Офицерский клинок

– Сейчас все узнаешь!

Чижиков первым бросился на охранника, который оторопел от взрыва сигнальных мин, ударом ноги в живот заставил его согнуться, перехватывая автомат с плеча, забросил ремень автомата ему на шею и, захлестнув мертвой петлей, поставил противника на колени. Второму охраннику Семен врезал с ноги, и тот отлетел, ударившись головой о стену. Понимая, что теряет время, Локис бросился вперед. В этот момент рванула вторая сигнальная мина. Какую гадость на этот раз придумал Чижиков, Володя не знал, но рвануло так сильно, что он невольно залег. Этой секунды хватило, чтобы двое других охранников развернулись с автоматами на них, Локис мгновенно кувыркнулся по асфальтированной дорожке и бегло отстрелял остаток обоймы «беретты». Звука выстрелов не было слышно, зато он увидел, как парней подбросило вверх, швырнув на землю, вырывая на выходе куски крови и мяса. Охранник, к которому Володя почти подобрался, вскинул автомат, но в этот момент рванула третья сигнальная мина Чижикова. Этой задержки Володе хватило для того, чтобы откатиться в сторону, уйти с линии огня. Парень же от грохота и сверкания «петарды» присел, и Локис тут же нажал спуск пистолета. Только в последний момент он сообразил, что затворная рама стоит в крайнем заднем положении, то есть патронов в стволе больше нет. Запасная обойма лежала в заднем кармане джинсов, и на перезарядку требовалась хотя бы пара секунд. По своему недомыслию, парень с автоматом, приседая, дернулся чуть вперед, оказавшись буквально в полушаге от Локиса. Сбить его «ножницами» Володе не составило большого труда, вскакивая на ноги и одновременно доставая обойму, он успел скомандовать: «Тихо лежи, сука, пристрелю!»

– Медведь, уходим! – раздался голос Чижикова. Завладев автоматом, Семен чувствовал себя намного уверенней.

А со стороны так называемой «промзоны» уже бежали вооруженные люди.

– Ствол держи, – сунул автомат в руки Локиса Чижиков, – и отходи. Если что – прикроешь.

– Чиж, ты что опять задумал?

– Неважно, у меня еще «лягушки» имеются, хрен они пройдут…

– Сдурел?

– Иди, тебе сказали, Купе привет!

Пробежав по склону метров пятьдесят в сторону леса, Володя с размаху залег под бугорком, сдернул автомат с предохранителя, дослал патрон в патронник. Через прорезь прицела он увидел, как Семен суетливо перекрывает их «крысиную» дыру. «Вот черт головастый, – промелькнула мысль, – все предусмотрел… Сейчас либо «лягушек» натыкает, либо «экранки» наставит». В проеме мелькнула чья-то тень, и Володя, даже не успев сообразить, что делает, машинально нажал спусковой крючок. Короткая очередь хлестко ударила по бетонному забору.

– Чиж, отходи, прикрываю! – закричал он.

Чижиков, закончив установку мин, побежал к Локису. В «крысиной» дыре опять мелькнула тень, прозвучала длинная автоматная очередь. У Володи был только один магазин, вести интенсивный бой он бы не смог, поэтому приходилось прикрывать Чижикова короткими очередями. Семен, петляя как заяц, преодолел эти пятьдесят метров со спринтерской скоростью.

– Все, Медведь, уходим, им там надолго хватит.

– Сумка твоя где?

– Сумка? – Чиж оторопело посмотрел на Локиса. – А сумка, наверное, там осталась.

– Ты сдурел?

– Ну я же тебе сказал, им надолго хватит.

– Сеня, вот только честно: сколько этого взрывчатого барахла ты припер в маленькую Белоруссию?

– Ну, сколько взял, все мое. Давай, Медведь, уходим, пока они не опомнились, здесь сейчас такой фейерверк начнется!

– Дурак ты, Сема, и голова у тебя квадратная.

– Знаю, к тому же полированная, пошли, тебе сказали.

Не дожидаясь ответа, Чижиков, пригибаясь, побежал к лесу. Володя мысленно чертыхнулся и устремился за ним. Вслед им хлопнуло несколько редких, почти боязливых выстрелов. Отвечать им Володя не стал. Зная Чижикова, его коварство при закладывании взрывных устройств, он был абсолютно уверен: если Семен оставил там свою сумку и поставил хотя бы пару мин, живыми оттуда никто не выйдет. Значит, преследования не будет, а стрелять по обреченным Локис посчитал как минимум неприличным.

Спрыгнув в старую, еще военную, воронку, где лежала основная группа, Локис поставил автомат на предохранитель.

– Что опять за фейерверк? – недовольно поинтересовался Купец.

– А вон, Чижа спрашивай!

– А я чо? Я ничо… – невинно захлопал глазами Семен.

– Ствол дай, – ухватился за цевье автомата Демидов. – Как дети, никуда отпустить нельзя, обязательно что-нибудь нашкодите.

Ответить Володя не успел – раздался громкий хлопок, следом за ним два мощных взрыва. Разведчики, инстинктивно вжав головы в плечи, приникнули лицами к земле.

– Чиж, сволочь!!! – выплевывая землю и траву, заорал Купец. – Ты какую хрень там оставил?

– Нормальную. – Зная, что Демидов на расправу скор, Семен опасливо отодвинулся в сторону. – Пластида грамм тридцать, пару гранат, две «экранки»… Ну, тротиловых шашек еще штук шесть.

– Сема, ты где этого дерьма насобирал? – поинтересовался Локис.

– А его на складе хоть… ну, сам знаешь, чем кушай.

– Хороший мальчик, – ехидно хмыкнул Игнатич, – этим теперь надолго хватит.

– Уходим отсюда, – сердито приказал Купец, – быстро, и все…

Глава 27

Гисич был вне себя от гнева. «Маячок», который засек Феоктистыч, оказался почти ложным. Задержанный по этому «маячку» мальчишка трясся от страха и ничего толкового сказать не мог. А вот взрывы на Прокофьевых хуторах – это уже серьезно. Николаю Егоровичу несколько раз звонили с республиканского МВД, топота ног он, конечно, не слышал, но трубка от гневных воплей обжигала ему ухо. После пятого такого вызова Гисич оторвал шнур от телефона, буркнув: «Да пошли вы все, сам разберусь!» Он верил в талант Феоктистыча и в то, что он засек сигнал компьютера и принял его за «маяк». Почему так получилось, что «маяк» оказался фальшивым, Гисич понять не мог. Все, что пытался технически объяснить Феоктистыч, было для Гисича как темный незнакомый лес в непогоду. Он ничего не понимал, поэтому злился еще больше.

В дверь кабинета кто-то осторожно постучал, почти тут же она открылась, и просунулась лохматая голова Полипчука:

– Позволишь, Николай Егорович?

– Проходи, Феоктистыч, – проворчал полковник, – какую дрянь ты на этот раз принес?

– Буров звонил с хуторов.

– И что у него?

– Да муть сплошная, – пожал плечами Феоктистыч. – Я, кстати, попробовал с этой «машинкой» разобраться… Только с ней сложности возникли…

– Феоктистыч, – едва сдерживая распиравшее его раздражение, прохрипел Гисич, – ты мне факты давай, факты! Что ты вечно норовишь коту хвост оторвать?!

– Ее делал либо талантливый студент, либо откровенный гений. И скорее всего, связанный с военными технологиями.

– Конкретику давай!! – взревел Гисич.

– А какая конкретика? – попятившись от неожиданности, ответил Феоктистыч. – Программа у него зашифрована так, что мне пару недель надо, чтобы вскрыть пароль, и то вряд ли расковыряю. «Игрушка», по которой он нас водил, явно самоделка. Я, конечно, постараюсь сделать все, что от меня зависит, но, если он на другой спутник ушел, на это много времени потребуется, пока я запеленгую его еще раз.

Гисич с хмурым лицом уселся в свое рабочее кресло и произнес:

– Феоктистыч, мне эти люди нужны, очень нужны, и живыми.

– Ну, насчет живыми – это не ко мне, – обиженно проворчал Полипчук, – а вычислить их попробую.

– Постарайся, Феоктистыч, я очень тебя прошу! – почти умоляющим тоном проговорил полковник.