Офицерский клинок

– По-разному, – пожала плечами Светлана. – Он очень независимый был, а это в нашем деле не всем нравится. С шеф-редактором они часто собачились, с выпускающим чуть до драки однажды не дошло, завотделом информации на него постоянно ворчал, да и генеральный косо поглядывал. Гарик такие репортажи на Москву слал, что у наших шефов волосы на всем теле дыбом вставали…

– А при чем здесь ваше начальство? – искренне удивился Локис. – Он же на Москву работал?

– Но монтировался-то на нашей аппаратуре, – усмехнулась Светлана, – запись тоже у нас делал и материалы от нас отправлял. Вообще всю техническую часть своих репортажей делал на нашем канале. Как только нас не закрыли до сих пор!

– А что это за история с его депортацией? – осторожно поинтересовался Володя. – То собирались выставить, потом передумали…

Светлана на мгновение задумалась, наморщив лоб, потом, улыбнувшись, ответила:

– Там вообще получилось нечто непонятное. Генеральный собрал нас всех в актовом зале и прочитал лекцию о шпионах, засланцах, провокаторах, которые стремятся разрушить союз двух братских народов, призвал к бдительности… Короче, нес пургу в стиле тридцатых годов. А потом, сияющий, заявил, что Гарик разоблачен как один из таких провокаторов и его депортируют из страны…

– А что Юргин?

– А ничего! Рассмеялся в лицо генеральному и публично заявил, что очень скоро тот извинится за этот демарш! Так оно и получилось…

– А за что вообще его пытались выставить? – не унимался Локис.

– Точно не знаю, но незадолго до этого у Гарика была серия репортажей о каких-то махинациях на таможне. Часть из них вышла на нашем канале. После этого Гариком начали интересоваться дяденьки в «уставных пиджаках», но все быстро стихло. Ну, в том смысле, что перестали нас беспокоить…

– Все это, конечно, интересно, но нам ничего не дает, – с сожалением констатировал Демидов. – Получается, что убрать Юргина мог кто угодно. Слишком беспокойный был человечек, многим хвосты оттоптал…

– Как убрать? – испуганно прошептала Светлана. – Что значит – убрать?! Что вы такое говорите?! Гарик жив!! Я в этом уверена!! – Она закрыла лицо ладонями и беззвучно заплакала, вздрагивая всем хрупким телом.

Демидов, видимо не ожидавший такой реакции на привычные для него слова, растерянно посмотрел на Володю.

– Купа не совсем точно выразился, – сорвался тот с табурета и, подскочив к Дробич, обнял ее за плечи, ласково поглаживая их. – Не переживай, никто не говорит, что твоего Гарика убили. Может, он просто загулял где-нибудь на хуторах… Он же снимал свои репортажи на хуторах?

Светлана распрямилась, блестящими от слез глазами посмотрела на Володю и сдавленно проговорила:

– Снимал… Он в последнее время в Щербинском урочище много работал. Они с Дениской туда каждый день выезжали, даже жили там по несколько дней. Гарик говорил, что этот материал будет кое для кого настоящей «термоядерной клизмой», когда выйдет в эфир…

Разведчики переглянулись. За все время это была первая стоящая информация! Про урочище в досье о деятельности пропавшего журналиста не было ни слова. Да и какой скандальный материал мог снимать в лесах Белоруссии абсолютно городской корреспондент? Разве что о том, как браконьерским образом разворовывают лес? Но с этим делом в Белоруссии было строго. Президент чуть ли не каждую щепку, вывозимую на экспорт, держал на личном контроле. Тогда что, в таком случае, могло заинтересовать Юргина в Щербинском урочище, которое расположено на северо-востоке республике, на границе с Россией?..

– А что именно он там снимал, Воробушек? – осторожно, словно боясь спугнуть удачу, спросил Володя. – Он не говорил тебе?

– У нас не принято делиться тем, что находится в работе, – покачала головой Светлана. – Но после его исчезновения ко мне приходили какие-то люди… – Она внезапно умолкла и обвела разведчиков растерянным взглядом. – Ой, мальчики, до меня только сейчас дошло. Это же они ко мне приходили недавно…

– Кто – «они»? – Демидов, как спаниель, почуявший где-то рядом утку, сделал «стойку». Лицо у него стало строгим и сосредоточенным, на скулах вздулись шарики желваков. – Кто к тебе приходил? Когда? Сколько их было? Что говорили?

Он сыпал вопросами, не дожидаясь ответов на них. Локис знал эту тактику своего командира. В таком тоне он обычно допрашивал «языка», не давая человеку собраться с мыслями, чтобы понять, где главный вопрос, а где второстепенный, а то и просто ничего не значащий. «Язык» начинал путаться в них и зачастую выдавал нужную информацию, сам того не понимая. Но сейчас был не тот случай, чтобы задавливать собеседника морально.

