Ирония жизни. Гайка Джанибекова

    Карамзин.
Со смехом ужас не совместим. Смех часто бывает великим посредником в деле отличения истины от лжи. – Слово отражает мысль: непонятная мысль – непонятное и слово.

Дурной признак, – когда люди перестают понимать иронию, аллегорию, шутку. «Не понимают шутки – пиши пропало! И знаете: это уже не настоящий ум, будь человек хоть семи пядей во лбу!» – говорил один из известных и великих писателей.

«Смехом нравы исправляются» – считал другой классик.

Много написано книг, и умных слов про смех.

Смех это солнце: оно прогоняет зиму с человеческого лица.

Смех это сила, которой вынуждены покоряться великие мира сего.

Нет силы более разрушительной, чем умение представлять людей в смешном виде.

Смех неплохое начало для дружбы, и смехом же хорошо её закончить.

Иногда надо рассмешить людей, чтобы отвлечь их от намерения вас побить или повесить.

– — – — – — – —

Смеяться можно над чем угодно, но не везде и когда угодно. Мы шутим, например, по поводу смертного ложа, но не на кладбище и не у гроба умершего.

Иногда ирония должна восстановить то, что разрушает пафос.

Большинство людей употребляют лучшую пору своей жизни на то, чтобы сделать худшую ещё более печальной… – жаль.

Будем смеяться, не дожидаясь минуты, когда почувствуем себя счастливыми, – иначе мы рискуем умереть, так ни разу и не засмеявшись по-настоящему!

    Конец.

Шарапов

Гражданин в фуражке серого цвета, какую носили простые работяги, несомненно, принадлежал к…

Он проживал в рабочем бараке, похожем на коммуналку. Оба этажа этого дома были похожи как две капли воды: длинный коридор с дверями комнат оканчивался узенькими дверями туалета и ванной, разделённых перегородкой между собой, в которой верхняя часть была застеклённой, так, что можно было из ванной, приподнявшись на табурет увидеть сидящего в туалете и наоборот. Этим занимались «детишки» пубертатного возраста, подглядывая за моющимися женщинами, вызывая крики и скандалы, – что только не творят мальчишки-хулиганы.

А первая без дверей открытая большая комната была общей кухней. В которой, с одной стороны, вдоль стены, два умывальника (из стены, что к туалету, выходила тут труба водопровода), и длинный разделочный стол с дверками шкафами под ним. На другой стороне четыре плиты по четыре конфорки на каждой, но и тех не хватало, когда вечерами готовилась тут еда жильцов, пришедших с работы. А у окон, (двух), прямо напротив проёма дверей стоял стол у стены и четыре стула со спинками. Тут сидели и перекусывали (выпивали) жильцы и гости, чтобы не носить в комнату горячие кастрюли и сковородки.

Шарапов бросил фуражку на широкий подоконник и отодвинув стул у стены плюхнулся на него, спиной опершись на спинку, откинувшись и встряхнув головой:

– Садись, Серый, сегодня у нас праздник, – он жестом одной руки пригласил гостя, другой рукой доставал из-под куртки воткнутую под ремень бутылку «три семёрки».

Серый захватил пару стаканов с собой из комнаты Шарапова и нёс их в одной руке, всунув пальцы внутрь, а когда он поставил их на стол они звякнули ударившись друг о друга заседательским звоном. Открывалась пьянка – «заседание» за столом в общественной столовой – так решил сам Шарапов, давно, что происходило каждую пятницу и порядочно надоело всем соседям, поскольку приходили друзья из соседних бараков Заводского района, и «заседали» допоздна, громко общаясь и производя шум чуть не до полуночи.

– А ты знаешь, Шарапов, новость, – на каждого человека давит столб воздуха весом в двести четырнадцать килограмм? —

– Нет, – сказал Шарапов между делом уже открывая первую бутылку «ноль семь», остальные они пока с собой не взяли из комнаты: всегда можно было сбегать. – А что? —

– Как что! Это же научный факт. И мне стало почему-то тяжело, как только я узнал об этом. Ты только подумай! Двести четырнадцать килограммов веса, – это тебе не мешок картошки, что мы разгружали на «треугольнике». И давят они круглые сутки, особенно по ночам, – вот почему я плохо сплю. А ты говоришь: «А что!». —

– Да, это ерунда, а что делать-то?! Ты лучше выпей – полегчает сразу. Тем более, я слышу, что Костян уже идёт с закуской —

Слышался топот по коридору больших кирзовых сапог. А в кухню вошел маленький человек с двумя пакетами супермаркетов в обеих руках.

– Костя! – давай к столу! – «командовал парадом» Шарапов.

И Костя, вытянув руки с пакетами перед собой, деланно-юморно засеменил от входа к столу торопливой походкой, широко улыбаясь, чуть колеблясь всем телом из стороны в сторону. Если обычному человеку нужно было сделать 6 или 7 шагов по кухне от дверей к столу, то маленькому Косте, с короткими ногами, необходимо-понадобилось шагов 15.

– Принимай, братва, закусочки-разносольчики! Та-та-та-та (4), та-та-та (3) – весело сказал Костя, как бы пританцовывая в такт, голосом почти детским, да и от роду ему едва исполнилось 18 лет.

Он был рад тому, что его приняли в компанию взрослых и авторитетных во всём районе взрослых. Этим и его престиж среди сверстников поднялся: его перестали дразнить даже «за глаза». В некотором роде даже стали проявлять уважение и обращались к нему ребята по имени, а не прозвищами: «малёк», и другими оскорбительными.

