Евангелие от Сергея или смертельная ошибка Иисуса Христа

-Что ты всё время молчишь? – Слегка толкнула она его в бок, – ответь мне.

-А я откуда знаю, – прошептал опешивший Иоанн, – ты столько наговорила, что у меня ум за разум зашёл.

-Я спрашиваю тебя: любовь – это божье наказание или награда?

-Наверное…, – тут он замялся, – не знаю я, Елисавета, что ты меня спрашиваешь, вот Бога и спроси. Он отстранил голову Елисаветы и стал целовать её губы, шею, плечи. Она замерла, дыханье её участилось, а когда Иоанн чуть сжал губами её напухший сосок, Елисавета застонала и, выгнув спину, подалась к Иоанну всем телом…

Иоанн откинулся на спину и дышал как загнанная лошадь. Опомнившись Елисавета, боясь, что они разбудят Марию, закрыла его рот ладонью.

-Тише ты, – прошептала она прерывистым голосом, – Марию разбудишь.

-Сама-то, – только и прошептал сквозь её пальцы Иоанн.

Отдышавшись, Елисавета из печальной женщины превратилась в весёлую болтушку.

-А у тебя до меня были женщины? – спросила она.

-Не – а, – соврал Иоанн.

-Врешь!

-Я тебя умоляю, – искренне возмутился Иоанн, – откуда? Я стеснительный и робкий. Для меня легче переплыть Галилейское море, чем попросить у женщины.

– Врешь, – опять прошептала Елисавета, – да кто откажет такому красавцу?

– Ей-богу, Елисавета, – взмолился Иоанн. – Хотела одна соблазнить в Египте, всё приставала, а я у её мужа служил и не позволил себе оскорбить хозяина.

– А как она к тебе приставала? – заинтересовалась Елисавета, – расскажи.

– Ну, я уже и не помню, – ответил Иоанн, – глазки строила, заигрывала. Ей-богу, не помню, забыл.

-А ты теперь к ней собрался? – с ревнивыми нотками в голосе спросила она его.

-Нет, что ты, я и забыл давно её, это ты своими расспросами напомнила мне о ней.

-А что ты там будешь делать?

-Ещё не знаю, Елисавета. Египет большой и найти работу там гораздо проще, чем здесь.

-Ну, а меня ты будешь вспоминать? – с надеждой в голосе спросила его Елисавета.

-Как же я могу тебя забыть? До самой смерти ты будешь в моём сердце.

От его слов Елисавета расплакалась и Иоанн никак не мог её успокоить.

-Ну, ну, перестань, Елисавета, – шептал он ей, – бог даст – ещё свидимся. Да и не сейчас я ухожу, а как тепло станет, месяца через три.

Под самое утро Иоанн, в сотый раз поклявшийся Елисавете в любви, тихо выскользнул из её дома.

Глава 8.Гора соблазна

После полудня, когда Елисавета прилегла отдохнуть, Мария решила подняться на Елеонскую гору, у подножия которой была расположена Вифания, чтобы оттуда полюбоваться Иерусалимом. Елеонская гора представляла собой возвышенность с тремя вершинами и дорога на Иерусалим проходила по средней. Чем выше поднималась Мария, тем величественнее открывался вид, а когда она, наконец, поднялась на высшую точку горы, сердце её замерло. Впереди, если смотреть на запад, раскинулся Иерусалим с его красивейшим сооружением – мраморным храмом царя Ирода. Даже отсюда, с расстояния в несколько километров, красота и величие этого чуда поразили Марию.

-Надо выбрать день и посетить его, – подумала она, – кто знает – увижу ли я его снова когда-нибудь.

Со стороны Иерусалима по пустынной в этот час дороге шёл путник. Когда он приблизился настолько, что можно было разглядеть черты лица, сердце Марии ёкнуло: это был Иоанн, их сосед. Мария никак не ожидала встретить его здесь. Сердце её запрыгало, как у воробья, а к лицу прилил жар.

– А-а, Мария, – воскликнул подошедший Иоанн. – Что ты тут делаешь одна?

-Пришла полюбоваться Иерусалимом, – скромно ответила Мария, стараясь не глядеть на него.

-Нравится? – с улыбкой спросил Иоанн.

-Очень! – воскликнула она. – Я никогда не видела такого чуда. Особенно этот храм. И Мария показала рукой в сторону храма.

