Скользкая тень

И что же отсюда следует? Русская разведчица будет избегать частных квартир, а также небольших гостиниц и мотелей. Она постарается селиться в больших гостиницах. Там множество жильцов, там рестораны и развлекательные заведения, следовательно там легко можно затеряться. Сделаться малозаметной, даже невидимой. Вот там-то ее и следует искать.

Да, но как именно искать? Какими способами? О, таких способов в распоряжении Ренарда немало. Всего и не перечислить. Например, нужно будет конкретизировать сообщение на центральных телеканалах, то есть дополнить его новыми подробностями. Это должны быть не обычные мелочи, а красноречивые и ужасающие детали. Это должны быть такие подробности, чтобы у обывателя волосы поднялись дыбом и душа ушла в пятки. Скажем, разыскиваемая мадемуазель – не просто какая-нибудь заурядная квартирная воровка или мошенница (кого этим удивишь и напугаешь?), а, допустим, похитительница детей. Она похищает маленьких детей, вместе со своими сообщниками увозит их в дальние страны и там их, скажем, убивает, тело разбирает на органы, даже съедает – придумать можно все что угодно, все сгодится. И уж тут-то обыватель будет начеку, станет, что называется, держать ухо востро и постарается не упустить такое кровожадное чудовище, как разыскиваемая мадемуазель.

Конечно же, надо будет привлечь к розыску и полицию. Пускай внедрят в каждую крупную гостиницу, в каждый аэропорт и на каждый вокзал своих агентов. И пускай эти агенты не дремлют, а обращают пристальное внимание на всех молодых женщин, приметы которых хотя бы отчасти напоминают приметы сбежавшей русской шпионки. Да, конечно, в этом случае в полицейские сети попадется много ненужной, мелкой рыбешки, так и что с того? А вдруг среди этого улова попадется трофей? Частый бредень, знаете ли, очень эффективное орудие лова!

Ну а сам Ренард тем временем попытается нащупать след беглянки и вместе со своими многочисленными помощниками-подчиненными пуститься по этому следу. Если Ренард и впрямь нападет на след упорхнувшей русской птахи, то дело можно будет считать сделанным. Еще никто не уходил от Ренарда, когда он брал след беглеца. А среди них, между прочим, встречались и такие, которым эта русская пичужка в подметки не годилась. То были, можно сказать, мастодонты, и всех их рано или поздно настигал Ренард.

Впрочем, был один момент, который изрядно смущал Ренарда, путал его стройные планы и отчасти лишал его уверенности. А что, если русская пичужка упорхнула не наобум, не повинуясь мгновенному испугу, а в соответствии с заранее продуманным планом? А ведь и такое могло быть. Даже больше – такое должно быть наверняка! Разоблаченные шпионы всегда стараются уходить по заранее намеченному маршруту. Это, можно сказать, шпионская азбука. Уж кто-кто, а Ренард это знал. Значит, и мадемуазель также побежала не куда глаза глядят. Да вот только куда именно? Этого Ренард не знал, да и как ему могло быть известно это? Вариантов такого плана могло быть множество, так что попробуй угадай, который из них правильный! Тем более дело касалось русских с их невообразимой логикой.

Вот это-то и приводило Ренарда в смущение, это и вселяло в него некоторую неуверенность. Впрочем, он утешал себя мыслью, что в конце концов он разберется и с русской логикой, постигнет ее природу, а значит, разгадает план, исполняя который, русская разведчица пытается сейчас скрыться от него, Ренарда. Ничего, все в итоге будет хорошо! Он – Ренард, он – Лис, а лисы никогда не упускают добычу!

Глава 4

Да, у Канарейки и впрямь был план – заранее продуманный и разработанный. И вот сейчас настал такой момент, когда этот план нужно было исполнять. Причем сделать это необходимо как можно точнее, не упуская никаких мелочей, потому что любой просчет мог стоить очень дорого.

План же заключался в следующем. Почувствовав, что она разоблачена и арест неминуем, Канарейка должна была сообщить о том руководству – резиденту российской разведки, что она и сделала с помощью мадам Лилу. Сообщив и дождавшись от резидента ответа, нужно было тотчас же уходить.

Как и куда уходить? Вот в этом-то и заключалась главная идея. Уходить от преследования – это всегда настоящее искусство, тем более если за тобой идут по пятам опытные, умные преследователи. Они непременно будут умными и опытными, в этом сомневаться не приходилось: иностранный разведчик – это всегда лакомая добыча, это штучный товар, это драгоценность, и потому кого ни попадя вослед за ним не пошлют. Следовательно, главное для Канарейки – умело замести за собой следы.

