Свидетельства бывших алкоголиков

Но я хочу быть яркой, но честной, открытой и доброй. Почему бы это все вместе не совместить? И так потихонечку, где-то фотографии красивые, где-то мне поступали предложения о работе в недвижимости. И мне было сказано, чтобы я забыла про Дубай.

И это было невыносимо. Я очень люблю Дубай и считаю, что это не он виноват, а я. Поэтому буквально через год я полетела в Дубай. Было страшно. Я опасалась, что вдруг меня что-нибудь захватит, мои места, которые я знаю. Но вообще все по-другому. У меня как будто-то бы какие-то очки, я увидела этот город совсем по-другому.

Сколько лет она находилась в алкогольной зависимости? В зависимости я была 10 лет. Я помню этот момент расставания. Это был последний курс института, я писала дипломную работу. Я не могла это пережить, хотя со мной постоянно была моя подруга, были мама и папа. Но я никому не рассказывала, как мне больно и стыдно, что у меня не получилось. Я опять проиграла. Потому что я считала, что если у меня отношения, то это все, до конца. Я не знала, что они могут закончиться.

Поэтому я помню, как тогда ходила в Парк культуры с подружкой и мы там покупали бутылочку винца. Мне это очень помогало, и я чувствовала себя нормально. И это началось уже тогда.

Сколько лет она уже не употребляет? Через месяц будет ровно пять лет как я не пью вообще. Для меня это дар. Мне прожить каждый день в трезвости в огромный кайф. Потому что я была там, где никому не пожелаю.

Вот что такое духовность? Для обычных людей это страх попасть в ад. А духовность для зависимых, это то, где они уже побывали. Вот для меня уже нет выбора, я хочу так жить. Я там была, и мне важен каждый день и месяц в трезвости.

Если мне бывает сейчас плохо или что-то не нравится, я думаю: “давай вспомним, что было лет пять назад! Ты даже мечтать об этом не могла!” Я думала так: “месяца три я могу не пить, потом снова попью. Но чтобы бросить навсегда? Нет, это не про меня. Не-не, я это люблю!”

Поэтому для меня это подарок Бога, за что я Ему бесконечно благодарна. По сути, это моя единственная ценность в жизни, – свобода от зависимости.

Получается, что ей теперь каждый день, до конца жизни придется делать выбор? Я не то, чтобы делаю каждый день какой-то выбор. Я сижу, мне клево. Для меня выбор был жить на духовных основах. Потому что по дефектам поступать очень приятно. Потому что “срезал дорожку” там, да ладно, чего там не сказал.

Но это катастрофически больно – врать себе. Все люди, которые не просто долго воздерживаются от алкоголя, а выздоравливают от этой болезни, в частности, для меня, вранье больно физически. Во вранье находиться просто невыносимо. Сейчас я четко понимаю, что мне тяжело с этим.

Поэтому для меня сейчас выбор не стоит. Но обязательно для меня искать Бога. До конца своих дней. Даже когда я в небезопасности, я знаю, что у меня есть Бог. И мне не нужно искать эту любовь, которую я искала всю свою жизнь. Я искала Его всегда. За мужчинами, деньгами, квартирами, машинами, уехала в Дубай.

У меня была только одна цель: я хотела найти любовь. Я не знала, что это такое. Теперь я знаю: у меня есть Бог и я ее нашла. На сегодня это так. Я не знаю, что будет завтра, но я буду прилагать максимальные усилия.

Как она прошла трансформацию от первой номинальной попытки обратиться к Богу до истинной веры? Мне было легко. Потому что самый большой атеист, обиженный на Бога, все равно во что-то верит. Например, он верит, что Бога нет. Это тоже вера.

Когда я сажусь в самолет, я доверяю Богу, хотя я могу не верить. И сначала это все складывается из людей, которых я начинаю слышать, кто-то мне что-то рассказывает. А потом я просто писала свою “концепцию Бога”. Мне сказали: “Ксюш, да успокойся, не нужна тебе эта религия!” А я боялась. Потому что Он ведь Наказующий. А я плохая девочка.

Я написала свою “концепцию Бога” и мне это очень сильно помогло. Первое в этой концепции то, что Он меня любит безусловно. У Него нет вот этих родительских условий. У Него нет условий учительских, условий друзей, мужчин. У Него этого ничего нет. Он настолько безграничен, что это просто невозможно передать. Поэтому Он у меня был Любящим безусловно.

Он Всепрощающий. Он всегда стоит рядом. Он никогда не отворачивается! Это я могу отвернуться. И каждый день я в контакте с Богом. Я просто “ходила с Ним за ручку”, представляла, что Он меня держит за руку. И пусть это покажется кому-то странным, но мне так хорошо, Он у меня такой!

В период выздоровления я решила, что мне непременно нужны какие-то знаки и сделала на руке татуировку. В переводе на русский эти слова означают “благословенная Богом”.

