Пленники острова Стримов

Блеклые призрачные вспышки света заставили открыть глаза. Сразу стало понятно – сейчас начнется!

Еще минута и я услышал шаги. Тихие, крадущиеся, наверняка лазутчики сняли свои сандалии, или завернули ноги во что-то мягкое. Шаги были все отчетливее, они приближались, бандиты были всего в нескольких метрах от нас…

Ждать не было сил. Я щелкнул пальцами – сигнал, по которому все должны были закрыть глаза, мгновением позже, новый щелчок, теперь уже выключателем. Четыре фонарика, собранные в один портативный прожектор вспыхнули одновременно. Не очень-то и яркие, в сплошной мгле они слепили, их свет дезориентировал.

Впереди, метрах в пяти от нас, отчетливо видны четверо. Они закрыли глаза руками и громко вопили. Заглушая их крики, заговорили карабины. И без того не отличающиеся смелостью пираты бросились бежать. Они спотыкались, падали, ползли, спешили убраться, спрятаться за толстыми надежными стенами.

– Ура! – с криком, что звучал громче выстрелов, мы помчались следом.

Не раздумывая, я бросился в дот. Нас встретила совершенно безлюдная крепость. Вот что значит боевой клич! Испуганные нашим напором пираты так быстро бежали, что и подумать не успели о том, чтобы хоть попытаться оказать сопротивление. Выскочили, не останавливаясь, убежали, нам же в качестве трофея достался дот, а дополнительным бонусом – накрытый стол. Как тут не воспользоваться…

– У всех налито? Девочки, вы не стесняйтесь, надо же воспользоваться гостеприимством наших… друзей. Знаете, – отложив большой кусок жареной козлятины и подняв стакан, заговорил Михалыч, – я даже жалеть начинаю о том, что попросил помощи у флота. Нет, отзывать просьбу не станем, но право слово, да мы бы и сами справились! А что, основные оборонительные сооружения мы отбили, кстати, без потерь. Дело за малым – очистить остров от бандитов. Надо всего лишь поднатужиться, постараться. Давайте выпьем, за нас, за успех!

Послышался быстрый топот. В помещение ворвался паренек, молодой матрос, вызвавшийся сходить на разведку. Он споткнулся о порог, устоял, открыл рот, собираясь заговорить, но так и замер, растерянный…

– Да ты не нервничай, присядь, перекуси, – шеф усадил парня на свое место – на перевернутый ящик, плеснул из бутылки в пластиковый стакан, передал, тот машинально выпил. – Ага, теперь можешь рассказывать.

– Константин Михайлович, – матрос подскочил, но шеф похлопал его по плечу, тот снова присел. Быстро и сбивчиво заговорил: – Пираты пытаются завести двигатель! Яхту готовят к выходу в море. Сам видел, они что-то сгрузили…

– Пусть развлекаются, – пробормотал капитан, его бледное лицо покрылось лихорадочным румянцем, – как бы они ни старались, а без серьезного ремонта ни видеть им моря. Я блок управления моторами разбил, кроме того, заблокировал руль. Так что ни на дизеле, ни даже под парусами никуда они не уйдут. Вы уж извините, Михалыч, испортил я вам судно…

– Какой там испортил! – отмахнулся шеф. – Спас! Да и мелочи все это. Вот разберемся с текущими проблемами потом…

Что будет потом, мы не услышали. Взрыв, мощный, но не настолько, чтобы сотрясать сотни тонн бетона, всколыхнул воздух. Отголосок ударной волны влетел через бойницу, больно ударил в грудную клетку. Я даже подскочил от неожиданности и не один только я.

Еще один взрыв. Ударной волной сорвало пулемет. Он пролетел через все помещение, ударился в противоположную стену, шлепнулся на землю. В ушах застыл монотонный звон.

– Артиллерию подогнали, – сквозь звуковую завесу услышал я свой голос.

– Все к оружию! – закричал Михалыч и бросился к бойнице.

Посреди пляжа, сооруженная из досок, большей частью сворованных на строительстве, а частично оторванных от бортов разбитой шлюпки, стояла замысловатая конструкция, нечто среднее между баллистой и катапультой. Просто реквизит для съемок исторического фильма! Вокруг нее копошились четверо пиратов, еще двое бежали к ним, сгибаясь под внушительной массой газового баллона.

– Вот вы значит что придумали! Баллонами нас обстреливать, ну я вас сейчас! Ребята, а ну целься по этой громадине! – Михалыч надавил на спусковой крючок.