Пьянка начиналась с умных разговоров, которые были Косте полезны, из которых он узнавал много новой информации, которую в школе не получишь. Рассказывал вначале Серый, как человек малознакомый, – он недавно приехал на родину, мотался по Сибирям. И его рассказов ждали-просили его собутыльники, особенно Шарапов, который слышал только о Сером, как о некотором «авторитете» в определённых кругах.

А Серый – «Плотник» получил прозвище своё не случайно: он плотничал на строительстве по восстановлению церквей, начиная ещё с переходного года смены веков 1999 – 2000 годов. Он помогал на службах священникам в качестве пономаря, в кадилах уголь разжигал и алтарь прибирал, да кресты выносил и хоругви, когда было нужно.

Гайка Джанибекова

Начало нового века явилось «обновлением» вектора развития общества. Новый век начался почему-то в обратную сторону развиваться: не стали строить новое общество, как начался век двадцатый до этого, а наоборот, всё стало возвращаться в век девятнадцатый, двадцатый подвергся всяческой критике и осуждению.

А было как:

В век двадцатый случилось обществу пережить переворот: всё старое разрушим и всё новое построим: построим коммунизм! И в новый двадцать первый век повторилось тоже самое: всё старое (от двадцатого века оставшееся – колхозы там, и даже дома-хрущевки, заводы даже) стали разрушать, закрывать, а новое строить не стали, – решили возвратиться к веку прошлому, к девятнадцатому.

И нет в этом странного, (подумалось мне), существует «эффект Джанибекова», о переворачивающейся гайке: все могут прочитать об этом в Википедии, есть даже видео на Ютубе —

Материал из Википедии – свободной энциклопедии

Демонстрация в условиях невесомости,

Теоре?ма промежу?точной оси?, или теоре?ма те?ннисной раке?тки в классической механике – утверждение о неустойчивости вращения твёрдого тела относительно второй главной оси инерции. Является следствием законов классической механики, описывающих движение твёрдого тела с тремя различными главными моментами инерции. Проявление теоремы при вращении такого тела в невесомости часто называют эффектом Джанибекова, в честь советского космонавта Владимира Джанибекова, который заметил это явление 25 июня 1985 года, находясь на борту космической станции «Салют-7». Статья, объясняющая эффект, была опубликована в 1991 году. В то же время сама теорема о неустойчивости вращения вокруг промежуточной оси инерции известна давно и доказывается в любом курсе классической механики. Неустойчивость такого вращения часто показывается в лекционных экспериментах.

Теорема описывает следующий эффект: вращение объекта относительно главных осей с наибольшим и наименьшим моментами инерции является устойчивым, в то время как вращение вокруг главной оси с промежуточным моментом инерции (откуда и название теорема промежуточной оси) – нет. Джанибеков увидел это с гайкой-барашком: скрутив её в невесомости с длинной шпильки, он заметил, что она пролетает немного, разворачивается на 180°, потом, ещё немного пролетев, опять разворачивается.

На Земле этот эффект можно увидеть на таком эксперименте: возьмите за ручку теннисную ракетку и попытайтесь подбросить её в воздух так, чтобы она выполнила полный оборот вокруг оси, проходящей в плоскости ракетки перпендикулярно рукоятке, и поймайте за ручку. Почти во всех случаях ракетка выполнит пол-оборота вдоль продольной оси и будет «смотреть» на вас другой стороной. Если подбрасывать ракетку и закручивать её по другим осям, то ракетка сохранит свою ориентацию после полного оборота.

Эксперимент может быть выполнен с любым предметом, который имеет три различных момента инерции, например с книгой или пультом дистанционного управления. Эффект возникает, когда ось вращения немного отличается от второй главной оси предмета; сопротивлением воздуха или гравитацией можно пренебречь.

И тут успокаивает нас что нам не грозит:

Называть устойчивыми вращения вокруг осей с максимальным и минимальным моментом инерции всё же неправильно, учитывая реальные физические тела. Если существуют какие-либо силы, способные рассеивать энергию вращения, например приливные, тело со временем будет вращаться только вокруг оси с максимальным моментом инерции. Так вращаются все астероиды и планеты, включая Землю. Поэтому спекуляции о возможном повороте оси вращения Земли необоснованны.

– — – — – — – — – — – —

Серый продолжал рассказывать:

– А раз, в Удмуртии, пришлось мне ночевать в «новом» Храме прямо под иконами на полу. Фуфайки бросил в уголок и спал в полнейшей тишине. Не в алтаре, конечно, а в «приделе», возле стола-комода, где свечи продают. А там висела напротив народная картинка, озарённая светом от огонька лампады, который колебался под иконой Владимирской Богоматери, что у входа. – рассказывал Серый, и его слушали оба собутыльника заинтересованно и внимательно, – как так случилось – что в Церкви спал человек (?).

Рассказ Серого: «Откуда она там появилась, эта картинка-лубок, может кто-то из старушек принёс, после долгого хранения где-то на чердаке от уничтожения «советской властью…», называлась она «Зерцало грешного» и была ярко раскрашена современными красками, подновлена. Этот большой лубок ясно показывал бренность земного: что без Бога жить нельзя. По верхнему ряду шли подряд четыре рисунка, каждый в своём квадрате, подписанные церковнославянским, с ятями: «Сим молитву деет, Хам пшеницу сеет, Иафет власть имеет, Смерть всем владеет». Смерть была с косой и с песочными часами, и с крылами за плечами. Она была сделана, как будто из отдельных костей скелета, но со старушечьим лицом. Широко расставив ноги, она стояла на холме, над домами в долине изображающей мир людской. Её вид ясно говорил, что вся суета мирская – это пустое дело. Перед Смертью Иафет изображал богатство, намекая, что миром правит (власть имеет) тот, кто богат: тучный человек сидел на троне в короне и видел себя в овальном большом зеркале – богатство зеркально умножалось.