Если применить сослагательное наклонение и представить, что она оказалась бы в Дубае в юности без алкогольной зависимости и со своими нынешними познаниями, хотела бы она вернуться в то время? Я об этом думала. Мне мои мозги сейчас говорят: “вот Ксюха, тогда не сделала бы ты своему Саиду так больно… не сделала бы того и того…”. Но когда появляются такие мысли, я четко понимаю: “Господи, я опять не здесь и не сейчас! Я опять теряюсь и не живу реальной сегодняшней жизнью. Я думаю, а как бы, а вот тогда бы, а вот если бы да кабы”.

Нет, прошлого не существует. Это уже иллюзия. Насчет будущего я не знаю, есть сейчас. Это очень странно, потому что я всегда люблю что-то планировать, а где-то поковыряться в прошлом. И вообще, прошлое, это основа, от которой я отталкиваюсь. Поэтому, если вернуться туда, то я бы, конечно, что-нибудь там поменяла. Не сделала бы так больно людям.

Я никогда не думала, что оказывается, у людей есть чувства, и что им бывает больно. Особенно мужчинам. Мне казалось, что я же девочка, меня все простят. Я никогда не думала, что они могут страдать. Вот этого бы я не сделала. Но, с другой стороны, я на тот момент не была прям уж такая сильно коварная. Я и тогда извинилась. А так нет, я не хочу возвращаться в прошлое. Я правда рада, что у меня есть то, что сейчас есть.

Не боится ли она осуждения? Нет, не боюсь. Меня никто не может осудить, потому что у меня есть Бог. Вот сейчас у меня появились отношения. И если я чувствую, что мне больно, я стараюсь говорить своему мужчине, что мне больно, неприятно, обидно. Не делай так больше!

А осуждения я вообще не боюсь. Я сама могу себя осудить круче, чем все эти люди. И я действительно так себя засудила, что никому и не снилось.

Были ли люди, которые узнавали, что она была в алкогольной зависимости и это их отдаляло от нее? Для меня это был самый страшный страх, если кто-то узнает про это. Это стыд и срам! Вы что, я же такая красавица и умница!

Не знаю, почему я так о себе думала, но так было. Поэтому было очень удивительно, когда мне вдруг говорили: “Ксюш, обалдеть!” Вся моя жизнь прям обрубилась. И это тоже проявление Бога. Он мне сказал: “Ксюш, хватит цепляться за свои телефонные контакты!”

Я там сидела все время и писала, типа: “улю-лю-лю, друзья, я скоро приеду!” А сама с трясущимися руками. И я его просто потеряла. Все эти телефоны я растеряла. Было жалко, но я уже точно, тогда уже, поняла, что все.

Поэтому все люди, которых я встречала, были в шоке. Они мне говорили: “и ты жива?!” В большинстве случаев они думали, что я умерла. И очень много людей думало так.

Потеряла ли она все свое прежнее окружение? Я так скажу: это еще тогда началось, на последних месяцах моего пребывания в Дубае, я вдруг поняла, что мне очень тяжело и начала обращаться к своим подругам. Я тогда считала их прям такими очень близкими подругами. Ты что, мы же 17 лет вместе!

Но у меня не осталось никого. Причем я думала, что это они от меня отказались. А по факту оказалось, что это я от них отказалась, потому что мне было страшно и стыдно предстать в таком некрасивом обличии.

У меня не осталось к ним никакого чувства обиды, типа: “а что ты от меня отказалась?!” Нет. Я только сейчас понимаю, что вся ответственность лежит на мне. Я правда вела себя некрасиво, но этого просто не видела. Я не видела себя со стороны. И я очень легко от людей отказывалась. Я кого-то очень сильно обижала, делала им больно. Прежде всего близких людей, конечно же. Зная все их болезненные места, я прям туда давила.

Поэтому я осталась одна тогда еще. Да, у меня был мужчина другой, который тоже со мной там носился, вечно считая, что он мне сейчас поможет чем-то там. Но это “спасательство” не работает. Такие “спасатели”, по большому счету, убивают только зависимых людей.

И потом со мной оказалась рядом только мама. И я ее просила: “мама, мне нужна помощь какая-то, ну вообще реально! Я не знаю, что делать”.

И мне было страшно возвращаться из Дубая. У меня там остались друзья. Ну да, я с ними общалась так: ну, мальчик там. А в Москве вообще никого. Вообще. Только мама, папа и собака. И я думаю: “а как жить-то дальше?”

В общем, в то время, когда я вернулась из Дубая в Москву, у меня вообще, все было “вверх тормашками”. Я даже половину не помню. Память отключается конкретно, потому что я очень много пила. Я пила каждый день. Для меня это было невыносимо. Мне было страшно засыпать, страшно просыпаться и вообще открывать рот и даже глаза. Я боялась снова увидеть глаза мамы, которые в таком сожалении и отчаянии!

Мне было искренне больно на это смотреть, и я ненавидела себя. Я дико себя осуждала. Я пыталась устроиться на работу, пыталась вступить опять в какие-то отношения с мужчиной.

Поскольку я жила с родителями, то мне приходилось алкоголь прятать. Когда человек в зависимости, он на такое способен! Когда у него тяга, он горазд во что угодно. Почему говорят: “это человек без силы воли?” Такая “сила воли”, что за алкоголем в минус 40 полетишь бегом. За тридевять земель пойдешь, лишь бы его купить.

