Равки

Лопарка кивнула.

– А как зовут вас, хозяйка?

– Наталья.

– А мужа как зовут?

– Михаил, – услышал сзади Волков.

Лопарь сильно припадал на левую ногу. Он шёл свободно, с прямой спиной, будто сочащийся озёрной водой мешок ничего не весил.

– Игорь. – Волков принял острогу и протянул руку. Михаил опёрся и легко запрыгнул на каменистую площадку. Левая рука, изуродованная артритными буграми, крепко сжимала горловину мешка. Лицо слева бороздили рваные шрамы, пересекали впалую глазницу и тянулись по морщинистой щеке до обвисшего угла рта.

– Медведь? – Волков без стеснения рассматривал изувеченное лицо.

Михаил кивнул:

– Хозяин. По весне голодный был.

– Серьёзно. Как спасся-то?

– Спасся? – ухмыльнулся Михаил правой стороной рта. Слева лицо так и осталось безжизненной маской. – Не спасся он. В тупе[6 - Саамская изба] шкура лежит, у очага.

– Кровью чуть не истёк, но приволок… – Наталья уже выходила из дома с новой плошкой. – Волокуши собрал и приволок. Долго потом откармливать Мишу пришлось, всё лето не вставал.

Михаил принял еду из рук жены и сел на камень. Он жадно ел, засовывая ложку с правой стороны. Скаля зубы, тянул уголком рта воздух. Недожёванная рыба вываливалась слева через безжизненно обвисшую губу. Волков, поморщившись, отвернулся.