-Воистину, – поддавшись её восторгу, с жаром подтвердил Иоанн, – хотя, как говорят, храм Соломона был красивей. Но мы его не видели: простояв 416 лет, он был разрушен войсками Навуходоносора.

– Откуда ты это знаешь? – спросила осмелевшая Мария.

– Я люблю историю и очень-очень любопытный. Я много тебе могу рассказать. Вот, к примеру, эта южная вершина Елеонской горы, – тут он показал рукой на соседнюю вершину, – знаешь ли ты, что её называют Горой соблазна?

Мария отрицательно покачала головой.

– Пойдём туда, – неожиданно предложил Иоанн, – я покажу тебе жертвенник на её вершине и расскажу, откуда у неё такое странное название.

Мария заколебалась. Она обручена, и прогуливаться с другим мужчиной не имеет права. Но, с другой стороны, она ничего плохого не делает, да и никто не узнает. Не дожидаясь решения, Иоанн взял её за руку как маленькую девочку и решительно двинулся вниз по уклону. Его решительность внезапно передалась Марии. Она неизвестно почему вдруг весело рассмеялась и, поддавшись какому-то задору, крикнула: – Побежали. Иоанн рассмеялся в ответ и, держа её руку, устремился вниз. Бежать под уклон было легко, и они быстро достигли подножия средней вершины. Не останавливаясь, они с разбега стали взбираться на соседнюю вершину, но бежать вверх было тяжело. Бег их замедлился и, не добравшись и до половины подъёма, они остановились. Мария запыхалась и с шумом выдыхала из себя воздух. Её щёки пылали как два спелых яблока, а глаза сверкали как звёзды. Неожиданно Иоанн притянул её к себе и поцеловал в губы. Никто и никогда не целовал Марию. И хотя в своих мечтах о принце она много раз представляла, как это произойдёт, действительность превзошла все её ожидания. Она и близко не могла представить, что поцелуй такой восхитительный, такой опьяняющий! Иоанн приготовился к негодованию, но ничего, кроме восторга, не увидел в глазах Марии.

Словно ничего не произошло, они двинулись к вершине, но добрались туда не скоро : через каждые пять – десять шагов они останавливались и Иоанн целовал ожидающую этих поцелуев Марию.

Вся вершина была покрыта старыми оливковыми деревьями и они, поплутав среди них, вышли на самую макушку горы к развалинам стоящего здесь когда-то дома.

– Смотри, – сказал Иоанн, указывая правой рукой на эти развалины, а левой обнимая Марию, – здесь, на этом месте, царь Соломон велел построить дом. Он любил смотреть с этого места на свой храм и очень часто приезжал сюда не один. Каждый раз он привозил понравившуюся ему девушку и после любования храмом занимался с ней любовью. Поэтому люди и назвали эту вершину горой соблазна.

Мария слушала Иоанна, но его слова с трудом доходили до её сознания. Оттого, что он говорит с ней, оттого, что они вместе в этом удивительном месте, оттого, что он её обнимает и целует, а это значит – любит, у Марии кружилась голова. Она чувствовала себя птицей, парящей над землёй в теплых восходящих потоках воздуха. Видимо, поняв её состояние, Иоанн прижал её к себе и стал покрывать поцелуями лицо и шею. Мария закрыла глаза от нахлынувшего блаженства и дрожала всем телом. Потом она стала робко отвечать на его поцелуи.

Сколько времени прошло? Пять минут? Десять? Час? Мария не знала, да ей было всё равно сейчас, весь остальной мир перестал существовать в её сознании, ей только хотелось, чтобы это блаженство не прекращалось.

– Пойдём Мария, – вдруг дошёл до неё смысл сказанного Иоанном, – скоро уже темно будет.

Мария кивнула, и они стали спускаться к Вифании. Не доходя до первых домов, Иоанн сказал: – Не надо, чтобы нас вместе видели, ты иди, а я постою здесь, а потом пойду.

С сожалением выпуская её руку Иоанн добавил: – Приходи туда завтра, а? Я буду тебя ждать на вершине. Придешь?

– Приду, – ответила Мария и, удаляясь от Иоанна, всё оборачивалась и махала ему рукой.

– Ты где была? – набросилась на неё Елисавета, – ночь на дворе, а тебя всё нет, я уже беспокоиться начала.

– Иерусалим такой красивый, что глаз нельзя оторвать, так и стояла, пока не стемнело, – соврала Мария.