Девять Бегов. Бегущая по мирам – 16

Девять Бегов. Бегущая по мирам – 16
Сергей Васильев

Шестнадцатая часть приключений друзей колдуньи-недоучки. Наконец Лана сама осознанно отправляется Бежать! Спасать миры. Ну как сама… с помощью своего Князя, раз пока можно. Вернее больше старательно быть глупой, ленивой, безалаберной, слабой и беззащитной, ну насколько получится. Зато Бежать аж 9 раз. Наглость – второе счастье! И по плюшевым и образцовым мирам обетованным, как всегда думала, вернее говорили «умные». Что может быть проще. Ага, счаз! Ну да приключений много не бывает. Заодно можно много узнать, а по результатам изменить себя. А сколько наколдовать и наворотить. Повоевать, и по-мелочи, и аж с миллионами врагов. Узнать деяния предыдущих хозяек своей испорченной главной души, и что-то увидеть… А потом и вспомнить всё! Даже для себя раскрыть все свои тайны! Хотя тайн тоже много не бывает…

Сергей Васильев

Девять Бегов. Бегущая по мирам – 16

Глава 1. Сразу к делу

Андрей

Первый звоночек, что не всё ладно в Первом Мире Главной Последовательности, криво и кратко обозванном нами Пемгапом, звучал сразу как только мы вошли через портал. В виде отчаянного предсмертного визга девицы! Хорошенькое начало. Даже рассмотреть прекрасный утопающий в зелени город с башнями и высоченным дворцом, обнесённый хрустальной стеной, времени не было. Блудила хрипло и пьяно заржал, Ланочка храбро пискнула, то же, что и я подумал, даже взмахнула правой ручкой, как будто создавая могучий Бич Равампы, впрочем приказ помнила и колдовать не начала – нечего выдавать себя до прояснения ситуации, да и вообще, как все умники нарешали, оракулы туманно напророчили, разведданные рекомендовали и я решил.

Сбрасывая и заталкивая под растущий рядом усыпанный цветочками и пчёлками густой куст свою огромную поклажу я оглянулся на портал за нашими спинами – ещё работает, но уже выключается, ну и обратно через односторонний портал не пройти, хотя можно аварийным огурчиком вернуться, но мы не хотим обратно, хотим как раз приключений и спасений миров, раз так надо и хочется. Лана кивнула, проведя рукой по ровной вертикальной поверхности большого усеянного рунами камня – то есть портал она сможет открыть и с этой стороны, но только на вход подкрепления, но сначала осмотреться надо, да и зачем нам подкрепления. Затем лихо отрастила длинные клыки равампы и очень широко разинула свой прекрасный ротик – что тоже запрещено мною, клыки из-за демаскировки, хоть это у неё теперь наложенное на себя умение и не заклинанием делается, но такие клыки сами за себя всё говорят, а ротозейство, просто потому, что так раскрывать рот попросту некрасиво и портит образ прекрасной малышки. Пробормотала быстро:

– Прости, Мой Пове… ой, Андрей, ой, ронин, я нарушила два, вернее уже три запрета. Но позволь я полевитирую за тобой.

– Нет, – коротко приказал я, подбросив ногой пятнадцатисантиметрового путеводного колобка, поймав негромко ругавшегося его в сетку на ремне трусов безбронника рядом с подсумком и перекинув через плечо вампиретту, тоже негромко, а громко в боевых или воровских операциях запрещено, изволившую заругаться.

Но мне пофиг! Я уже не Величайший Воин, но с лёгкой подзащитной колдуньей и колобком бежать смогу вполне быстро. Повернулся спиной к долине с немногочисленными путниками и побежал вверх по склону холма, пытаясь определить время года. Всё цветёт, значит весна, мы в северном полушарии, судя по садящемуся теперь справа солнцу, а оно садится – тепло вечера, а не прохлада утра. Ну и мы в субтропиках, растительность скорее средиземноморского типа.

Весело пошлёпал хихикавшую, что не так она представляла свои первые шаги в прекраснейшем мире, который в её Школе Магии Белого Острова считали землёй обетованной и пупом Вселенной, по попе, обтянутой белыми трусиками в красный горошек, не скрываемых прекрасно улетевшим назад коротким подолом такой же масти простого, но красивого, а уж на ней, платья. Ещё и поржал над деревянными башмачками системы сабо на прекрасных маленьких ступнях.

Хотя я и сам в лаптях, блин! Ну хоть изящных и без обмоток – магия и эстетика от создательницы. И в трусах. И в портупее. Качок шкафообразный, а став Великим Воином из Величайшего, мышц не лишился, только поменьше их стало, но теперь как раз в меру. Красавчик! Но по неважному вопросу обуви я позволил себя уговорить любимой красотке, да и наша обувь из чёрного вампирского дуба дарует выносливость и усиливает пинки, и очень прочная. А мой Гена теперь у кого-то из других Бегущих воров Лании, им могучие артефакты нужнее, да и не рассчитывал я много ходить и бегать в лёгком, ха, походе… через девять миров, но я же дракономорф, крылышками машу отлично.

Я быстро достиг вершины длинного вытянутого с запада на восток высокого холма, или даже горки, являвшегося частью гряды, быстро глянул, и снял с плеча Ланочку и вытряхнул из сеточки Блудилу.

Под крутым южным склоном холма на невысоком берегу стоит небольшой, но очень симпатичный храм из белого мрамора. Похож на античный, колонны на месте. Но крышу венчает шарообразный купол из золота, серебра и других металлов, и он довольно точно изображает до боли знакомую из мозгов Серого и лично виденную лунную базу богов! По крайней мере на крыше отлично видна радиальная структура из Главного Центра Управления в виде бублика, окружённая расходящимися эдемами, жилыми районами и складами, только в увеличенном для красоты масштабе.

Направо, к излишнему тоннелю сквозь холм и очевидно дальше к городу за хрустальной стеной, идёт дорога из жёлтого, вернее золотистого, кирпича. Море представляет собой длинный узкий залив, даже фьорд, окружённый крутыми горками. А судя по проплывающему в узкой щели между скал вдалеке направо кораблю, есть фьорд или ответвление к городу, у которого не может не быть порта.

Между храмом и морем стоит каменный столб, к которому привязана рослая рыжеволосая попастая и сисястая – огромные сиськи даже со спины прекрасно и привлекательно видны, колыхаясь от отчаянных дёрганий – голая девица с как будто рогами на голове, но слишком длинными, с полметра, и тонкими. И отчаянно визжит. От вида медленно солидно вылезающего из воды – а рядом довольно далеко мелко – кракена. Не очень и большого, всего-то метров десять в длину жирное туловище, типа от осьминога, шириной метра в три. Впереди скалится огромная пасть с длинными зубами. По бокам спереди и снизу четыре клешни, выше и дальше полсотни разной длины и толщины щупалец. Топает на двух десятках крабьих ног, ну и низ тела типа членистоногого – осьминожья половина на крабьем основании. Глаз шесть, на довольно длинных стебельках. Жрать идёт.

А жрать есть не только жертва. По бокам от несчастной стоят две серебряные, украшенные рельефными узорами, ванны, ну или огромные миски, наполненные салатами двух видов, с соусами. И два серебряных кубка размером с бочку с судя по цвету вином, красным и белым. И лежат огромные вилка и ложка – всё для культурного ужина. Но судя по тому, что салаты слегка заветрились, это должен был быть обед. Подзадержался кракен к обеду. Удачно это он. Для нас и девицы. Ну а для себя не очень, совсем не очень. А то что удачно и неудачно, сомнений у меня не было. Даже если девка отменно нагрешила, то… негоже вадов в жертву приносить.

Ну и подальше от обеденной зоны, рядом с храмом, спиной к нам стоит рослый стройный светловолосый явно жрец в густо расшитой золотом белой хламиде. Странно, что больше зрителей нет. Но тоже отлично, свидетелей меньше.

За моей спиной восторженно безмолвно завопила Великий Меч Алтанони. Ну да, кракен не каждый век даже Великим Мечам попадается. Блудила весело глянул на меня, увернулся от подбрасывающего в транспортную сеточку пенделя и быстро покатился под горку, ворча, что не хочет огрести на моём поясе. Лана глянула на меня, уже сидя на моей руке, прошептала, двигая развёрнутой вперёд ладошкой:

– Девица маг неплохой. А жрец очень сильный. Тяжёлый бой магов будет виден за сотни вёрст. Дозволь, Мой Рыцарь…

Да я сам видел! Великое Кольцо Слепца Лада на моём правом указательном пальце позволяло видеть хаотически мечущуюся ауру мага вокруг жертвы. Но она не колдовала – и руки связаны крепящими к столбу кандалами, и наверняка кольцо молчания на языке. И мощная аура мага клубилась вокруг жреца. Впрочем он не колдовал. И я наверно не совсем прав – это не ауры, а просто выбросы магической энергии, потому я их и вижу, а ауры… я не менталист. Зато подбегая ближе я рассмотрел, что девица очень хочет любви! Умница Ланочка наложила на меня очень полезные для любителя девиц чары! А Умница Ланочка быстро шептала:

– Жрец защищён плащом! Сильно. И свои защиты есть. Ударами магии быстро не взять. Но… вдруг нет защиты от редкого… – моя прекрасная колдунья ещё и превращений улыбнулась от моего кивка, и на её ладошке замерцала свинка.

Поглощённый созерцанием мерзкого зрелища жречила не видел прыжками несущегося с откоса меня, даже когда я был уже в сотне метров, а слышать мой топот и шум катящихся камней и треск ломаемых веток кустиков не мог за визгом жертвы. А девица удачно не прекращала вопить ни на мгновение, даже воздух что ли не набирала в лёгкие, хотя мне пока не до изучения её вокальных умений. С сотни метров Лана выпустила заклинание в противника!

Он не заметил даже магическую атаку! И не сразу понял, что его начало колбасить! И не сразу понял, что его превращают! Ну и тормоз! Оглянулся на миг своей эльфийской мордой, начав и подёргивать ручонками, собираясь что-то колдонуть, но его уже окутал кокон превращения, и очень сильного и быстрого – наша Лана в свинстве очень поднаторела. А через десяток секунд, когда я как раз добежал, он уже присоединил свой отчаянный визг хряка к визгу жертвы.

На наши проделки разинув пасть смотрел кракен, решивший не спешить с убийством жертвы, да и ему важен процесс, а не результат, и торопиться он не хотел. И он сменил курс и немного ускорился, вылезая на берег ближе к месту боя – зря он это, в море шансов у него больше было бы, но он решил, что вопрос будет не в схватке, а в поимке новых вкусняшек, и начал поторапливаться, уже бодро шевеля крабьими копытами. Во время забега Лана успела сказать:

– У жертвы хорошая аура! Она не виновна! По крайней мере не до такой жути. А жрец… прячет ауру, конечно, но не похож на конченного злодея…

– Надо допросить, – быстро сказал ерунду скатившийся за нами Блудила, отставший, а скорее не спешивший раньше всех в драчку, но и решив не пропускать бой отрядика, хотя толку от него, разве только подавится им кракен, но тут не тот случай, этот и самым жирным огром не поперхнётся.

– Не скажет ничего, – быстро пояснила Ланочка, радуясь прекрасному успешному колдовству.

Может моя маленькая вампиретта и не права, хотя она равампа и её память рода, а вернее предыдущих жизней могучих равамп, порой подбрасывает интересненькое, но я уже решил, что ну его нафиг! Тем более что высший эльф перед равампой действительно болтать не захочет, а вводить мою малышку в грех взлома мозгов мне и в голову не придёт. Так что я поставил Лану, мгновенно вытряхнул свина из одеяний и швырнул в пасть близкого уже кракена, ещё и пинка добавил, заодно проверив лапти на обещанное рукодельницей усиление пинков! Отлично усилили, не Гена, но неплохо – и хряк полетел прекрасно с прикольным отпечатком плетёной подошвы на жопе, и ногу себе от такого переданного импульса я не повредил!

