Линия жизни. Книга первая

С этим надо было что-то делать. И взялись. Вначале, был организован тотальный контроль над импортом через порты на Балтике. Это дало первые положительные результаты: была перехвачена крупная партия оружия и боеприпасов. Когда контрразведка пришла брать товар, боевики из матросов, оказали ожесточённое сопротивление – было убито и ранено несколько солдат. Но всё равно, заграничная подпитка делало своё дело. Весь последующий период количество неучтённого оружия в стране только росло. Вскоре оружие заговорило.

Серия политических покушений случившихся в стране, всколыхнули общество. Люди далёкие от политики требовали наведения порядка. Что уж говорить о представителей власти.

Начальник Особого отдела Департамента полиции, полковник Зубатов, грамотный руководитель, немедля распорядился ещё строже контролировать порты. Предприняли и другие меры. Начальник всесильного органа политической слежки, помня судьбу покойного Александра 2, который не избежал бомбы, старался всеми силами остановить насилие.

Задолго до Кровавого Воскресенья, под руководством Сергея Васильевича, была практически заново отстроена современная система безопасности. Охранное ведомство, в революционной среде ласково именуемая леденящим душу словом «охранка», открыла отделения в каждой губернии, потеснив не совсем годившихся для такой тонкой работы грубоватых и во многом малообразованных жандармов.

Так в 1902-ом году, то есть за три года до событий 1905-го года, на маленькой, обросшей лопухами железнодорожной станции, по соседству с вышеуказанным селением бессарабских колонистов, появился широкоплечий, волевой человек среднего возраста. Человек спрыгнул с подножки железнодорожного вагона, уверенно прошёл через здание вокзала, где на секунду остановился. На стене напротив ожидавших поезд пассажиров с котомками и чемоданами, претенциозно и величественно горела бурей картина Айвазовского «Девятый Вал».

«Надо же, культурно, однако, в этом захолустье. Так, посмотришь на жителей и не скажешь, что интересуются».

– Котовский защищает восставших батраков и не боится властей! Господа, покупайте вечернюю газету, только свежие новости! – с торжеством в голосе неожиданно прокричал рядом мальчишка продавец газет, – Покупаем вечернюю газету! – пристал мальчик к господину.

– Ты что кричишь то так, мальчик?! – рассердился господин на секунду. – Ну, дай одну тогда, сколько я тебе должен? – более примирительным тоном, добавил господин.

Мальчик посмотрел на господина: «Столичный франт. Ишь ты, пугается он, а сам видно ещё тот верзила, пусть и в дорогом твидовом английском костюме. С такого можно и пятак получить, останутся две копейки на пряники», – решил мальчик.

– Пять копеек и газета с жаркими новостями Ваша, уважаемый господин.

– Держи десять, – расщедрился господин, заставив мальчика округлить луковичные глаза, – купишь себе пряники на чай.

– Нет, что Вы, пожалуйте сдачу, – протянул мальчик сразу обе руки: в одной была газета, в другой мелочь.

Господин взял газету, а от мелочи отмахнулся:

– Сохрани, я от души.

Со свёрнутой в трубочку газетой, щедрый господин поймал на улице транспорт и поехал в город, оставив жандармов с носом. Его прибытия ждали. С самого утра ждали. Но все равно, незнакомцу удалось проскользнуть. Зря стояла с утра на вокзале жандармская служба. Ждали импозантного, при регалиях, будущего начальника отдела политического сыска. Когда «будущий начальник» прошёл мимо, «будущие подчинённые» не обратили на него никакого внимания: человек как человек, идёт себе и идёт. Правда те «десять копеек» были им услужливо подброшены как намёк, но отупевшие и разленившиеся на дармовых харчах провинциальные коты-жандармы, поняли всё по-своему: «Барствует господин хороший…»

Господин ехал в город, читая мелкого калибра газету из разряда жёлтой прессы. Пропустив все новости, восхвалявшие местное и губернское начальство, в которых редактор откровенно подхалимничал, господин – «будущий начальник» остановился на статье про восставших батраков. Тут он сконцентрировал всё своё внимание и прочитал статью от начала до конца, не упустив ни одной детали.