Я взял карабин, выставил его в амбразуру. Вспомнил слова Димки: «Представь, что оружие – продолжение твоей руки…» Мысленно нарисовал траекторию полета пули, выбрал идеальное место для ее конечной точки. Вентиль, который на баллоне, яркий, блестящий на солнце. Нажал на спуск…

Не могу с уверенностью сказать, что в этом была моя заслуга, так шеф сказал, после, что называется, перед строем. В тот же миг блестящая часть баллона исчезла, вырвало ее, будто никогда и не было. Ярко-красная ракета вырвалась из рук пиратов, оставляя за собой густой белый след. Она разнесла в щепки «баллисту», ее взрывоопасный шлейф нашел-таки искру, вспыхнул ярко-оранжевым пламенем, погребая под собой пляж, песок, заставив пиратов бежать сломя голову, прыгать в воду в поисках спасения…

– Молодец! – Михалыч уже несколько минут тряс мою руку. – Выражаю тебе благодарность и все такое. Снайпер! Да, теперь они не скоро оправятся, – он посмотрел на мое растерянное лицо, отвел меня в сторону и шепотом добавил: – Нормально все, Серега! Ты не бери близко к сердцу, все-таки это война, если не ты их, то они тебя. Просто забудь, верь в то, что ты все делаешь правильно, а если вдруг нахлынут сомнения – подойди ко мне, я всегда готов их развеять…

Шеф оказался прав во всем. Действительно, пираты до поздней ночи не решались показаться на пляже, и да, мне было чуточку не по себе. Все-таки я человек сугубо гражданский, да еще и мирный. Кроме того, осознавать, что один твой выстрел стал причиной мучений доброго десятка людей, а может даже причиной смерти нескольких из них – далеко не лучшее ощущение из доступных человеку.

Зато ночь прошла спокойно. Настолько, что мне даже удалось выспаться.

Лишь только солнце поднялось настолько высоко, что перестало слепить нас, спрятавшихся под защитой бетонных сооружений, вдали, на линии соединяющей океан земной с океаном небесным, показался столб густого черного дыма. В бинокль дым стал понятнее, в нижней его части проявился хищный силуэт корабля, полным ходом спешащего к острову.

Первой дымное облако заметила Консуэла. Утром, смешно ковыляя на толстой повязке, она зашла в переданный под мое «командование» северный дот. Зашла, озарив его улыбкой, что сродни солнечному свету. Сдержанно поздоровалась с Витькой и молодым матросом, подошла ко мне, протянула руку, улыбнулась и бросилась на шею. Обняла, зашептала что-то, такое приятное, такое непонятное…

Вдруг она отстранилась, ее взор застыл на одной из бойниц. Она улыбнулась еще шире и захлопала в ладоши. К нам спешит помощь…

Быстро убедившись в том, что и так не вызывало сомнений, я подхватил девушку на руки (так она скоро и привыкнет…), помчался в тоннель, в южный дот, радовать Михалыча и компанию.

Хоть я и спешил, пока мы прибежали, новость уже перестала быть новостью. К тому же не только для нас «хороших».

Ситуация на пляже кардинально изменилась. Там, прижимаясь к кромке леса, кучками стояли пираты. И без того пестрая компания стала гораздо живописнее – многих украшали свежие повязки, один опирался на импровизированный костыль – рогатину из свежесрезанной ветки.

Но это еще не все, двигаясь вдоль узкой полоски песка, в направлении входа в дот медленно шел наш старый знакомый Отто. Один. Он размахивал белым носовым платком и трусливо оглядывался. Так сразу и не скажешь, кого он больше боится, нас или своих же подчиненных!

Парламентер остановился в нескольких метрах от двери, прокашлялся, прокричал несколько слов.

– Ты смотри, он поговорить хочет, – равнодушно пожал плечами Михалыч, – кто бы мог подумать! Эх, это все мое воспитание. Не трогаю я тех, кто под белым флагом ходит. Вот не размахивай он своей тряпкой, уж я бы тогда с ним поговорил! Ладно, послушаем, узнаем, чего ему надобно…

Начался длинный и скучный разговор. Правда, скучно было только нам, не сведущим в немецком языке. Я даже немного пожалел, что Витька остался в другом доте, он бы перевел, хотя что-то мне подсказывало, что Отто не скажет ничего нового.

Консуэла прижалась ко мне и принялась монотонно шептать просто в ухо. Похоже, она понимала суть разговора, более того, пыталась поделиться со мной своими знаниями, только что толку! Мне хоть по-немецки, хоть по-испански. Хотя, может все не так? Может и не переводила она ничего, а просто говорила, рассказывала что-то, она ведь любит говорить, также сильно, как я ее слушать. Такая вот получается идиллия. А что, по сути своей разговор это не только обмен мнениями, это и обмен эмоциями, а эмоции, какими бы они ни были, в переводе не нуждаются.

