Офицерский клинок

Он неторопливо выбрался из салона и, «простреляв» еще раз двор взглядом, не торопясь направился к двери подъезда. Семен шел следом, отставая на шаг, чтобы в случае форс-мажора успеть среагировать на него.

Оказавшись перед массивной дверью с домофоном, Локис сообразил, что не взял у Светланы ключи от квартиры журналиста. Мысленно обозвав себя ослом, собрался было вернуться к машине, но его остановил Чижиков:

– Куда двинулся? Ребят же демаскируешь… Если за нами следят, пусть думают, что нас только двое.

Локис согласно кивнул головой, но тут же вопросительно посмотрел на панель домофона. Семен снисходительно хмыкнул и принялся что-то высматривать на кнопках. Быстро набрал какую-то комбинацию, и после негромкого протяжного гудка дверь словно бы нехотя открылась. Разведчики бесшумно проскользнули в образовавшуюся щель и тут же замерли в тамбуре, прижавшись спинами к стене и затаив дыхание. Через застекленную дверь отчетливо виднелась будка то ли вахтера, то ли консьержа. Однако самого «стража порядка» ни за стеклом будки, ни где-то поблизости не было.

Володя чутко вслушивался в тишину спящего подъезда, стараясь уловить звуки шагов или скрип двери, и опять посмотрел на часы – было ровно двенадцать часов ночи. По всей видимости, вахтер спал в служебной комнатенке, рассчитывая, что через оборудованную домофоном дверь никто посторонний не проникнет.

Постояв еще несколько минут, Локис повернулся к дышавшему ему в затылок Семену и жестом показал, что мимо вахтера им надо проскочить быстро, низко пригибаясь и при этом прижимаясь к незастекленному низу будки. К его удивлению, Семен энергично замотал головой, предлагая идти уверенно, как ни в чем не бывало, будто они здесь живут. Отчасти он был прав. Хамовато-развязное поведение нередко выручало разведчиков в сложных ситуациях, когда им приходилось идти, в буквальном смысле, напролом.

Быстро взвесив все «за» и «против», Володя согласно кивнул головой и решительно открыл дверь, ведущую на площадку первого этажа. Одновременно с этим он достал из своей сумки-«батона» так и не допитую ими в сквере «полторашку» пива и, отхлебнув на ходу, не совсем уверенной походкой, слегка покачиваясь, начал подниматься по ступенькам к кабине лифта. Добравшись до площадки, сделал еще один большой глоток из бутылки и смачно выругался:

– Мля! Сема! Ты где застрял?!

Семен, слегка переигрывая, поднимался по ступенькам, тяжело наваливаясь на перила.

– Здеся я, – отозвался он, с трудом продолжая подниматься на полусогнутых ногах. – А ты куда меня привел? Там девочки будут?

– У Шурика все будет, – пообещал Володя, подходя к лифту и нажимая кнопку вызова. – Шурик – мой дружан! И ты – мой дружан… А значит, у Шурика все будет! Пошли!..

Десантники говорили в полный голос, не скрываясь. Их расчет был сделан на то, что, если вахтер не спит, в случае чего он с чистой совестью расскажет, что этой ночью видел только двух пьяных парней, которые шли к кому-то в гости.

Лифт оказался отключенным, но Володя по инерции еще несколько раз нажал на кнопку. Сзади на него навалился Семен, продолжая изображать из себя пьяного.

– Не хочет он нас везти, – пожаловался Локис, – наверное, мы ему не нравимся…

– Дверь в подсобку открыта, – тихо сообщил на ухо Володе Чижиков. – Свет в ней не горит. Проскакиваем на этажи… живо!

Локис сделал движение в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, но строгий голос остановил его:

– Эй! Вы кто такие? Как сюда вошли?

Разведчики, пьяно пошатываясь и изображая плохую координацию, обернулись. В дверном проеме служебной подсобки стоял рослый парень в черной униформе, с резиновой палкой на левом бедре. На груди у него была нашивка с надписью «Сторожнiк».

– О! – удивленно вскинул брови Локис. – А это что за чуда-юда такая? Ты откуда нарисовался, братан?

Чижиков пьяно икнул, бестолково таращась на внезапно появившегося охранника.

– Это я у вас спрашиваю, как вы сюда попали! – строго ответил тот, предупреждающе положив руку на рукоять дубинки. – А ну, живо выметайтесь отсюда!

– Глянь-ка, Семка, какой он страшный! – кривляясь, проговорил Володя, делая несколько шагов навстречу охраннику. – Хочет, чтобы мы ушли! А мы возьмем и не уйдем! Че он нам сделает?! Нас же двое, а он один! Правильно я говорю, Семка?

– Правильно! – промычал Чижиков, едва держась на ногах. – Мы его можем в бараний рог закрутить, а он нас не может!

– А ну, пошли отсюда, пьянь! – рассердился охранник, быстро подступаясь к Володе и хватая его за рукав куртки. Реакция Локиса была молниеносной. Левой рукой он сделал круговое движение, срывая захват и одновременно беря руку противника на обратный излом в локте, а правой нанес резкий удар в солнечное сплетение охранника с такой силой, что тот задохнулся, выпучив глаза от боли. Согнувшись пополам, он начал оседать на мраморный пол фойе, но боль в локте не дала ему это сделать. Чижиков в это время метнулся в «бендежку».

– Спокойно, парень, – совершенно трезвым голосом негромко посоветовал Локис, продолжая удерживать руку охранника на изломе, а его самого на весу, – будешь вести себя хорошо – я тебя не покалечу. Вздумаешь орать – вырву пищак с корнем! Все понял?

