статистику и табельный учет небольшой бригады кладовщиков и грузчиков. Зарплата сразу повысится на одну треть.

– Иди. Что раздумывать? – Жига, готов лично выдать рекомендацию владельцу складского хозяйства. – Ты же раньше примерно тем же занималась, пока не пришлось перевестись на другую работу, чтобы появилось больше времени быть со мной. Я же рос трудным подростком. Теперь беспокоиться не о чем. Мы на правильном пути.

– Так уж на правильном? – усомнилась Зина. Сама в душе уже успокоенная, что сын вырос не балбесом и не хулиганом.

– Крепкая дружба хранит от многих бед, – изрек Жук.

Татьяна потрепала за вихры сына: умник выискался, афоризмами заговорил!

– Зинуль, занимай скорей эту должность. Ты у нас немногословная, обстоятельная, – резюмировала Татьяна.

– Главного не сказала. Нужен личный автомобиль. В нагрузку вменена работа курьера. И кое-что другое, где нужен личный транспорт.

– У тебя есть права. Помнится, лихо рассекала на «Москвиче» деда, – сказал Жига.

– Тот «Москвич» давно крякнул, но права продлила.

– Теперь купи «Ладу», чтобы в жизни дальше ладилось. – Жига повел плечами, точно борец перед решающей схваткой. – От нашего миллиона осталось половина. Как раз хватит, если попасть на акции и скидки. Или купить чуть подержанную, чтобы не ждать распродаж.

– Берите новую, – сказал Жора. – Недостающую сумму возьмете из нашей доли.

– А лучше сбросимся вдвоем, – поддержал Жук. – Мама, у меня вряд ли сама сядет за руль. Мне сейчас рано покупать машину. Что толку, если купишь? Будет стоять в гараже. А через три года, когда сдам на права, будет и денег больше и выбор шире.

Татьяна картинно присвистнула. Восхитила уверенность сына, что всё у него в жизни срастется как надо. Секунду поколебавшись, сказала:

– Классический тип кладоискателя, когда всаживают пули, предают. Вы действуете наоборот. Вы готовы отдать до последнего рублика.

– Для нас деньги не цель, но средство. Сегодня всем скопом помогаем одному, завтра другому из нас, – сказал Жук.

– Кстати, – воскликнула Светлана, – мы не закончили нашего судебного разбирательства!

– Хорошо, – сказала Зина. – Предлагаю судьям удалиться в совещательную комнату.

Татьяна кивнула. Три мамаши переместились на кухню, прихватив бутылку шампанского.

Подследственные продолжили пиршество. Рты, перемалывая вкуснятину, сотрясали воздух, радостными вскриками. Так на острове рвали зубами зажаренного на вертеле кролика, как пять тысячелетий назад первобытные пацаны услаждали чрево дарами удачной охоты.

С кухни доносился звон бокалов, перемежаемый всплеском заразительного смеха. Вскоре появились самостийные судьи, раскрасневшиеся и с увлажненными глазами.

– Мы вас реабилиорети… тьфу ты… реабилитирировали. – Татьяна запуталась в произношении.