О чём молчат ведьмы

Она выволокла сумки на крыльцо, написала Агнии записку: «Мама, прости, но мы возвращаемся домой. Бабушке там будет лучше», прикрепила её на видное место в столовой. И стала ждать Станислава.

Вскоре он подъехал. Загрузив сумки в машину, они поехали за Старой Ксенией в больницу.

Станислав остался в салоне ждать, а Стася направилась к больничному корпусу. В палате кроме Ксении опять никого не было – все ушли на процедуры. Стася быстро вытащила из сумки платье и ботиночки для бабушки, помогла ей переодеться и, поддерживая за локоть и талию, повела к выходу.

Они почти вышли на улицу, как вдруг открылась дверь и навстречу им шагнул доктор Петер.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, Стася видела, что Петер всё понял. Он уже сделал шаг в сторону, позвать медсестру, но девушка умоляюще помотала головой. Из комнаты, предназначенной для врачей, кто-то вышел, и доктор Петер судорожно схватил обеих беглянок и втолкнул в ближайшую палату. Она оказалась пустой.

– Вы что творите? – нервно зашептал он Стасе, прислушиваясь к шагам в коридоре.

– Я прошу вас! Разрешите нам уйти! Разве вы не видите, что ей здесь плохо? – так же шёпотом стала объяснять ему она и заплакала в отчаянии.

– Вот только рыдать не надо. Вы совершаете преступление. А вы, пани Ксения, понимаете что делаете? – строго говорил врач.

– Отпустите вы меня, – устало произнесла Ксения, осев на ближайшую кровать. – Разве можно лечить против желания?

– Но с болезнью надо бороться. До конца, – тихо возразил Петер, – это битва, которую мы не выбираем. И всё же мы должны биться. До победы.

– Эта битва давно проиграна, – махнула рукой Ксения, – и вы прекрасно об этом знаете. Чего тут лукавить? Так зачем издеваться над тем, что осталось от меня, заставляя бороться в войне, в которой я не желаю участвовать? Я просто хочу уйти. Туда, где мне хорошо. А вы заставляете меня умирать там, где мне плохо. Вот и вся мораль…

Петер с минуту молча смотрел на них, принимая решение, потом сказал:

– Это ужасно, то, что я сейчас делаю, но… Уходите. Только уходите через чёрный ход, он находится в том же крыле, где кафетерий. В главной аллее сейчас много врачей, и вас обязательно увидят. Сюда идёт комиссия. А ещё, – он достал из кармашка блокнот, что-то написал, вырвал листок и протянул Стасе, – вот рецепт на сильнодействующее лекарство. Оно сможет заглушить боль. Когда она появится. Прошу только об одном – я вас не видел. Иначе мне грозит увольнение.

– Да-да, – закивала Стася, – спасибо вам, доктор Петер!

Она подошла, от души крепко обняла его и поцеловала в щёку. Петер, покраснев, шмыгнул носом. В тот момент он был похож не на солидного врача, а на растерянного вихрастого мальчишку.

– Идите сейчас, иначе потом будет поздно, – пытаясь придать голосу строгость, сказал он.

Уже через полчаса Стася, Ксения и Станислав неслись по ухабистой дороге за городом. С каждой минутой Ксения оживала всё больше. Она открыла окно и высунула в него руку, ловя ветер. Её седые волосы на висках развевались. На лице появилась спокойная улыбка.

Это было удивительно, но, когда они подъехали к маяку, из машины Старая Ксения вышла сама, причём достаточно резво. Она развела руки, будто с наслаждением обнимая маяк, небо, заросли пустоши. И глухо счастливо засмеялась.

Стас и Стася удивлённо переглянулись. Полдороги они обсуждали, как будут спускать бабушку вниз по лестнице, крутой и длинной. Но Ксения весьма ловко, пусть и медленно, спустилась сама. А когда показался дом, она скинула ботинки и пошла к нему босиком. Войдя в калитку, прошлась по огороду, заглянула на задний двор, обошла дом кругом и поднялась на крыльцо. Она притронулась, погладила и потрогала всё, чего могла коснуться. На крыльце села в кресло-качалку, её глаза задорно блестели. Она сказала:

– Ребята, давайте попьём чаю. Стася, принеси мне мою волшебную кружечку и ликёр. Мне кажется, сейчас это мне поможет восстановиться.

Они успели от души почаёвничать и наговориться до того, как начались звонки Агнии. Она трезвонила и в истерике орала в трубку. Сначала на Стасю, которая просто молчала в ответ. Потом на Ксению. Но та, перебив её, сказала:

– Прими как данность: я хочу умереть здесь. Если ты будешь на меня давить, то я вообще с тобой не стану разговаривать. И отпишу всё, что от меня останется, добрым людям. Кстати, хочу напомнить тебе, Агния, что дом, в котором ты живёшь, по документам тоже мой…

Это были магические слова. Агния сразу перестала голосить. Но спросила, может ли она приехать в выходные, чтобы навестить их.

– Конечно, дорогая, – сказала Ксения, – мы подготовим для тебя гостевую комнату.

Положив на стол телефон, Старая Ксения сказала Стасе:

– С этого момента я хочу жить как прежде. Ты станешь учиться у Лесных ведьм, Стас будет приходить к нам в гости. Я буду заниматься домашними делами. Такая жизнь мне по душе. Ты обещаешь мне, что мы будем жить именно так?

Стася кивнула.

– Ну вот и отлично, – Ксения встала и пошла в дом.

А Стася отправилась проводить Станислава. У самой лестницы он её обнял и поцеловал.

– Как хорошо, что ты опять рядом! – сказал он. – Я приеду вечером, и мы погуляем по берегу.

Стася забежала в дом. Она нашла бабушку в её спальне. Та блаженно улыбалась, сидя на кровати и гладя рукой подушку.

– Как же мне здесь хорошо!

– Бабушка, – Стася прижалась к ней, – может, ты всё-таки будешь лечиться? Надо об этом подумать. Надо что-то решать.

– Стасенька, – Старая Ксения погладила внучку по спине, – мне сейчас не хочется об этом думать. Я всё уже решила – хочу просто дожить свои дни. В больнице я так много размышляла, что у меня лопалась голова. Знаешь, иногда надо просто дать себе покой, а не мучиться, когда тебе не нравится результат. Его надо принять. Сейчас моей душе нужна тишина, а телу – физическая работа. Без особых мыслей. И тогда я буду счастлива. Порой приходят времена, когда следует просто жить. Одним днём.

– Но что же делать мне? У меня на душе тяжесть, – задумалась Стася.

– Я тебе дам хороший совет. Если ты хочешь успокоить душу, то просто что-то начни и закончи. Напиши сказку, вымой полы, перебери полку. Ты удивишься, но когда добиваешься законченности в малом, то и в большом постепенно наступает покой.

Весь остаток дня Стася и бабушка прибирали дом. Закончив, они, уставшие, но довольные вышли на крыльцо. На дворе уже сгустились сумерки. Пели сверчки, и сильно пахло лилиями, охапки которых распустились накануне в саду.

– Хорошо-то как! – сладко потянулась Ксения. – Пойдём прогуляемся к морю!

Они спустились по дорожке к настилам, прошли по ним через плотные заросли ивы на морской берег. Море встретило их ласковым плеском. Ксения прямо в одежде зашла в воду и стояла, глядя в быстро сгущающуюся черноту неба. Потом она повернулась к застывшей на берегу Стасе и позвала её:

– Иди ко мне! Это такое блаженство!

Стася сняла обувь и тоже прямо в платье вошла в тёплую воду.

Ксения, прижав внучку к себе, сказала:

– Не надо бояться. Мы пришли из моря и в море уйдём. Я хочу раствориться в нём пеплом, как Казимир. И тогда я всегда буду рядом с тобой.

Ксения погладила Стасю по волосам и поцеловала в лоб. Они стояли обнявшись, а вокруг них плескалось чёрное море, в котором отражалась, разбившись на тысячи отсветов, взошедшая луна.

– Как с тобой спокойно, бабушка, – сказала Стася. – Словно ты везде несёшь с собой свет.

– Знаешь, сколько я себя помню, у меня всегда был алтарь счастья. Он был разным, но что бы ни происходило, именно он давал мне надежду на будущее. В любом сарае я находила какую-то красивую мелочь – лоскуток, старый подсвечник, чашку, с которой начиналась красота. Потом её надо было просто увеличивать. Ежедневно, ежесекундно, шаг за шагом… Когда я была молода и работала в школе, мне дали самый страшный класс с прогнившими полами, алтарём там служила старая школьная доска, которую я привела в порядок и долго любовалась ею, представляя, как здесь будет красиво… В старом обветшалом доме, в котором сейчас живёт Агния, это была раковина, которую я отмыла первой, содрав кожу на руках, но именно от неё стала множиться красота. После я поставила букетик на её край, потом необычный пузырёк, найденный на чердаке… И красота разрасталась, увеличивалась, охватывая новые участки… А здесь, в этом доме, кто-то оставил Люси. Казимир починил этот манекен, потому что его единственная ножка развалилась. Я отмыла Люси и отполировала её. Она тоже была частицей красоты в нашей жизни. Я рада, что ты её опять нашла и снесла вниз. Знаешь, мне кажется, она живая и в ней душа нашего дома. Что бы ни разрушило твой мир, оглянись – ты обязательно найдёшь маленький осколок красоты. И начнёшь с него заново… Наш мир начинается с нас. Мы – центр своей Вселенной. И куда бы мы ни попали, мы освещаем всё тем светом, который в нас есть. Мы будем везде распространять вокруг себя свои порядки, правила, устои… Мы будем множить и множить то, что сеем, что кладём к своему алтарю и что ежеминутно приносим ему в жертву… Я всегда напоминала себе паучка. Видела, какие красивые паутинки они плетут? Вот я и плету всё время вокруг себя свою паутинку, надеясь сделать её как можно больше. И, конечно, вечно её что-то разрушает. И тогда я начинаю заново. Пока могу…

– Бабушка, так почему ты сейчас не начнёшь всё сначала? – оторвалась от неё Стася.

Ксения взяла её за руку и повела из воды. На берегу она ещё раз обернулась, посмотрела на море и сказала:

– Я начала заново и в этот раз. И буду делать так до самого конца. Но всему наступает предел… Всему. Поэтому просто живи. Завтра может не случиться.

Глава 25