В статье под названием: «Берегись Котовский!», журналистом довольно талантливо, рассказывалось про похождения сердцееда, смельчака и буяна, местного Арсена Люпена: Григория Ивановича Котовского, 1881-го года рождения, который из управленцев, резко переквалифицировался в гайдука – местного вида разбойника. Последняя его хулиганская выходка, была совершена буквально вчера, когда он во главе «пьяных и наглых батраков», устроил бунт, связал хозяев, забрал деньги и был таков. Проследовала цитата: «…Пьяных батраков скоро поймали и поскольку жульё – лыко не вязало, их кинули в подвал, а потом высекли. Хитрому Котовскому удалось ускользнуть и тот, обещал, что вернётся и устроит порку хозяину имения в отмщение…».

«Уголовник, таких, к сожалению, на Руси всегда было много, но не они представляют сейчас главную опасность. Грядёт война и „политические“ в ней обязательно сыграют свою роль. На войне масса народа получит в руки оружие. Именно по этой причине, сейчас так важна их благонадёжность, верность не только присяге, но и самодержавию. Нужно тропится, во что бы ни стало не допустить внутреннего раскола, изолировать смутьянов, перекрыть каналы поступления оружия. Котовских мы обязательно поймаем и отправим в тюрьму, но что мы будем делать, если взбунтуется народ? Всех на каторгу не отправишь! Единство, нам как никогда нужно: единство самодержавия и народа; сплотить многонациональную империю во имя будущего!»

Долг вёл вперёд сыщика и в таком настроении, он стал знакомиться с городом. Маленький, куцый на богатые дома, городок строился вокруг рынка, имел несколько приличных лавок и даже больницу. Провинциалы расхаживали одетые в традиционные одежды из грубого сукна. Но видны были и изменения, строилась новая школа, гужевой транспорт уступал место автомобилям. Правда, было их мало, что не мешало лихачам пугать пешеходов звуками кричащих клаксонов. Сыщик, сам чуть не стал жертвой аварии. Сворачивая за угол узкой улицы, на него вдруг поехала машина и лишь только мгновенная реакция, спасла пешехода.

– Боже, – роняя кошель с яблоками, растерялась куда-то спешившая дама, – безобразие-то какое, чуть человека на раздавили! У Вас всё в порядке? – спросила заботливо незнакомка.

– Спасибо, я не пострадал. Ну и едут тут у вас, прямо как в столице, скоро совсем не будет на дороге места для пешеходов, – словоохотливо ответил сыщик.

– Ой, вы тоже заметили? Проходу от них нет. Я всегда говорила соседкам: «Нужно запретить все эти механизмы и выселить их за город», – ввязалась в разговор женщина, которая была – не против, поболтать с симпатичным незнакомцем.

Тем временем лихач, который не остановился, был таков.

«ФА 453, – успел запомнить номер транспортного средства, сыщик. – Нужно будет по прибытии в участок разузнать: кому принадлежит транспортное средство?»

– Вы абсолютно правы. Мадам …?

– Мадам Софья Михайловна Гылку, – представилась женщина, ожидая того же от незнакомца.

– Виктор Андреевич Глушко, – коротко, по-военному представился незнакомец.

Завязался разговор, из которого новичок получил достаточно сведений о жизни городка. Он узнал, что цены на рынке отличные, «гораздо ниже, чем в столице». Также, что в городе есть отличный маленький ресторанчик «Золотая осень», где вечерами неплохо посидеть в уютной компании.

Правда женщина сетовала, что «новостей мало» и от этого все немного скучают. Далее шли сплетни и всё то, что Виктора Андреевича очень даже интересовало. Софья Михайловна, невзначай обмолвилась, что недавно в городе появился новичок, приличный вроде бы парень, но с секретом. Тот работал чистильщиком обуви, но она-то уж, заметила: «происхождения тот интеллигентного, по рукам и манерам видно». В конце разговора сыщик вежливо распрощался, обещав обязательно зайти в гости. Далее, он проследовал в участок.