Парень, все еще тараща глаза, от неожиданности и боли согласно закивал головой.

В служебной комнате послышалась какая-то возня, но она быстро стихла. Володя скосил глаза в ее сторону и увидел Чижикова, выходящего оттуда с резиновой палкой в руке.

– Минус два, – коротко бросил он, подходя к Володе и скрючившемуся возле его ног охраннику. – А ты чего возишься с этим хрюнделем? Вали его к черту!

– Успеем завалить, – ответил Локис, слегка приподнимая свою руку вверх. Охранник сморщился и слабо застонал. – Слушай меня внимательно, питекантроп, – проговорил Володя, обращаясь к нему. – Отвечай коротко и быстро! В последние десять дней кто-нибудь приходил в сорок седьмую квартиру?

– Не помню, – просипел охранник. – Вроде в мою смену никто не приходил…

– «Вроде» было у Мавроди, – наставительно перебил его Локис, – когда он свою контору создавал. А ты здесь для того и поставлен, чтобы не было никаких «вроде»! Так приходили или нет?!

– В мою смену никто не приходил, – после небольшой паузы проговорил парень, – но по записям в журнале кто-то несколько раз приходил к этому журналисту. Да к нему постоянно кто-то приходит!

– Кто сейчас в квартире? – быстро спросил Локис.

– Никого не должно быть, – промямлил охранник. – Говорю же, что при мне к нему в эти дни никто не заходил!.. Да пусти ты руку, больно же!

– Зато бесплатно, – хмыкнул Локис. – Надо находить хорошее даже в плохом. А теперь отдохни малость, а то перетрудился, небось…

С этими словами он резко надавил на сонную артерию охранника, тот судорожно дернулся и обмяк. Володя ослабил захват-излом, и парень плавно опустился на пол. Достав из специального футляра-кобуры на поясе вырубленного им охранника наручники, Локис ловко пристегнул того к решетке перил, после чего деловито обшарил его карманы. Деньги и документы Володю не интересовали, а вот фонарик, связку ключей и мобильник забрал, почти не задумываясь.

– Теперь можно уходить, – удовлетворенно проговорил он, первым устремляясь по лестничному маршу наверх.

Чижиков последовал его примеру, и разведчики, прыгая через две ступеньки, поднялись уже на второй этаж, когда отчетливо заработал зуммер входной двери. Кто-то вошел в подъезд. Десантники, не сговариваясь, прижались к стене, затаив дыхание. Послышалось какое-то движение, разговоры, но слов разобрать было невозможно, люди разговаривали вполголоса.

– Не наши, – беззвучно, одними губами, проговорил Локис, указывая пальцем вниз. Чижиков кивнул головой, подтверждая его догадку.

Странно, что вошедшие не проявляли никакого беспокойства, хотя тело пристегнутого к перилам охранника должно было вызвать как минимум удивление.

– Что будем делать? – тихо спросил Чижиков, перехватывая поудобнее дубинку, «одолженную» у второго охранника.

Локис и сам лихорадочно думал о том же самом. С одной стороны, на сегодня вполне достаточно вынужденной стычки с охраной. Но с другой стороны, вошедшие в подъезд люди, наткнувшись на пристегнутого к перилам бесчувственного охранника, наверняка вызовут полицию. Чижиков, нейтрализуя в «бендежке» охранника и вахтера, не забыл испортить телефон, но это было слабым утешением. Трудно представить современного человека без мобильника, а значит, с вызовом проблем не будет.

К удивлению обоих десантников, внизу не торопились сообщать об увиденных странностях «куда следует». Локис, чутко прислушивавшийся к бубнению внизу, понял это не сразу. Повернувшись к Семену, он непонимающе пожал плечами, но тут же насторожился. По лестнице кто-то поднимался, осторожно ступая по ступенькам. Володя тронул Семена, привлекая внимание, и, когда тот повернулся к нему, махнул рукой, показывая, что надо подняться выше.

– Ни черта не понимаю, – прошептал он, когда они с Чижиковым бесшумно добрались до последнего, седьмого, этажа. – Почему эти придурки не вызвали полицию? Решили погеройствовать?

– Вот только ее нам и не хватало, – саркастически прошипел Семен, оглядывая под потолком чердачный люк. – Сам виноват. Не фиг было бросать этого питекантропа в фойе.

– Что ты все заладил: «питекантропы» да «питекантропы»? – машинально спросил Локис, тоже осматривая люк. К нему можно было добраться по металлической лестнице, однако висячий замок красноречивее любых слов говорил о том, что разведчики оказались в ловушке.

– Питекантропы и есть, – пробормотал Чижиков, быстро взбираясь по лесенке к люку и осматривая замок. – В принципе, сорвать его можно, шуму, правда, будет много.

Володя осторожно перегнулся через перила и посмотрел вниз. В районе четвертого этажа мелькнули какие-то тени, негромко щелкнула задвижка замка, мягко скрипнули петли открываемой двери. Он отпрянул назад, слыша, как Чижиков, стараясь не сильно шуметь, начал возиться с замком, и шепотом попросил:

– Чиж, не шуми! Лови ключи! Там наверняка есть и от подвала, и от чердака… – и подкинул связку, отобранную у охранника, вверх.

Слабо звякнув, она тут же была перехвачена Семеном, и тот начал торопливо вертеть ее в руках, подыскивая нужный ключ. Володя опять подошел к перилам. Тишина, даже шагов не было больше слышно. Это его несколько озадачило, и он негромко окликнул Чижикова: