Искупление Габриеля

Джулия не успела ответить. В кухню вошел Том. Увидев мокрые глаза Дайаны, он шагнул прямо к ней:

– В чем дело? – Пальцы Тома осторожно смахнули слезы со щек Дайаны.

– Дайана рассказывала мне, как сильно тебя любит, – сообщила Джулия, одобрительно глядя на отца.

– Неужели? – хриплым, не своим голосом произнес Том.

– Хоть ты и не просил, но я благословляю ваш брак, – сказала Джулия.

Глаза Тома встретились с глазами дочери:

– Неужели? – уже мягче произнес Том, обнял их обеих и поцеловал каждую в макушку. – Девочки вы мои, – прошептал он.

* * *

Вскоре Том и Дайана распростились и уехали. До этого Джулия думала, что Дайана несколько раз в неделю ночует в доме ее отца. Оказалось, что нет, и делается это из уважения к матери Дайаны, с которой она вместе живет.

Теперь понятно, почему Дайана так торопится выйти замуж и жить своим домом.

* * *

После десерта Ричард Кларк ушел на заднее крыльцо, где расположился с сигарой и виски. Был прохладный, тихий вечер. Стоило закрыть глаза, и он видел, как из кухни выходит его жена Грейс и садится в глубокое кресло рядом с ним.

Тяжесть сдавила ему сердце. Никогда уже Грейс не сядет рядом.

– Как ты?

Ричард открыл глаза. Рядом с ним сидела его невестка Джулия. Сидела, подобрав ноги под себя. От вечерней прохлады ее защищал один из старых кашемировых свитеров Габриеля.

Ричард переложил сигару в левую руку и передвинул пепельницу, чтобы дым не шел в сторону Джулии.

– Я в лучшем виде, – сказал он. – А ты как?

– Тоже.

– Обед был просто потрясающим, – признался Ричард. – Сплошные деликатесы.

– Я попыталась приготовить кое-что из блюд, которые мы ели в Италии. Рада, что они тебе понравились.

Джулия откинулась на спинку кресла, глядя в темное небо.

Ричард сделал очередной глоток виски. Чувствовалось, Джулию что-то тревожит, но вызывать ее на откровенный разговор он не хотел и потому молчал.

– Ричард.

Он усмехнулся:

– Помнится, мы договаривались, что ты будешь называть меня папой.

– Конечно, папа. Прости.

Ноготь Джулии оставил бороздку на мягком дереве подлокотника.

– Не надо извиняться, Джулия. Мы же одна семья. И если тебе что-то понадобится, я всегда рядом.

– Спасибо. – Она провела пальцем по свежей бороздке. – Тебя не раздражает, что внутри дома мы кое-что поменяли?

Ричард ответил не сразу.

– Ванная давно нуждалась в ремонте. Очень хорошо, что вы сделали две дополнительные: на первом этаже и в хозяйской спальне. Грейс бы очень понравились перемены на кухне. Она столько лет просила меня о гранитных столешницах на разделочных столах.

У Джулии сжалось сердце.

– Но очень многое мы оставили в прежнем виде.

– Перестань волноваться. Будь Грейс с нами, она бы тоже включилась в обновление дома.

– А тебе удобно в гостевой комнате? Вдруг у тебя пропало желание пожить здесь?

– Спасибо за заботу. Мне все равно, в какой комнате остановиться. Печально лишь то, что Грейс уже никогда не вернется. Боюсь, это чувство сохранится у меня навсегда. – Ричард посмотрел на свое простое обручальное кольцо. – Знаешь, здесь мне иногда кажется, что я слышу ее голос, а мои ноздри ловят аромат ее духов. В Филадельфии я такого не чувствую. Моя квартира не хранит памяти о ней. – Он улыбнулся сам себе. – Когда я здесь, разлука с нею ощущается не столь сильно.

– Это так больно?

– Да.

Джулия представила свое состояние, если бы она вдруг потеряла Габриеля. Это была бы не жизнь, а существование.

Продолжительность человеческой жизни – величина неопределенная. Человек может заболеть раком, погибнуть в автокатастрофе. Миг – и семья распадается на куски.

Неизвестно откуда Джулия услышала тихий шепот: «Если у тебя будет ребенок от Габриеля, часть его навсегда останется с тобой».

Не столько смысл произнесенных слов, сколько сам голос заставил ее вздрогнуть.

Заметив это, Ричард встал и накрыл плечи невестки пледом.

– Спасибо… Скажи, тебе нравится жить в Филадельфии?

– Моя работа оказалась совсем не такой, какой я себе ее представлял, когда уходил с прежней, – сказал Ричард, стряхивая сигарный пепел. – Я переезжал туда, чтобы быть поближе к Рейчел и Скотту. Но видимся мы редко. У них своя жизнь, свои семьи. Все мои друзья, включая твоего отца, остались здесь.

– Возвращайся.

– Что ты сказала? – Ричард развернул кресло и сел лицом к Джулии.

– Возвращайся в Селинсгроув. Живи здесь.

– Теперь это ваш дом. Твой и моего сына.

– Мы бываем здесь лишь наездами. Нам вполне хватит прежней комнаты Габриеля. Мы туда переберемся, а ты перевози вещи из Филадельфии.