Кракен кое-как опустился на жопу и начал медленно, смакуя и наслаждаясь, жевать свининку. И спешить прекратил, поняв, что раз я поставил девицу на вымощенную белым мрамором площадку, то убегать мы не собираемся, хотя он ещё не знал, что и нежная девочка-равампа своим Бичом Равампы из него рагу сделает. А высшеэльфийский маг в теле свиньи оказался прочным и живучим, что не совсем логично, но впрочем для магии и её результатов не удивило. И из пасти кракена долго раздавался визг свинтуса. Один визг – жертва прекратила наконец верещать и смотрела на нас, повернув голову и вытаращив глаза. Красивого изумрудного цвета. Красивая. Была бы. Длинный нос портил красоту. Медленно вытаскиваемая из заплечной петли Алтанони сама заострилась и прошептала безмолвно и горестно:

– Не могу поверить, что высшие эльфы опустились до жертвоприношений. Куда катится Вселенная.

– Просто Сорокет, – я успокоил и приободрил Великий Меч со второй душой высшей эльфийки, не став говорить, что заносчивая мечиха болтала, что только с нереально благородными, с чем я не соглашался, высшими эльфами будет долго сотрудничать. Улыбнулся, подумал громко. – К бою, красотка Алтанони, окропим камни красненьким.

– Синеньким, – поправила мою киношную цитату Алтанони, добавила застенчиво. – И можешь называть меня Алтой, благородный воин равампы, раз уж всё так смешалось в… и короткие имена в бою полезнее…

– Всё смешалось в мире Обломских! – весело заорал я, идя в атаку.

Бой был коротким. Ну а чего там рубить-то Великому Воину с Великим Мечом. Кракен сразу потеряв первую клешню от первого же удара, а потом и вторую от лихого обратного движения, продемонстрировал мерзейший из пороков недоделков – трусость. Решил улизнуть в спасительное, как он считал, море, но до воды добежал уже изрядно обрубленным. Ну и на мелководье ничего сделать не смог, даже облегчил мне задачу – забивать убегающего куда проще, чем сражающегося, и обильно вытекавшую кровь мне с камней не смывать, да и тело жертвы прятать проще потом…

Я быстренько искупался и помыл Алту, вышел на вымощенный берег. Ланочка уже поливала несильно залитые синей кровью мраморные плиты водой из шланга, протянутого от фонтана – вот умница! Но умница и не подумала снимать со столба таращившуюся бывшую жертву, напротив которой попыхивал найденной где-то сигарой Блудила, смачно причмокивая над красотами девицы и вгоняя её в краску. Вот дурочка, только спасли её, а она даже от артефакта краснеет. Лана хихикнула:

– Прекрасная девственница ждёт своего спасителя. Нос только укорочу и сиськи подтяну, чтобы торчали, хотя и так не плохие. А эпилировать пока не к спеху, ибо подготовили её к скармливанию. Не могу понять, какой она расы. Рога чертовки, но слишком длинные.

– Я высшая эльфийка! Из великой и благородной первородной расы! – пробормотала уже не жертва и попробовала повиснуть как-нибудь более гордо и величественно, но покраснела ещё больше. – Отвяжите меня, пожалуйста. И я готова отдать всё, кроме девственности!

– Скажи ещё милосердной, – хмыкнула Ланочка. – Рожки не мешают эльфийке? И стать у тебя скорее уж чертовки, такие формы редкость. Про первородство с ронами не ссоритесь? Про богов и демонов молчу. А вот отдать всё кроме любви… а у тебя ещё что-то есть? Или за принесение в жертву ты много артефактов заработала? Куда же ты их спрятала-то?