Скоро девушку забрали, увели в «лазарет» на перевязку. А я как-то устал. Разом. Честное слово, даже зевать начал. Чтобы взбодриться взял бинокль у одного из матросов, внимательнее вгляделся в очертания приближающегося корабля. Надо же, как быстро он идет. Наверняка капитан перестраховался, говоря о двух днях пути, а может просто «форсаж» включил, как он там называется у моряков…

Что-то громко звякнуло. Что-то явно металлическое ударилось о сталь двери. Михалыч громко выругался, обернулся, схватил автомат, выставил ствол в щель, выпустил весь магазин. Снова выругался, только еще эмоциональнее.

– Нет, ну вы это видели! Парламентер называется!

– А что случилось? Чего он хотел? – я с трудом оторвал взгляд от приближающегося корабля и повернулся к шефу.

– Договориться пытался. Сначала, как у них заведено, угрожал. Странный тип, не знаю, больной он или у него не все дома? Видно же, невооруженным глазом видно – все! Перевес на нашей стороне, им ничего не светит даже в отдаленной перспективе, а нет, все равно старается, пугает, – Михалыч пожал плечами. – Говорит, если мы сдадимся – нам разрешат уйти. Как будто я собирался у него разрешение спрашивать! После торговаться начал, мол, предложение у него есть, если мы скажем, что он был с нами заодно, он сдаст всех своих. Будто его напарник, толстяк, так тот в международном розыске, намекал, мол, нам еще и премию дадут. Я подумал, хорошо подумал, а потом, как мог вежливо, отказался. Тогда он и вовсе сник, думал, заплачет. Проситься начал, чтобы его из страны вывезли, мол, чтоб у нас его судили за то, что напал, угрожал, разрушал, все такое, я так понял, здесь ему смертная казнь светит…

– Что-то мне подсказывает, что и на это вы тоже не согласились… – глубокомысленно произнес я.

– Ну да! Нет, а зачем он нам нужен? Разве у нас своих бандитов мало, чтобы мы их еще и импортировали? Так что объяснил я ему все, разложил по полочкам, а он в меня ножом запустил, целился в щель смотровую, правда, метатель из него еще хуже, нежели парламентер. Такие вот дела. Ну, ничего, недолго ждать осталось…

В подтверждение слов Михалыча ожила радиостанция. Заглушая шум эфира, чей-то хриплый мужской голос смачно выругался, икнул, смущенно покашлял.

– Прошу прощения, хочу уточнить, где вы находитесь? – прохрипел неизвестный.

– Мы удерживаем доты, что на берегу. Направление… да прямо по курсу. Вы должны видеть, хотя они изрядно заросли деревьями, – расплылся в улыбке Михалыч. – Пираты большей частью на пляже, который между дотами, еще в долине в районе стройки. И еще, у них катер имеется, он где-то южнее нас, отсюда не видно…

Заглушая его голос, на берег обрушился шквал огня. Яркая вспышка на мгновение ослепила меня, свист летящих снарядов, что прерывался грохотом взрывов, лишил способности слышать.

Когда слух, а за ним и зрение начали возвращаться, все уже закончилось. Со стороны берега, надвигаясь на гладь моря, расползалось густое черное облако. Дым подкрался к нашему убежищу, просочился в узенькую щель под дверью, заполз внутрь. Освещенный солнцем, пробивающимся через бойницы, он выглядел мистическим туманом, занесенным из другой реальности.

Я несколько раз закрыл и открыл глаза. Огляделся. В центре дота, держа в руках рацию и просто-таки по-детски восторженно улыбаясь, стоял Михалыч. Он вертел головой и глуповато мигал глазами. Расплывшиеся в улыбке губы медленно шевелились, наверняка шефа, как и меня, выстрелы застали врасплох. Тут же я, то ли услышал, то ли нафантазировал обрывок фразы…

– … яхту если можно, не потопите, нравится она мне…

Звенящая тишина сменялась звуками. Громко гудели моторы. Где-то далеко кричали люди. Я бросился к бойнице. Там, со стороны корабля к берегу приближались несколько моторных лодок. В них, облаченные в черную форму, вооруженные люди. Несколько секунд и они высадились на берег. Укрепления пиратов атаковать не пришлось, их защитники при первом же залпе скрылись в лесу. Большая часть людей в черной форме преследовали сбежавших бандитов, двое направились к северному доту, несколько человек спешили к нам. Удаляющимися отзвуками отбивались звуки выстрелов, с каждой секундой они звучали все реже.

– Открывайте, свои! – в дверь несколько раз ударили кулаком…