Сказка На Ночь I: Перерождённый

– Точно, Люк, какова твоя история?

– Я таким ррродился, ничего интерресного, – буркнул оборотень.

– Про твоего отца я наслышан, – прищурился вампир, – а вот кто мать?..

– Не знаю. Она бррросила нас, когда я был маленький. Ушла, когда мне исполнилось пять, и больше не верррнулась.

– Ты, это, извини, – рыцарь опустил перчатку на плечо Люку. – Я не думал, что у тебя так…

– Ага, я ж для тебя каррртонный перррсонаж, спутник герроя, для антурража, – зарычал Люк. – Хватит жалеть дрруг дрруга, девочки – уже стемнело!

Троица, обладающая ночным зрением, не сразу сообразила, что зимний вечер мягко опустился на притихший лес. Густые сумерки заполнили пространство между деревьями, превратив просторный подлесок в дремучую чащу. Оборотень плавно соскользнул с кучи веток и, легко огибая тёмные деревья, уверено повёл по едва уловимой дорожке дыма. Мрак и Кренг направился за ним.

Ни разу не споткнувшись в ставшей непроницаемой темени, путники вышли на громадную лесную поляну. На ней и расположилось поселение домов в пятнадцать. Практически все здания стояли близко друг к другу, но на противоположной стороне поляны виднелась небольшая неказистая избушка. Чёрные, чуть покосившиеся стены разительно отличались от ухоженности других строений. Тусклый жёлтый свет падал из единственного маленького окошка. Вампир мотнул головой в сторону избы на отшибе и тенью заскользил по кромке уснувшего леса.

В избушке, перед старинным зеркалом в тяжёлой металлической оправе, сидела молодая женщина и при свете лучины расчёсывала волосы. Длинные, цвета вороного крыла, шелковистые пряди свободно спадали на плечи. Женщина одной рукой придерживала прядку, а гребнем, зажатым в другой руке, плавно проводила сверху вниз. Светлый гребень маленькой лодочкой скользил по тугим чёрным волнам волос. В метре от стола с зеркалом стояла маленькая печка, на которой лежала сухонькая бабушка. Она была укутана толстым пледом, но всё равно её била сильная дрожь и время от времени она хрипло кашляла.

Внезапно хлопнула входная дверь, словно распахнутая сильным ветром. Женщина, не поворачивая головы, изменила положение зеркала, чтобы стало видно вход. Тёмные сени, дверь закрыта, никого. Она спокойно продолжила расчёсывать волосы. Тут захрипела и закашлялась бабка.

– Чего тебе опять, старая! – нахмурила чёрные брови молодая женщина, – ты уже отдала мне свою силу, а всё никак помереть не можешь! Долго я ещё с тобой мучиться буду, а?

Бабка захрипела ещё сильнее, и молодая отложила гребень в сторону, собираясь встать. И замерла, почувствовав сильные руки на плечах. Женщина взглянула в зеркало: там по-прежнему отражалась только она! Женщина замерла и, не шевелясь, смотрела, как невидимая рука собрала её волосы и откинула за спину. Потом поднялся со стола гребень и прошёлся по прядям, нежно и аккуратно. После этого невидимка отвёл с плеча чёрные локоны, и чуть наклонил её голову влево. Невидимые в зеркало руки дотрагивались нежно, пальцы едва касались кожи, но женщина ощущала такой дикий ужас, что могла лишь сидеть не шелохнувшись. Бабка за её спиной даже перестала хрипеть.

Молодая женщина почувствовала дыхание на шее. Свежее, как морозное утро и такое же холодное. Затем её кожи коснулись губы. Они поцелуями прошли по изгибу шеи, от мочки уха до ключицы и поднялись обратно. Каждое прикосновение заставляло женщину вздрагивать от наслаждения, но сильные руки крепко держали её за плечи, и она лишь трепетала, как пойманная птичка. Вот поцелуи остановились чуть выше середины шеи, и она почувствовала кожей что-то твёрдое и острое, как собачий клык. Невидимка клыками легонько кольнул кожу, пока не прокусывая, а лишь играя. Тут снова хлопнула дверь, и вместе с облаком морозного воздуха в избу ворвался кто-то чёрный. Голос, как из жестяной бочки пророкотал:

– Кренг, я не помешал?! Может, ты уберёшь свою слюнявую пасть от шеи этой милой девушки и отойдёшь в сторону?! – голос дрожал от едва сдерживаемой ярости.

– Подумаешь, какой чистоплюй. Я всего лишь играл. Не собирался я её кусать, – пробубнил пойманный на месте преступления вампир.

Молодая женщина медленно обернулась и увидела стоящего сзади себя широкоплечего мужчину с жёлтыми глазами и чуть зеленоватой кожей, рыцаря в чёрных доспехах, и входящего ещё одного мужчину в кожаной куртке.

– Ты должен был оглушить, усыпить, а не жрать тут всех! – заорал рыцарь. – Ну и что мы теперь с ней будем делать?

– Дал бы мне закончить – и вопроса бы не возникло, – хмуро проговорил вампир.

– К-кто вы такие? – еле слышно прошептала женщина. От пережитого голос ещё не вернулся к ней. Но на неё пока никто не обращал внимания.

– Мы так не договаривались, я вот как раз из-за этого вас паразитов терпеть не могу, – рыцарь сжал кулаки.

– Слушай, Перерождённый, отвернись на минуту, я завершу начатое и всё!

– Ах ты нечисть поганая! – вклинилась в разговор, наконец пришедшая в себя женщина. – Сейчас я тебе завершу! Я тебе всё завершу и не-жизнь твою проклятую тоже!!

