Аудельфина. Книга 1

Шесть лет, считай, курю, пора и меру знать, а там ещё немного – и дембель. Приду на гражданку уже совсем взрослым мужчиной, время беззаботного пацанства уже закончилось, и надо будет как-то серьёзно определяться в этой жизни, – продолжал размышлять Конев.

Светало, начиналось утро. Но город оставался всё таким же мёртвым, за исключением отдельных индивидуумов, кое-где появляющихся и так же быстро исчезающих, услышав гул боевой колонны. Патруль шёл на базу временной дислокации – спортивный зал какого-то местного ПТУ.

В России всё шло своим чередом, время от времени в СМИ появлялась информация о так называемых «горячих точках», но, как правило, недостоверная, кто-то писал и говорил, раздувая из мухи, а кто-то недоговаривал. Горбачёв через газеты, теле и радиовещание всех заверял, что это «перестройка и акклиматизация», что всё под контролем и т. д. Граждане страны ещё верили в слово печати, так как были воспитаны на «правде» СССР. Но процесс предательства уже пошёл снежным комом, набирая свои стрелочные обороты на циферблате шального времени, которое неумолимо пожирало всё-то светлое, что было хоть как-то посеяно в сознания людей во времена «застоя». В стране наступала «Эра девяностых». Но об этом тогда ещё никто не знал.

А тем временем в самом центре страны, в городе Куйбышев[9 - Куйбышев Валериан Владимирович, активно участвуя в установлении советской власти в Самаре, в 1917 году возглавил Самарскую организацию РСДРП, где был избран председателем Совета, а так же председателем Самарского революционного комитета и губернского комитета партии большевиков. В 1927 года был избран членом Политбюро ЦК ВКП (б).], наступало утро.

– Всё, Полина, буди Алёночку, будем поздравлять, и я побежал, – сказал отец семейства Алексей, мужчина средних лет, с крупными чертами лица, вставая из-за стола с кружкой недопитого кофе. Так ласково называли в семье Лену, самого младшего ребёнка, третьеклассницу, у которой сегодня наступил день рождения, ей сегодня исполнилась первая круглая дата – десять лет! Большая семья Афиновых уже встала и готовилась к новому дню, кто-то ещё приводил себя в порядок у умывальника, а кто-то пил чай с тем, что попадётся под руку, либо обнаружится в холодильнике.

– Всем отбой и личное время до вечера, – после проверки личного состава объявил ротный. – За это время чтобы все почистили оружие, завтрак будет в обед. Разойтись.

Ну вот, а я думал, от чего бы я отказался в пользу другого, – пронеслось с иронией в голове у Конева, вопрос решился сам собой. Расстегнув РД[10 - РД – рюкзак десантника], сняв бушлат и расшнуровав высокие десантные ботинки, стянув их с себя, Конев с превеликим удовольствием растянулся на спортивном мате и, положив голову на рюкзак, укрылся бушлатом. Как-никак здание не отапливалось, но в нём было всё же гораздо теплее, чем за его стенами. По утрам в солнечном Баку было всё ещё достаточно прохладно. Железный друг покоился рядом, под бушлатом, с левой стороны, так как Сергей, в отличие от множества своих коллег по оружию, был левшой. Хотя, конечно, пришлось по уставу переучиваться стрелять с правого плеча, но здесь война, и мало ли, что может быть спросонья, левая-то всегда сподручней.

Так уж устроен человек – левое его полушарие отвечает за интеллект и логику, но задействует руки (через перекрестие) по диагонали, – значит, правая рука отвечает за правильность действий его команд. А правое полушарие – за интуицию[11 - интуиция (на латыни – intueri) – смотреть вглубь], за предчувствие, которое она нам посылает. Но некоторые неправильно дают этому определение, такое как – «звериное чутьё». Но в плане интуиции у зверей нет чутья, они живут инстинктами и рефлексами, а также приобретёнными и заложенными в них памятью предков навыками, которые могут спать и пробуждаются в них при определённых обстоятельствах, как, в принципе, почти у всех живых существ на земле.