Света Дробич, ничего о подобном методе не знавшая, просто-напросто ошалела от того количества вопросов, которые ей задали меньше чем за минуту, а особенно от того, с каким натиском их задавали. В ее красивых глазах плескались страх, недоумение и растерянность одновременно.

– Погоди, Леха, – остановил Володя своего командира. – Ты же все-таки не «языка» допрашиваешь, а с другом разговариваешь. Давай по порядку и спокойней…

Демидов шумно выдохнул и примирительно произнес:

– Извини, Света, привычка. Так что у вас случилось недавно?

– Да ничего не случилось, – осторожно ответила Светлана, невольно прижимаясь к Локису, словно ища у него защиты. – После того как пропал Гарик, мне на мобилу позвонил какой-то урод, предложил встретиться в «Лиде», я отказалась… – Она замолчала, что-то обдумывая.

– Ну, а дальше что? – нетерпеливо спросил Демидов. – Света, пойми, нам важны любые мелочи!

– Действительно, Воробейка, – поддакнул Володя, – рассказывай все как на духу. Пойми, нам надо максимум информации, чтобы как можно быстрее найти твоего Гарика. И по возможности живым.

– Да я все готова рассказать! – запальчиво выкрикнула Светлана, вскакивая с лавки. – Просто никак не пойму, что вам нужно знать! Объясните толком, что я должна вам рассказать…

– О господи! – взвыл Демидов, вскидывая руки к потолку и с грохотом опуская их на стол. – Светлана! Мы ходим по кругу! Ты что, боишься нас? Тогда почему пустила в свой дом? Почему сначала соглашаешься помогать нам, а теперь начинаешь делать вид, что не понимаешь, о чем идет речь?

– Те двое тоже говорили, что хотят помочь Гарику, – потупившись, тихо проговорила она. – Но мне почему-то показалось, что они врут…

– Ну, знаешь ли, Воробейка, – искренне возмутился Локис, – получается, что ты и мне не веришь?! Вот уж не ожидал от тебя такой оплеухи! Не понимаю только, за что…

Света пристыженно молчала, глядя в пол, затем заговорила каким-то монотонным голосом:

– В общем, когда я послала того ублюдка куда подальше, мою личку на «Одноклассниках» через несколько дней кто-то вскрыл и начал мне писать. Сначала ничего особенного, а потом стали намекать на мои отношения с Гариком…

Она запнулась и бросила быстрый взгляд на Локиса. Володя ободряюще улыбнулся, хотя нечто похожее на ревность неприятно кольнуло его, но он тут же подавил это чувство.

– Рассказывай, Светуленок, рассказывай, – как можно мягче попросил Локис.

– Да что рассказывать, – вздохнула Дробич, – я пыталась блокировать их, но они все равно пробивались каким-то образом.

– Это не сложно, – вставил Ефимов, – на этих «Однах» практически никакой защиты переписки нет, любой может вскрыть за пять минут.

– Погоди ты, Шико, со своими защитами, – перебил радиста Демидов. – Что дальше было, Света?

– Говорю же, меня этот респондент буквально достал… – раздраженно ответила Светлана. – Писал, что Гарик попал в очень нехорошую историю, что сам нарвался на большие неприятности и что его надо срочно спасать, предлагал свою помощь в этом…

– А конкретнее можешь вспомнить, что именно предлагал? – спросил Демидов без особой надежды услышать нужный ему ответ.

– Писал, что у Гарика оказались какие записи секретные и что если их вернуть владельцам, то с ним ничего плохого не случится… И те двое, которые приходили ко мне, тоже говорили, что пока еще есть шансы найти Гарика живым, но с каждым днем их становится все меньше. Мальчики, может, хоть вы мне объясните, что все это значит?

– Куда они приходили? – быстро спросил Демидов.

– Ко мне приходили…

– Это мы уже слышали. Где конкретно ты с ними встретилась? Они к тебе приходили в квартиру или на работу? Может, на улице подловили?

– На работу приходили, – растерянно проговорила Светлана. – Вернее, подловили возле телецентра. А что, разве это имеет какое-то значение?

– Сейчас все имеет значение, – пробурчал Купец. – А что это за секретные записи? Тебе Юргин что-нибудь говорил про них?

– Нет, – раздумчиво протянула Светлана. – Я даже не представляю, о чем идет речь, в смысле, о каких записях они все время говорят…

Володя вдруг отчетливо понял, что Светлана почему-то рассказывает не все, что знает, что-то явно недоговаривает.

– Слушай, Воробушек, – начал он как можно мягче, – давай-ка говорить начистоту. Я не психолог, но у меня создалось впечатление, что ты нам мозги паришь…