Молодая женщина преобразилась. Её прекрасные чёрные волосы наэлектризовались и поднялись в воздух, чуть шевелясь как змеи. Зелёные бездонные глаза сияли, то ли отражали пламя свечи, то ли на самом деле светились. В своём гневе она начисто забыла о том, что её только что чуть не убили, притом довольно страшным способом. Женщина вытянула вперёд изящную ручку, указывая сложенными особым образом пальцами на Кренга, а губы её зашевелились, едва слышно начав читать заклинание.

– Прошу прощения, уважаемая ведьма, за это вторжение, – быстро произнёс оборотень, уже принявший нормальный человеческий вид. – Нам нужно всего лишь переодеться в какую-нибудь менее заметную одежду. Мы не хотели побеспокоить и извиняемся за несдержанность вампира, он всего лишь неудачно пошутил, простите его за это.

– А я хотел бы посмотреть, что будет, в Уроборосе колдуны среди мобов один на тысячу, – шепнул Мрак.

– Заткнись, ты всё портишь, – зашипел в ответ уголком рта Люк.

Ведьма замерла, переводя взгляд с одного на другого, словно прикидывая, что могло понадобиться этим трём странным личностям.

– Ладно, – поджав губы процедила женщина, бросив быстрый взгляд на вампира, – На первый раз прощаю, но, если впредь эта нежить будет шалить, я сделаю так, что он уже никого не сможет укусить: все зубы сгниют и повыпадут.

Улыбка стёрлась с лица Кренга. Глядя на погрустневшего вампира, ведьма гордо расправила плечи и, сверкнув нефритовыми глазами, с пляшущими огоньками, обратилась к путникам:

– Итак, гости дорогие, – в её голосе не чувствовалось ни капли пережитого страха, – моё имя Марина, и что же, помимо одежды, привело вас в наши края? Может, я смогу помочь?

– Нам нужно всего лишь поговорить с вашим старостой, – сухо ответил Мрак. – А чем меньше вы будете знать – чем крепче будете спать!

– А ты, рыцарь, за мой сон не беспокойся, – сказала женщина, иронично улыбаясь.

– А в деревне знают, что вы ведьма? – попытался переменить тему Люк.

– А то как же! – с гордостью ответила та.

– И что, никак не реагируют: сжечь, например, не пытаются? – опять влез Мрак.

– Даже это мужичьё понимает, что лучше ведьмы никто не отгонит от деревни всякую нечисть, а её-то в окрестных лесах тьма-тьмущая, – ответила Марина.

– Вот об этом мы и хотели спросить, – влез оборотень. – Не пропадали ли в окрестностях люди?

– Да люди постоянно пропадают: то леший не туда заведёт, то кикимора ребёнка утащит, то волки порвут… – немного удивилась женщина.

– Да уж, тогда наши поиски несколько осложняются… – произнёс Люк и задумчиво почесал затылок. – А сравнительно недавно таких пропаж не было?

– Насчёт «недавно» не знаю, я последнее время с местными мало общаюсь: сначала Силу вот у неё перенимала, а потом возилась, ухаживала, – сказала ведьма и кивнула в сторону притихшей старухи. – Но она мне говорила не ходить к горе одной, у нас её называют Зубом Ледяного Червя, мол, очень опасно там. Нечисть сильная бродит и мне с ней не справиться. Вам лучше у Воламира спросить, старосты нашего.

– А вот и зацепка! – обрадовался Кренг. – Вы парни идите, а я тут компанию дамам составлю. Всё равно на меня одежда здесь вряд ли найдётся.

– Э не, дружок, мы тебя тут одного не оставим, – хмыкнул Мрак и распорядился: – Найдите ему какой-нибудь плащ или плед длинный и заверните в него.

Красные глазницы драконьего шлема потухли, он превратился в вязанную шапку, броня рыцаря оплыла чёрными ручейками и преобразовалась в чёрный же овечий тулуп до колен. Оборотень напялил полушубок и мохнатую шапку, натянув её по самые глаза. Вампир завернулся в какую-то хламиду с глубоким капюшоном. Собравшись, путники вышли в начинающуюся метель.

После того как хлопнула входная дверь, Марина без сил упала на стол, положив под голову трясущиеся руки. «Да что со мной такое?» – уговаривала она себя. – «Подумаешь, хоть я и бывала всего на одном шабаше, но и там пострашнее демоны были, чем эти трое! Правда, там никто не пытался выпить мою кровь…» Потом, собравшись с духом, она встала и направилась к бабке, чтобы подоткнуть выбившееся одеяло. И тут ведьма увидела, что бабушке уже безразличны и жара, и холод. Старенькое сердце простой деревенской колдуньи не выдержало встречи с реальной нечистью.

Три фигуры в клубящемся снежинками вихре направились к самому большому дому в деревне, поднялись на крыльцо, чуть-чуть постояли, что-то тихо обсуждая, и зашли внутрь, широко распахнув дверь. Снежный ветер рванулся, было, вслед за ними, но тепло и уют этого дома заставили его неуверенно замереть на пороге, а затем дверь закрылась. Ветер в бешенстве побился в ставни и отправился испытывать на прочность другие избы.

Пригнувшись под низкой притолокой, Мрак прошёл в горницу. Три маленьких ребёнка тут же прекратили играть и под взглядом глаз Игрока подобрались ближе к ногам матери.

– Кого ещё леший принёс?

– Что сразу леший? – хмыкнул Мрак.

– А то, что порядочные люди по ночам не шастают. И не бывает у них кожи, как у утопленника, как у того, под старым одеялом.

Староста стиснул зубы и, медленно вставая, потянулся к рукояти стоящего у печки топора.