Она прекрасно понимала, что ей нужно уйти из Парижа как можно дальше. На вокзалы и аэропорты путь ей был заказан. У тамошних служб безопасности, несомненно, имелись ориентировки с ее фотографиями и приметами. Там ее, конечно же, знали по имени. Впрочем, это как раз была не беда: у Канарейки на такой случай имелись при себе документы на другое имя. Но – приметы! С этим было сложнее. Даже если она загримируется и переоденется, даже если она будет менять грим и одежду каждые три часа, это все равно мало что даст. На вокзалах и в аэропортах ее смогут распознать и в гриме, и в другой одежде. Современная техника способна творить чудеса, в данном случае она может просвечивать человека насквозь, и потому она легко определит, как выглядит Канарейка под гримом.

Итак, вокзалы и аэропорты были для Канарейки ловушками. Она не могла, как другие пассажиры, купить билет и улететь или уехать. Это было слишком рискованно, это почти наверняка означало арест, а может даже гибель, если Канарейка вздумает сопротивляться. А она обязательно попыталась бы – она себя знала…

Конечно, можно было укрыться по какому-нибудь адресу. Но наряду с очевидными достоинствами этого плана здесь имелись и недостатки, и их было намного больше, чем достоинств. Конечно же, такие адреса в распоряжении Канарейки были – для этого даже не нужно было уезжать из Парижа. Это были небольшие квартирки, заранее снятые на всякий пожарный.

Но ведь не будешь же в них таиться всю оставшуюся жизнь! Остаться даже на недолго – дело также рискованное. Рано или поздно кто-нибудь тебя обязательно заметит, обратит на тебя внимание, в чем-то заподозрит, допустим, когда придется выйти в магазин за едой. Конечно, заподозрит: откуда ты взялась в нашем районе, почему сторонишься людей, кто ты вообще такая?.. Тем более наверняка по телевидению денно и нощно показывают ее фотографии, сообщают приметы, рассказывают, что Канарейка – какой-нибудь ужасный преступник: убийца, людоед, террорист! И тогда тем более на нее обратят внимание. Здесь слишком сильно беспокоятся о своем благополучии, каждый напичкан всяческими страхами и слухами, а потому, смятенный, он с готовностью донесет о любом, кто попадет под подозрение… На то у преследователей и расчет. Ход взвешенный и по-своему мудрый, ничего не скажешь.

И все же для начала Канарейка решила залечь на дно. Для этого у нее имелось основание, которое перевешивало все неудобства и опасности. Канарейка знала, что рано или поздно к ней должна прибыть помощь. Она не знала, кого отправят на подмогу, сколько их будет, под каким видом они перед ней предстанут. Она твердо знала лишь одно – эти помощники спасут ее. Может, помогут покинуть страну, может, придумают что-то еще, но они непременно придут. Таков был пункт плана, которым сейчас руководствовалась Канарейка.

Да только вот какое дело – где они станут искать Канарейку? Понятно, что они будут знать адреса, где она может скрываться. Вот по одному из таких адресов помощники и явятся. Это не так и сложно, адресов всего четыре. Что может быть проще? Придут, постучат в дверь, скажут пароль…

Конечно, в современном мире имеется множество других способов, чтобы одному человеку найти другого. Самый простой из них – телефонная связь. Но в том-то и проблема, что для Канарейки это очень опасная простота, которая наверняка приведет к гибели. Телефонный звонок легко засечь и затем отследить, где находятся абоненты. Ну и, разумеется, заодно узнать, о чем они говорили. Даже если они общались каким-нибудь зашифрованным способом, это мало что дает. Умный преследователь непременно догадается, о чем разговор, – хотя бы в самых общих чертах. Но и этого для опытных агентов контрразведки может быть достаточно.

А ведь к каждому номеру привязан абонент со всеми своими данными! Конечно, у Канарейки имелся при себе мобильный с номером, который значился совсем на другое, вымышленное, имя и к тому же не был внесен ни в какие каталоги и справочники. Звонок по такому номеру, безусловно, мог бы запутать преследователей. Ну а если нет? Нельзя было исключать и такой вариант. Уж лучше телефоном не пользоваться вовсе. Лучше залечь на дно по одному из адресов и дождаться помощи. Постараться ее дождаться. Надеяться, что помощь прибудет вовремя. Надеяться, что на тебя за это время никто не обратит внимания и ни в чем не заподозрит. Не заподозрят – не донесут. Не донесут – не арестуют.

