Необычайно умные создания

– Что в коробке? – спрашивает Брэд, прерывая его мысли.

– Детеныши гадюки, – невозмутимо отвечает Кэмерон, даже глазом не моргнув. – Их там целая куча. Надеюсь, Элизабет любит змей.

Полчаса спустя Брэд кладет на журнальный столик подставку, подталкивает ее к Кэмерону и вручает ему запотевший стакан пива – как раз когда Кэмерон заканчивает свой рассказ.

– Может, она передумает, – говорит Брэд, зевая. – Просто дай ей пару дней.

Кэмерон поднимает глаза:

– Она выбросила мое барахло на лужайку, как в каком-то тупом бабском фильме. Все мои вещи до единой.

Брэд бросает взгляд на кучу в углу:

– Это что, серьезно все твои вещи?

– Ну не в буквальном смысле. Но ты понимаешь. – Кэмерон хмурится. Что будет с его “Иксбоксом”, который так и остался в тумбочке под телевизором Кэти? Он купил эту приставку, когда ее только выпустили, с трудом избежав штрафа за перерасход по кредитке. Но теперь она, считай, досталась Кэти. Черта с два он туда вернется, чтобы умолять ее вернуть “Иксбокс”.

Может, пара пакетов и коробка с сомнительным содержимым – это и правда все его имущество.

Его взгляд останавливается на огромном эркере.

– Ну не всем же жить дорого-богато. – Кэмерон собирался пошутить, но слова выплеснулись изо рта, как кислота. Он пытается смягчить тон: – Я хотел сказать, что просто познаю в себе минималиста.

Брэд приподнимает бровь, долго смотрит на него, потом берет свой стакан.

– Что ж, за новые начинания.

– Спасибо, что опять разрешил мне тут перекантоваться. Я у тебя в долгу.

Кэмерон чокается, пиво выплескивается через край и стекает струйкой на стол. Брэд словно бы из ниоткуда извлекает бумажное полотенце и подается вперед, чтобы вытереть лужицу.

– Ты у меня в долгу раз уже эдак десять. Я беру дороже за регистрацию заезда после полуночи. – Брэд ухмыляется, но его глаза серьезны. – И я знаю, что мне не нужно повторять это еще раз, но ты будешь должен мне новую мебель, если что-нибудь испортишь.

Кэмерон кивает. Он слышал точно такую же речь на прошлой неделе, когда ночевал на диване после бара. Элизабет только что купила в гостиную новую мебель, и, по-видимому, использование этой мебели по назначению – посидеть там, устроиться с комфортом – для нее больная тема. Раньше он спал в комнате для гостей, когда оставался на ночь, но теперь ее переделали в детскую. Буквально месяц назад Кэмерон за пиццу латал им дырку в гипсокартонной стене шкафа, которую Брэд испортил, пытаясь установить какие-то дурацкие полки. Кэмерон мог бы починить гипсокартонную панель во сне, и на самом деле однажды он так и делал. Или, во всяком случае, в полусне. По крайней мере, так заявил бригадир участка, прежде чем уволить Кэмерона прямо на месте.

– И знаешь что, Кэм? – продолжает Брэд. – Максимум две ночи.

– Принято.

– Так куда ты дальше? – Брэд складывает пропитавшееся пивом полотенце и аккуратно пристраивает его на край стола.

Кэмерон кладет ногу в кроссовке на колено и наматывает на палец потертый шнурок.

– Может, в какую-нибудь из тех новых квартир в центре?

Брэд вздыхает:

– Кэм…

– Что? У меня есть приятель, который там работал. Говорит, внутри они ничего так.

Кэмерон представляет, как устраивается на широком кожаном диване, зарывается босыми ногами в новенький ковер. Конечно, ему будет нужен телевизор с плоским экраном, не меньше восьмидесяти дюймов. Он повесит его на стену и пропустит кабели сзади, чтобы их не было видно.

Брэд наклоняется вперед, переплетая пальцы:

– Черта с два тебе кто-нибудь сдаст квартиру.

– Почему это?

– Чувак, ты безработный.

– Неправда. Сейчас у меня перерыв между проектами.

– У тебя сплошные перерывы между проектами.

– В строительной отрасли все циклично.

Кэмерон злится, в его тоне прорезается язвительность. Что Брэд вообще знает о настоящей физической работе? Он весь день страдает фигней в каком-то маленьком захудалом офисе местной энергетической компании, перекладывая бумаги с места на место.

Брэд часто говорил о том, чтобы уехать отсюда, отправиться в Сан-Франциско или еще куда-нибудь. Но теперь он никогда не уедет, и Кэмерон знает почему. Его родители здесь, родители Элизабет тоже, и они вот-вот станут бабушками и дедушками. Вечером в воскресенье весь клан собирается на ужин. Наверное, едят свинину в медовой глазури или что-нибудь в этом роде. Зачем им вообще уезжать? Кэмерон гадает, существует ли какое-то особое чувство привязанности, которое дано детям из нормальных семей. То, на которое он никогда не мог претендовать.

– Кэм, какой у тебя кредитный рейтинг?

Кэмерон колеблется. Дело в том, что он понятия не имеет. Скорее ад замерзнет, чем он пойдет проверять. Когда он покупал джип, рейтинг был где-то чуть за шестьсот, но это было несколько сомнительных решений назад. С саркастической ухмылкой он отвечает:

– Сто двадцать.

Брэд качает головой:

– Может, это очки, которые ты в боулинге заработал. Но уж стопроцентно не кредитный рейтинг.

– Ну что тут сказать? Я офигенно играю в боулинг.

– Еще бы.

Кэмерон проводит пальцами по коротким рядам дырочек на боку своей кроссовки. Наверное, их оставила собака Кэти, какая-то там карманная порода, пристрастившаяся к обуви – особенно к его обуви. С этой собакой столько геморроя, что Кэти отправила ее к своим родителям, но те привозили ее каждый раз, когда приезжали в гости. По крайней мере, больше ему не придется иметь дело с этой дрянью.

– Почему бы тебе не вернуться к учебе? – уже не в первый раз предлагает Брэд. – Получишь профессиональное образование или что-то в этом роде.

Кэмерон хмыкает. Брэд же не настолько глуп, чтобы не понимать, что колледж стоит денег, которых у Кэмерона нет. Но внезапно у Кэмерона появляется идея. Хорошая идея.

– Знаешь ту квартиру над “Деллз”?

Брэд кивает. Все завсегдатаи этой пивнушки знают о квартире над ней. Иногда они шутят, что старина Эл, бармен, мог бы срубить кучу денег, сдавая ее в почасовую аренду.

– Прошлым вечером я слышал, как старина Эл сказал, что там никого, – продолжает Кэмерон. – Может быть, он сдал бы ее мне.

– Он, наверное, заставит тебя сначала оплатить счет. Но все может быть.