Так вот, мозги у Конева в этом плане были перевёрнуты, то есть правое полушарие занимало место левого и наоборот, патология это или нет, точно пока наука не определила, но то, что весь человеческий мир был «заточен» под правшей, Конев внял с раннего детства. Особенно настоятельно пытались его перетащить на «правильную» сторону некоторые учителя в школе, ведь русская письменность придумана так, что слева направо писать куда как удобней правой рукой. Но дальновидный классный руководитель Мария Прокофьевна была против искривления, и настояла на том, чтобы Сергея оставили таким, как есть. За что ей большое спасибо и низкий поклон. Да и что далеко ходить, то же оружие сконструировано так, что если его держать в левой руке, то снять предохранитель (с пистолета) проблематично, да и гильзовый выброс идёт в правую сторону, что отвлекает при леворукой стрельбе.

Вот так и вышло, что пулемётчик владел оружием одинаково, что с правой, что с левой руки, и очень даже хорошо, и по итогам боевых стрельб считался лучшим пулемётчиком в роте.

Хорошо-то как. Вот только бы ещё вши не доставали, проснусь, надо будет ими заняться, – только и успел подумать Конев, почувствовав, как по ноге под штаниной, перебирая лапками, побежало что-то крупнее среднего, но сознание уже покинуло его, и он погрузился в крепкий богатырский сон, который унёс его в объятия Орфея.

* * *

Жара которая пробиралась даже в самые тенистые уголки Иолотани с наступлением осени спала, но в середине дня вертикальные лучи солнца нещадно палили открытое пространство. Тройка бойцов лениво сидела после обеда в курилке, травя гражданские байки.

– Слыхали, – подойдя к ним, сказал дежурный сержант по прозвищу сокращенному от имени Макс, – молодых в бригаду с Тюмени привезли, человек пятьдесят, – и, подкурив продолжил, – а это значит, пол роты дембелей сейчас домой поедут.

– Серег, ты кажись с Тюмени, – сказал сосед, щелчком пальцев снайперски отправив окурок в пепельницу из автомобильного диска, установленного в землю по самые края в центре курилки.

– Тюмень это брат тебе не Васюки. С Легиона там есть, не слышал? – лениво спросил пулеметчик сержанта, даже не надеясь, что на самый край Советского Союза родина может прислать его земляков с севера, которых он не видел уже более года, с тех пор как его перевели из учебки в только что вышедшую из Афганистана боевую бригаду.

– По-моему есть, про Легион вроде говорили, – неуверенно ответил Макс.

– А где они? – заинтересовавшись, спросил Конев.

– В баню их повели, там ищи, – сказал дежурный по роте, сняв панаму и вытерев пот со лба сетуя на погоду, продолжил: – ну и жара, осень называется настала, солнце печет так хоть яичницу на броне жарь.

В почему-то всегда прохладном, с характерным запахом помещении от десятков бурчащих голосов было шумно, не смотря на то, что сержант помогающий прапорщику раздавать новенькое обмундирование новобранцам не первый раз с раздражением крикнул: – А ну-ка! отставить разговорчики, я сказал!

Конев деловито зашел в раздевалку и, поздоровавшись с сержантом и прапорщиком вещевого склада, громко спросил бледнокожую северную молодежь, пестреющую еще более светлой кожей голов недавно сбритых волос:

– С Легиона есть кто?

– Есть, – услышал он из глубины вечно сырого помещения.

– Как там наш город? Братва! – крикнул пулеметчик, обрадовавшись еще не известным молодым людям как родным братьям. Тут же вокруг него образовалась группа из десятка молодых легионеров – будущих «рексов» ВДВ, от которых еще за версту несло гражданкой пропитанной родным городом, о котором пулеметчик сегодня мог только мечтать.

* * *

Первые лучи солнца начали задевать землю. Десантник, сняв с себя боевые доспехи, только что уснул, а третьеклассница, полуоткрыв пухлые губки, всё ещё сладко сопела в своей мягкой кроватке. Её мать, брюнетка Полина, молодая и красивая женщина небольшого роста, с высокой грудью и девчачьей талией, с правильными чертами лица и уложенными назад густыми волосами, так, что открывался высокий лоб, большими голубыми глазами смотрела на спящую дочь. Она стояла рядом с кроватью, любуясь своим созданием, всё ещё не решаясь будить ребенка, и думала: надо же, десять лет так быстро пролетело, а ведь как будто вчера всё было.

Только ей предоставлялось это право – будить маленькую Лену.

Они спали в одно и то же время, а первые лучи солнца всё больше и больше наполняли землю светом и теплом, неся с собой людям новую информацию. И в это время пулемётчику и третьекласснице снился один и тот же сон. Сон о чём-то прекрасном, понятном и родном, но таком далёком и нереально фантастичном. Этот же сон снился ещё одному человеку – школьнице далёкого северного городка. Но её сон был первый, так как солнце на её землю пришло на два часа раньше и сообщило ей нечто важное, которое должно стать главным в её жизни. Они тогда ещё не знали, что готовит для них судьба и как она закружит их жизни в круговороте событий.

Некогда мощная и всемогущая держава просыпалась, чтобы встретить новый день. Тогда ещё граждане страны не знали, что они в последний раз так торжественно, с собраниями и речами, отчётами о выполнении планов партии под знамёна и нескончаемые аплодисменты встречают день рождения «вождя всех народов и угнетённых масс», который «живее всех живых» – Владимира Ильича по прозвищу – Ленин. Не знали тогда и самарчане, что последний год, начиная с 1935, – года смерти члена Политбюро ЦК, их любимый город носит это ненавистное им имя.

Просыпалась и земля, всё ещё продрогшая от зимней спячки, благодарно принимая первые лучи весеннего солнца. Сегодня был и её день – день Земли. Граждане разваливающейся и трещавшей по швам страны тоже просыпались в некотором роде от спячки строящегося коммунизма, где «от каждого по возможностям и каждому – по потребностям». В стране наступило утро 22 апреля 1990 года.

Глава 2 (день вождя)

– Подъём! Выходить всем строиться в полной экипировке, – проорал голос дежурного.

О, наверное, обед привезли, – пронеслось спросонья в голове у Конева, который всё ещё находился под впечатлением сна. – А чё орать-то, ну привезли и привезли, спешка нужна только лишь при ловле блох, – подумал Сергей, тут же вспоминая прерванную мысль перед тем, как провалился в сон. – Надо будет всё же заняться насекомыми, достали уже.

Взяв оружие и котелок, направился к выходу. Часть подразделения уже стояла в строю, это были те, кто патрулировал и стоял на блокпостах днём.

– Конев, охренел! Ты бы ещё в трусах сюда вышел, – заорал взводный, – команда не ясна была – в полной экипировке! Можешь даже не торопиться – мы тебя здесь все подождём!

Сергей отругал сам себя за нерасторопность, сказывался общий недосып и неполноценное питание, от чего, толком ещё не проснувшись, тело казалось разбитым. Развернувшись, он упёрся в своих братьев по оружию, которые пестрели на фоне тёмного коридора голубыми тельняшками и имели при себе также только оружие и котелки.

– Всё, братва, полная экипировка и в строй, – разъяснил на ходу товарищам пулемётчик.

Никто не переспрашивал типа: «А что случилось?» или «А что мы будем есть?» Все знали, что это не главное. Главное – это вернуться домой. И вернуться домой здоровым, как говорится, на своих ногах и с нормальными мозгами.

* * *

Лена поднялась с кровати и босыми ногами после поцелуев и поздравлений мамы в её сопровождении пошлёпала по деревянному, выкрашенному в классический коричневый цвет полу в ванную. Она знала – сегодня её день рождения! Она его так сильно ждала, особенно в последние дни, которые тянулись невероятно долго. Ведь – десять лет! Это вам не хухры-мухры, это уже возраст, а к нему и кое-какие привилегии. Ну и, конечно же, подарки! Подарки Лена очень любила, впрочем, как и все дети, да и взрослые, что там говорить. Вся семья собралась на кухне в ожидании виновницы торжества, где и поздравили её с этой знаменательной датой – «А'лениным днём», задав такую интерпретацию ещё десять лет назад в своём узком семейном кругу, отмечая про себя некоторые странные совпадения – пообещав, что все подарки будут ей вручены вечером, на праздновании дня рождения, когда все соберутся к столу.

* * *

– Так, десантники гвардейцы, слушай боевой приказ, – командовал комбриг Евневич, полковник, прошедший войну в Афганистане и пользовавшийся большим и непререкаемым авторитетом среди солдат и офицеров. К тому времени все роты и батальоны уже подтянулись к назначенному времени на пункт сбора.

– Бригада снимается и уходит в боевой поход на другую точку. Сегодня 22 апреля, как вы все знаете, – день рождения вождя пролетариата Ленина. В связи с этим сегодня будут активизированы бандформирования и возможны спланированные диверсии. Всем во время похода соблюдать предельную внимательность и осторожность. Командиры подразделений, ко мне. Вольно!

Позже они узнали, что их перебрасывают в Нахичеванскую АССР[12 - Нахичеванская АССР, в ответ на бакинские события, была первой на территории СССР автономией, объявившей независимость в январе 1990 года.], которая позже отошла Азербайджану, с одной стороны её территория окружена Арменией, с другой – Ираном.

В принципе, саму автономию населяли армяне с азербайджанцами, у которых между собой и возник конфликт на этнической почве в масштабах некогда братских стран. Задачу здесь ещё осложняло и то, что территории республик Армении, Азербайджана и самой Нахичеванской АССР граничат с Ираном. Да, граница там была, но до боевых действий в СССР, а сейчас трудно было так назвать нашу державу, как и увиденную ими советско-иранскую границу, где пограничная система частично была вандально разобрана, пограничников, контролирующих данный участок, тоже не наблюдалось. Гуляй туда-сюда, если кому очень надо. От Ирана отделяла разве что граничащая с ним горная и быстрая река – Аракс.

– Всем получить сухпайки на два дня вперёд и набрать по возможности больше воды, командирам взводов и сержантам назначить ответственных за выполнение и проконтролировать, – вернувшись, скомандовал ротный, – на всё про всё час времени, и по машинам.

– Батя комбриг знает, чем порадовать солдата, – весело шутили бойцы, уже с приподнятым настроением открывая консервы сухпайка. Торчать на блокпостах и колесить по вверенному району, изредка огрызаясь ответным огнём, всем уже порядком надоело. А поход, – поход это всегда что-то новое. Да и питание на два дня, как говорится, – живи да радуйся.

* * *

В школу Лена пошла в белом праздничном фартуке, который ещё вчера вечером ей подготовила и накрахмалила для такого дня мама. «День вождя» в школе открывался праздничной «линейкой», где все должны были присутствовать в праздничной школьной форме, звучала музыка, старшеклассники помогали учителям украшать помещения школы шарами, красными флажками и лозунгами, что, само собой, прибавляло торжественности. Настроение было на высоте, некоторые ребята и девочки из класса были приглашены сегодня на празднование её дня рождения, но самая главная из них была, конечно же, Светка. Светка была её самой лучшей закадычной подругой, дружили они с ней с детского садика и были «не разлей вода», делясь друг с другом своими секретами и тайнами, в которые других не посвящали. И, конечно же, был приглашён он. Один мальчик, который ей очень нравился, и Светка, конечно же, знала этот секрет, и фамилия его была – Конев. Но нет, конечно же ни чего общего с пулемётчиком, который выполнял сейчас боевую задачу партии, просто совпало так. Как и то, что российский город на Волге – Самара, и столица Азербайджана Баку – на Каспии, находятся на одной географической долготе, с той лишь разницей, что Россия севернее, а встречают и провожают солнце они в одно и то же время. Хотя, к слову сказать, совпадения все эти – (как бы) случайные, но в дальнейшем эти совпадения потеряют эту интерпретацию и станут сначала довольно странными и подозрительными, а потом и вовсе закономерными. Но до этого пройдут годы.

Глава 3 (афалин)