* * *

Одним из таких адресов была небольшая квартирка, снятая неподалеку от вокзала Аустерлиц. Надо сказать, что все четыре снятые квартиры были расположены неподалеку от парижских вокзалов. В этом был определенный расчет. Вокзал в городе – это в том числе и ориентир. Отыскать рядом с вокзалом ту или иную улицу, а на ней конкретный номер дома – что может быть проще? Даже если тот, кто ищет, в городе впервые – все равно здесь нет ничего сложного. Чем быстрее отыщешь нужный дом, тем быстрее спасешь человека, который ждет помощи по этому адресу. Такой вот простой и вместе с тем необходимый расчет.

Оттого-то Канарейка и приехала на такси к вокзалу Аустерлиц. Именно здесь, неподалеку, находилась заранее приготовленная квартира, в которой разведчица намеревалась дождаться помощи.

Почему именно в этой квартире должна была укрыться Канарейка в первую очередь? Это также было частью плана. Если Канарейка по каким-то причинам не дождется в этой квартире помощи, она должна будет перебраться в другую квартиру, что расположена на одной из улиц у вокзала Сен-Лазар. А если и оттуда ей придется уходить, то она двинется на третью квартиру, расположенную неподалеку, у Северного вокзала. На всякий случай есть еще одна квартира у Лионского вокзала. Это последняя квартира.

А что будет дальше, если придется покинуть и эту, последнюю, квартиру, не дождавшись помощи? Об этом Канарейке думать не хотелось, она надеялась, что помощь подоспеет раньше, еще когда она будет на первом месте у вокзала Аустерлиц. Но надежда надеждой, а жизнь тем не менее полна всяческих неожиданностей. Особенно если ты разведчик. Больше того, если ты разведчик и за тобой следуют по пятам ищейки, цель которых – выследить тебя и арестовать, тебе необходим такой план, который будет иметь продолжение. Канарейка знала, что будет делать. Если ей не удастся дождаться помощи ни на одной из квартир, она должна будет покинуть Париж. Она должна будет уехать. Куда? В любой другой французский город – в какой ей будет сподручнее в тот или иной момент. Но не просто уехать, а оставить после себя подсказку, куда именно она уехала и где, соответственно, ее следует искать.

Это также было частью плана, и ключевой деталью была подсказка. Разумеется, это должно быть не просто сообщение, а зашифрованная подсказка, ребус, шарада, головоломка, квест, как сейчас говорят. К тому же это должен был быть такой квест, который разгадали бы свои, а враги – нет. Да, это будет сложно и для наших, но иначе нельзя. Ведь не скажешь открытым текстом, где тебя следует искать, и по телефону не позвонишь тоже, и весточку ни с кем не отправишь, потому что некому ее дать. Каждый, кому ты захочешь довериться, может оказаться твоим врагом. Может на тебя донести. Значит, остается ребус.

Квартира, расположенная у вокзала Аустерлиц, находилась в старом пятиэтажном доме на одной из боковых улочек под названием Поливо, примыкающей к бульвару де л’Опиталь. Таких домов в окрестности вокзала было мало, но на небольших улочках они все же оставались, их еще не успели все до единого снести и воздвигнуть на их месте что-нибудь монструозно-величественное в современном стиле.

Те, кто заранее снимал в этом доме квартиру для Канарейки, сделали это с умыслом. В огромных современных домах есть консьержи, портье, задача которых – внимательно следить за всеми, кто входит и выходит. А вот в старых домах в несколько этажей обычно нет ни портье, ни тем более вышколенной охраны, а следовательно, некому запоминать, кто входит в дом, кто из него выходит, кто заселяется, а кто, наоборот, выезжает. В старом доме скрываться куда как проще.

Была ночь, дом спал, никто на Канарейку не обратил внимания, да и некому было. Редкие ночные прохожие, проходившие по тротуару мимо дома, были не в счет. Они появлялись и растворялись в подсвеченной фонарями полумгле. Канарейка поднялась по лестнице на третий этаж, нашла номер нужной квартиры. В соответствии с упомянутым планом, номер квартиры, в каком бы доме она ни была снята, должен был быть либо 36, либо 47, либо 55, чтобы тому, кто будет Канарейку спасать, было проще ее найти.

В этом доме была снята квартира под номером 36. Канарейка на ощупь нашла замочную скважину, открыла дверь ключом и вошла в темное пространство жилища. Свет она зажигать не стала. Вдруг за Канарейкой следят? В темноте безопаснее. Она подошла, слегка раздвинула портьеры и выглянула в окно, которое выходило во двор, и это в данном случае было удобно. Во дворе, да еще ночью, любой человек был бы заметен, он обязательно обратил бы на себя внимание. И тот, кто бы там маячил, скорее всего, был бы шпионом. Но никого во дворе видно не было. Похоже, за Канарейкой никто не следил. На какое-то время она избавилась от хвоста. Возможно даже, контрразведка и вовсе потеряла ее след. Хорошо. Значит, у Канарейки появилась фора во времени. Пока нападут на ее след, она вполне успеет дождаться подмоги. Долго сидеть здесь ей не придется, это она знала. Наверняка свои уже спешат ей на выручку.

Не раздеваясь, Канарейка прилегла на кровать и вскоре уснула. Минувший день ее утомил. Да что там день! Ее утомили множество дней, прошедших с той поры, как она поняла, что близка к провалу. Постоянное ощущение опасности не может не утомить, особенно молодую женщину. Конечно, Канарейка была опытным разведчиком, готовым ко всему, но прежде всего она была женщиной. Они, как известно, слабы физически. По большому счету женщинам противопоказано воевать и быть разведчиками. Но что поделать, если этот мир именно таков и не может быть никаким другим? Как быть, если и женщинам в этом мире приходится воевать?

* * *

Проснулась Канарейка внезапно и мгновенно, как она умела. Ее этому не учили, это была врожденная особенность – так она, бывало, просыпалась еще в детстве, когда не была еще Канарейкой, а просто была маленькой впечатлительной девочкой. Будто чья-то невидимая заботливая рука будила ее, и Канарейка, пробудившись, вглядывалась и вслушивалась в темноту, будто стараясь защититься от чего-то незримого, но опасного. Так бывало в ее детстве, бывало в юности, а теперь, когда Канарейка стала разведчицей, эта ее врожденная особенность обострилась, окрепла. Сейчас Канарейка и впрямь напоминала осторожную птицу, которая готова была мгновенно пробудиться от малейшего шороха или даже самого смутного и неопределенного предчувствия.

Вот и сейчас Канарейку разбудила интуиция. Утро еще не наступило, в окно смотрел уличный фонарь, своим светом отгоняющий темень; было тихо, лишь издалека доносились глухие звуки проезжающих по бульвару автомобилей. Больше ничего не слышно.

Но ощущение тревоги не покидало Канарейку. Отчего-то ей казалось, что таинственная опасность на мягких кошачьих лапах неслышно к ней подкрадывается, она еще далеко, но с каждым шагом все ближе и ближе… Конечно, такое чувство вполне могло быть результатом постоянной нервной взвинченности и усталости. Но все могло быть и по-другому. Если беда и впрямь подкрадывалась к Канарейке, то разведчица даже знала, что это может быть. Это идут по ее следу те, кто хочет ее арестовать. Может статься, они еще только принюхиваются, собирают информацию и делают выводы, пытаясь угадать, в какую сторону им направиться, но беда уже чувствуется, и именно это чувство заставило Канарейку внезапно и мгновенно проснуться.

И что же делать? Бежать из квартиры на другую такую же – у Северного или Лионского вокзала или у вокзала Сен-Лазар? Не рано ли? Беды-то пока нет, есть лишь смутное ощущение ее приближения. А может, она и вовсе не доберется до разведчицы, минует ее? Может, те, кто пытается найти ее, не отыщут след, пойдут по другому пути? Все может быть. Так что же все-таки делать?

Канарейка решила ждать здесь, в этой самой квартире. Ждать, понятное дело, не беды, а помощи. И уходить только тогда, когда беда из смутного ее ощущения превратится в реальность. Когда станет понятно, что вот она, беда, на том конце улицы…

Тем временем наступал рассвет. За рассветом начнется день вместе со всеми его заботами. Обойтись без них Канарейке было никак нельзя. Для начала ей нужно было выбраться в город. Хочешь того или не хочешь, а надо. Нужно было прикупить поесть: в квартире ничего съестного не было, иначе могло бы испортиться. Обойтись совсем без еды было невозможно: Канарейка не знала, сколько времени она пробудет здесь.

Однако же выйти в город просто так, никак не маскируясь, было опасно. Канарейка принялась гримироваться. Все необходимое для этого у нее было с собой – она прихватила сумку, когда подалась в бега. Там было даже несколько париков разного цвета. Ну а наложить на себя грим умеет каждая женщина, уж тем более женщина-разведчица. Более того, этому Канарейку учили, когда она только готовилась заступить на службу. Вскоре все было готово. Канарейка, критически разглядывая себя в зеркале, осталась вполне довольна. Теперь она даже сама не смогла бы себя узнать, а что уж говорить о ком-то другом!

Дождавшись того момента, когда в городе откроются магазины, Канарейка вышла из квартиры. Дом уже проснулся, да и на улице было много людей. Но никто не обратил на Канарейку никакого внимания. Она ничем не выделялась, никак не отличалась от прочих парижан, снующих по улице по своим утренним делам. Это означало, что Канарейка легко может затеряться среди толпы. Раствориться в ней – самое надежное и простое дело. Об этом знает каждый разведчик.

Постояв несколько секунд и осмотревшись, Канарейка пошла вдоль по улице. Ей надо было найти продуктовый магазин.

Глава 5

И все же на нее обратили внимание. Правда, это Канарейка поняла позднее, спустя день после своего заселения в квартиру. Первыми, кто обратил на Канарейку внимание, были, конечно же, соседи. Всего на лестничной площадке было три квартиры: одна, в которой скрывалась Канарейка, и еще две соседские.

Ближе к вечеру в квартиру кто-то позвонил. Канарейка в это время смотрела телевизор. Делала она это не ради развлечения и не для того, чтобы убить время. Ей нужно было знать, сообщают ли о ней по местным каналам. Оказалось, что сообщают сразу по нескольким центральным линиям. И везде одно и то же: демонстрировали ее фото, причем и лицо крупным планом, и во весь рост, а вдобавок сообщалось, что Канарейка – опасная уголовная преступница, подозреваемая парижской полицией в самых жутких преступлениях. Похищение маленьких детей, торговля детскими органами – это лишь часть тех зверств, которые якобы совершила Канарейка. Разумеется, ведущие новостей просили зрителей немедленно сообщить о каждой, кто хотя бы отдаленно будет похож на прилагаемые фотоизображения. Далее следовал целый список телефонов, по которым можно было позвонить.

Да, это была охота за ней, Канарейкой. Это была охота, организованная по всем правилам. Теоретически эти приемы Канарейке были известны, теперь наступило время практики. А еще это означало, что так просто от «охотников» ей не избавиться – надо будет приложить все усилия, чтобы от них оторваться, чтобы запутать следы, чтобы хотя бы на время почувствовать себя в безопасности. А там должна подоспеть и помощь…

И вот в это самое время кто-то позвонил в дверь. Канарейка выключила телевизор – не надо, чтобы кто-то видел, что она смотрит новости, – подошла к двери и глянула в глазок. За дверью были двое – пожилые женщина и мужчина. Одеты они были в такую одежду, которую парижане, в первую очередь пожилые, обычно носят дома. Значит, сделала вывод Канарейка, это, скорее всего, соседи. Но что им было нужно? Вот звонок прозвучал и во второй раз, а затем – и в третий…

Канарейка еще раз глянула в глазок. Похоже, никого, кроме пожилой четы, за дверью не было. Кто-то еще мог притаиться в стороне, чтобы Канарейка не видела: обзор из глазка был небольшой, из него можно было разглядеть только тех, кто стоял прямо перед дверью. А вот кто мог стоять в стороне, и стоял ли там действительно кто-нибудь – это можно было лишь предполагать.

Не открывать? Сделать вид, что ее нет в квартире? Это было далеко не лучшим решением. Если пожилая чета трезвонила в дверь, то значит, эти двое наверняка знали, что дома кто-то есть. И потому они будут звонить и звонить. Вот позвонили и в четвертый раз. Если она не отзовется на эти звонки, то старики-соседи могут что-нибудь заподозрить и сообщить о своих подозрениях полиции, позвонив по одному из тех телефонов, номера которых значатся в телевизионных предостережениях. Старики обязательно смотрят телевизор, они всегда настороже. А тут – такая страшная информация! Женщина, ворующая и убивающая детей! Думается, сейчас те телефоны, номера которых указаны в телевизионном призыве, разрываются от звонков. Испуганный обыватель ищет защиты и спасения…

Значит, нужно было отпирать и надеяться на лучшее. Надеяться, но быть готовой к любому развитию событий. Канарейка взлохматила волосы, будто бы она крепко спала и потому не сразу услышала звонки в дверь, и достала пистолет. С оружием она не расставалась, оно всегда было при ней. Пистолет она спрятала в карман халата, туда же сунула правую руку, а левой отперла дверь. Зевнув, она уставилась на стариков.

– Извините, – сказал она, – я крепко спала и не слышала звонка. Что вам нужно? Кто вы?

– Мы ваши соседи, – ответила женщина.

– Наша квартира напротив, – добавил мужчина.