Правила какие-то: после 23 часов нельзя. Все можно, я кольцо свое золотое отдала, все раздавала, лишь бы продали. Я пропила все, но моменты былой радости почему-то от употребления не приходили. Я не понимала, что мне делать, ведь не было той радости, той классности. Я стала не такой, алкоголь перестал работать, перестал мне помогать. И для меня это было очень страшно, потому что я вообще не понимала, что мне тогда делать.

Я выпивала, просто насилуя себя, потому что раньше были какие-то ограничения, – я не пила водку. Не пила водку, потому что мне казалось, что тот, кто пьет водку, тот алкоголик. А я же пью вино в шикарных ресторанах, значит я не алкоголик. Ну, иногда пила коньяк. Оказывается, у нас в Москве он есть и продается прямо на кассе.

Все это я скрывала и прятала. Меня встречал папа около лифта и выбрасывал пакет в мусоропровод. Для меня это был “конец света”. Как мне жить-то дальше? Я “дышать не могу” без этого. И папа враг, мама враг. Вот что эта зависимость делает, она переворачивает все ценности, все выворачивает наизнанку. Все любящие люди, которые о тебе заботятся, становятся врагами. Все друзья гады, потому что отказались, не помогли. Ну бред! И этого ты сама не понимаешь, когда в этом находишься.

Может ли алкоголику помочь его окружение, которое не употребляет? Нет, ему никто не поможет. Никакие священники, наставники, тренеры, богатые и авторитетные люди, родители. Никто! Он зависим. И я таких людей никогда не виню, потому что я сама это знаю. Алкоголик сам не хочет, но он собой уже не управляет. Он не может по-другому. И у обычного человека в голове это не укладывается: как так? Вот эта тяга в такие дебри человека заносит.

А о наркотиках я вообще молчу. Слава Богу, Он меня от этого уберег, хотя я жила в Дубае, между прочим. Потому что оказывается в Москве это все в доступности. Но я была очень далека от этого. Но я видела людей, которые пришли к точке невозврата от этих всех веществ. Это нельзя разъединять, это одно и то же. Алкоголь и наркотики, это одно и то же, просто разные эффекты и состояния.

Еще один момент. У меня в Инстаграме был один мальчик, просто какой-то друг. И я смотрю, он выкладывает одни и те же фотографии, на которых там тусовки, клубы, женщины. И я думаю: “Господи, молодой пацан, очень красивый!”

И тут у меня возникла эта самая тема – “спасательство”. Я ударилась в то, чтобы спасать его душу, хотя самому ему это, по ходу, вообще не нужно. Я ему все про себя рассказала и сказала, что ты просто даже не понимаешь. А он даже говорить не может. Вот так получается, что разучивается человек говорить, деградирует. Он даже не может связать три фразы, он как будто в вакууме каком-то.

Ну и пусть, это, наверное, часть моей программы выздоровления. Я и к бомжам подходила. Я и в наркологическую клинику ходила, и буду ходить до конца своих дней. Потому что, может быть, хоть один человек просто услышит какую-то фразу, сравнит свою жизнь с моей. Что это не клево, что это не дает сил.

Вначале да, он очень хитрый и коварный, этот алкоголь. Он тебе все скажет, картинку нарисует красивую, пообещает все блага в этом мире, может и даст что-то реально. Но потом это все очень быстро заберет так, что никогда даже не подумаешь, что может так быть.

Я пытаюсь помочь зависимым. И в Инстаграме у меня есть вторая страничка. Я не боюсь об этом рассказать, но только тем людям, которые этого хотят. Может быть, они еще боятся или еще не уверены, но они уже хотят что-то сделать.

У меня были такие знакомые, люди с проблемами, но из хорошей семьи и материально обеспечены. Однако, несмотря на это, она сидит и каждый день употребляет. Притом, что она мама и в коляске все это прячет. Это больно и страшно видеть эти мучения, и хочется сказать: “слушай, у меня было все это! Я страдала два года и плакала столько, сколько в жизни не плакала.

И я ненавидела себя, я обвиняла всех, мне было больно и обидно. Я ничего не умела, мне казалось, что я полностью деградировала. Что со мной происходит? Даже в мозгу все нейронные связи теряются, потому что они находятся постоянно в этом ацетоне. Потому что вкусненькое вино, это по факту ацетон.

К сожалению, очень многие срываются. Потому что это не так: встал, все понял, типа, сейчас я все изучу, появится очень много знаний и буду свободен! Нет, нет и еще раз нет.

Сложно ли признать себя алкоголиком? Это травматично? Это не просто травматично, это просто нереально в понимании алкоголика. Это не нужно для кого-то, чтобы кто-то похвалил тебя или осудил. Это нужно для самого алкоголика, чтобы это услышала его болезнь.

Тогда она подумает: “ого, он признает, что я у него есть? Он со мной больше не борется? А зачем я тогда нужна? Мне уже неинтересно!”