К сожалению местного начальства, хитрец и тут до последнего смог скрыть свою личность. Только позже (слишком поздно), когда он открыл двери начальства, его узнали. А узнав, засуетились.

Прибывший, в узком кругу был знаком как один из лучших специалистов по сыскному делу и по борьбе с инакомыслием – специалист охранки. Представившись, специалист тут же попросил выделить отдельное помещение и энергично приступил к делам. Часом позже, он вышел из здания и, приняв все меры предосторожности, не следит ли кто, отправился на конспиративную квартиру. Как только он добрался, в подвал двухэтажного дома словно сговорившись, вошло три крепыша.

– Виктор Андреевич, – обратившийся был молодым, стройным человеком лет двадцати, – на моём участке, с точки зрения политической, обстановка достаточно спокойная. Большинство судачат о разных хозяйственных делах и не лезут в политику. Городок у нас – сами видели, захолустный, народ тихий – не беснуется.

– Спасибо Николай Всеволодович, – суховато ответил Виктор Андреевич, тот самый специалист – только вот же штука, там, где тишь и гладь – всегда жди беды. У нас уже был такой «тихий городишко», помните?

Тут, для понимания сюжета необходимо добавить несколько слов о Викторе Андреевиче. В политический сыск Виктор Андреевич Глушко пришёл из армейской контрразведки. Именно он догадался, что австрийцы используют молодых специалистов: инженеров, геологов в разведывательных целях. Когда от него, из-за работы ушла жена, Виктор Андреевич сгоряча подал в отставку.

Командование долго не соглашалось и пыталось отговорить. Но Виктор Петрович твёрдо решил: службе в армии – конец. Он ходил на службу сам не свой и, видя мытарства своего подчинённого, начальник решил прошение об отставке удовлетворить. Однако перспективного офицера жал сюрприз – его пригласили в охранку. Приглашал не кто-либо, а сам Зубатов. Тот, по долгу службы, знал об офицере и не преминул попытаться перетянуть его к себе в отдел. Шеф охранки не прогадал: офицер в Центре проявил все свои незаурядные качества, уничтожив несколько глубоко законспирированных групп. Среди них, была группа бомбистов Савинкова, одна из самых опасных ячеек дореволюционной России. За отличную службу, Виктора Андреевича наградили и отправили в командировку в тихий, спокойный округ – солнечную Бессарабию.

Старинное здание веяло прохладой и спокойствием. Виктор Андреевич беседовал со своими агентами. Агент Эофилерус, ровным, хорошо поставленным голосом, докладывал следующее: «Есть сведения о том, что в город из соседних регионов стали проникать левоцентристские идеи. На сигнал сработали оперативно. Была успешно провёрнута операция „Рабочий“. Операция в целом, дала положительные результаты и многие из рабочих отказались от участия в незаконных акциях». Далее Эофилерус стал знакомить шефа с положением дел в регионе. В общем и целом, регион опять-же слыл спокойным. Местное население было мирным и терпеливым.

– Если изредка жители возмущаются, то только для проформы, до конкретных дел, слава Богу, не доходит, – на такой положительной фразе закончил агент свои умозаключения. Агент Отшельник, в целом подтверждал сказанное агентом Эофилерус: «Люди в регионе мирные, не буянят….»

«Что-то агент темнит», – подумал начальник. Натренированный, чуткий слух следователя улавливал в голосе агента тревожные колебания. К концу донесения, тревожные нотки участились, сложились в пазл.

Пережёвывая сказанное, начальник сыска выуживал необходимый концентрат сведений. Выяснилось, что не всё так гладко как того бы хотелось в его епархии. В губернии, также как и в остальной части империи имелись недостатки: жандармерия работала по старинке, то есть грубо и топорно. Жандармы, своими методами скорее вредили работе с населением, чем помогали. Также, беспокоили местные чиновники, которые по уши погрязли в коррупции и не собирались отходить от старых привычек «брать мзду».