Под ржач Блудилы я быстро нашёл рычаг размыкания кандалов на новеньком, явно только обновить собирались, столбе и освободил упавшую мне в руки красотку. Которая быстро вывернулась и закуталась в преобильно вышитую золотыми нитями длинную тунику со жреца и свина, а потом и в его совсем длинное так же украшенное среднее одеяние залезла. Ну хоть в плащ не стала наряжаться, хотя босые ступни, только и торчавшие из-под тряпок, тоже старательно и застенчиво спрятала под позволивший такое балахон, благо что она была пониже покойного, хотя рослая, под метр восемьдесят, не считая полметра рожек, ха. Ещё закуталась под горло, оставив снаружи только голову и кисти рук, торчащие из манжет рукавов с бриллиантовыми запонками. Ланочка поугарала над укутываниями девицы, которая только что всё что можно и нужно уже всем показала.

Девица успокоилась немного, выпила не пригодившегося кракену вина, поданного мною с улыбкой – я же вижу, как правильный дракономорф, вернее единственный и равампой и зачарованный, что эта девица очень хочет любви. Просто стесняется. Ну а значит можно и не ждать. Но спешить я не стал. А девица начала рассказывать. Долго и не очень-то последовательно, ещё и демонстрируя гордыню и высшеэльфийскую заносчивость.

Зовут Аолия. Она принцесса. Дочка недавно севшего на трон императора всего самого светлого мира. Который называется Янгл – красивое кстати название. А второй, третий и четвёртый миры Главной Последовательности, степень светлости которых убывает, называются Юмар, Эмбот и Улвет. И это неспроста. В обратном порядке алфавита. И на Общем немного иначе, его алфавит отличается от русского, но моя потрясающая лингвистическая система от лучшей вампиретты всё правильно перевела! И первые гласные идут с самого тёмного мира, раз номера со светлейшего. Впрочем вампиры и могги, заправляющие в Девятом, не комплексуют, а даже гордятся самым большим номером.

И обитатели Главной Последовательности убеждены, что они живут в венце творения миров, в лучших мирах, с чем я как и все осведомлённые ланийцы совсем не согласен, ясно же, что это просто нащупывание варианта мироустройства, и уж Штвар точно имеет больше оснований пучиться. Но аборигены Последовательности про Штвар не в курсе и считают остальные миры побочными, как наш, и дикими, и с этим была согласна Школа Магии Белого Острова, поэтому и Лана так до поры считала. И все они считали, что миров сотни, а не сотни тысяч как мы решили. Про всякие миры демонов и богов если и знали что-то, то только избранные и тайно, про Реку вообще сомневаюсь, как и про мир душ, Хаос и правильно про Вальхаллу и про Великие Сущности и Хранителей.

Девятый, самый тёмный, мир называется Андар, восьмой Ердон, седьмой Истарг, шестой Обрул. Ну а средний, пятый, это мир смерти и Вечной Войны Дыжик. Миры Главной Последовательности последовательно соединены магистральными порталами.

Я уточнил, и гордая принцесса неохотно согласилась, что император далеко не всеми полноценно командует – есть множество вполне самостоятельных королевств. Но Афаланайская империя пользуется большим авторитетом во всех четырёх светлых мирах, а её расположенная рядом с нами столица Онтигон общепризнанный центр мира Янгл и светлых миров.

Что касается жертвоприношения принцессы, то тут Аолия была краткой:

– Я дочь нынешнего императора высших эльфов и демоницы огня. Моя мать после трёх лет брака и развода живёт в Аду, она старшая пытальщица грешников. Я росла в императорском дворце в Онтигоне. Меня решили принести в жертву Великому Кракену бога Чанчакрабакана. Так жрецы решили, что хватит приносить в жертву еду, поскольку это не помогает от надвигающихся на мир и империю бед. И выбрали полудемоницу, из императорского рода. Меня и раньше не любили правители империи, так что… Я сама согласилась, раз поможет… всем… И пророчество всё не сбывалось…

– А что божила? Он хотел такую жертву? – спросил я.

– Он не возражал, но боги обычно не говорят прямо. Решают жрецы. И спрашивают оракулов.