Пока шеф думал, агент Отшельник закончил доклад. В комнате стало необычно тихо, словно и не было никого. Лишь влетевшая зелёная жирная муха, сбитая с толку, упорно пыталась прорваться наружу через прозрачную толщу окна. Несмотря на то, что стекло не поддавалось, муха самоубийственно, остервенело, билась головой об стекло; перелетала с места на место, ища слабину.

«Совсем как люди, постоянно испытывают на прочность систему. Сейчас отдохнёт и вновь возьмётся за дело. Также и люди, головой долбят систему, подтачивая силу законности. Выдержим ли?» – подумал шеф.

Владимир Андреевич, придвинулся к довольно пыльному окну; сурово сдвинул брови: «Паутина надзора охранки давно накрыла тонкой, невидимой, но от этого не менее прочной сетью всю страну. Кажется, все под колпаком. Работает служба чётко, слаженно, без нареканий. Жандармы изредка помогают на подхвате и преимущественно несут службу по охране общественного порядка; участвуют в дознании. Нельзя сказать, что работа охранки не приносит плоды; наоборот. С 1902-го были обезврежены много подпольных организаций. Но почему же всё так неспокойно? Откуда растут и плодятся все революционные настроения, по какой причине? Словно кто-то бесов с цепи спустил на земли русские! За границей ведь не лучше?! Процветают монархии, сосущие кровь из народа и колоний! Почему они там, у себя не понастраивают переворотов, мы тут как-нибудь сами разберёмся?!».

Сыщик посмотрел на улицу. На залитой солнцем приятной маленькой улочке, в тени каштанов, прохаживались праздношатающиеся провинциалы; таких везде хватает. Рядом с домом, на парковой скамейке, в тени огромного дерева молодая мамаша кормила грудью малыша. Малыш сосал жадно, полузакрыв глаза и периодически захлёбываясь, от чего смешно фыркал и сердился. Шума из-за стекла и надоедливой мухи небыло слышно, но сыщик и без этого ясно дорисовал в мозгу испускаемые младенцем звуки. От этого сердце сжалось, и вспомнилась Аннушка и Костик. Если бы только он мог вернуть время, тогда бы он больше бы времени проводил дома, держа на руках белокурого Костика и всячески помогая Аннушке по хозяйству.

Пытаясь вырваться из холодных лап воспоминаний, сыщик снова всмотрелся в уличную картину; теперь обращая внимание на детали. Кормящая мать была на прежнем месте. За нею, дородная загорелая баба бальзаковского возраста, продавала бублики и всякую снедь. Перед выставленными на продажу сладостями лениво тосковал нерешительный покупатель.

Баба, глазами хищника приценивалась к покупателю, прикидывая: сколько сможет с него урвать денег. Покупатель, чувствуя напор торговки, не спешил; он просто тянул время.

Сыщик заскучал от провинциальной картинки и вернулся к своим мыслям: «К сожалению, некоторые прогрессивные идеи нашего начальника Зубатова, не получили поддержку при новом министре внутренних дел, который ставит на провокациях и репрессивных методах. Эти методы вызывают, и будут вызывать у народа отвращение, и отторжение власти. Эта непростительная ошибка ещё нам аукнется в будущем!»

Шеф думал, а агенты почтительно ждали; тема для картины во все времена. У агентов на уме было своё – шкурное, как впрочем, почти всегда.

«Выправка военная, значит из строевых офицеров; с этими всегда строго, по Уставу. По нему видно – не дурак. Такой на многое способен: и на лучшее, и на худшее», – привычными категориями думали агенты – рисуя себе внутреннюю картину новоиспечённого начальника. Окончить портрет они не успели, начальник вернулся к разговору:

– Господа, в Центре считают, что скоро будет война. В таком случае, вам конечно понятно, что разного рода провокаторы и шпионы иностранных держав, могут активизироваться. Это касается и вверенного нам участка. Поэтому меня сюда и направили, основательно расчистить территорию от неблагонадёжных элементов.

Агенты одобрительно закивали головами: «Согласны расчистить от неблагонадёжных элементов». Шеф продолжил: