Поцелуй багрового змея. Часть 2. Бушующий огонь

Фиану нужно было отправить в ее общежитие. Если она проснется завтра утром на этом диване, когда дверь откроет какой-нибудь лаборант, вряд ли это будет хорошим началом дня для них всех.

На короткое мгновение Астариен подумал, не перенести ли девушку в свой дом. Как раз временно комнаты Багрового змея находились в преподавательском корпусе, не пришлось бы далеко ползти. Но тут же он отбросил эту мысль как совершенно лишённую здравого смысла.

Хотя стоило представить Фиану спящей на его постели, как у Астариена неожиданно потемнело перед глазами, и он почти физически ощутил, как вытягивается зрачок, отбрасывая его к природе собственных инстинктов.

Мастер повернул голову к дивану, бросив короткий взгляд на свою академистку. Но даже этого мига хватило, чтобы его от головы до хвоста пронзило молнией жара.

Нужно было срочно что-то решать. Астариен, кажется, впервые за всю свою жизнь почувствовал, что может потерять контроль над собой.

Казалось, его собственные мысли уже не принадлежали ему.

А ведь эта девчонка всё ещё могла быть шпионкой… Сведения, которые он о ней собрал, хоть и не говорили о ее участии в демонических культах, но и не отрицали их. Родители девушки трагически погибли от рук одной из подобных группировок, но что, если она убила их сама?

В конце концов, инкубационный рубин из академии пропал не просто так. Вокруг что-то замышлялось, Астариен чувствовал это каждой чешуйкой своего хвоста и готов был поставить на это половину сокровищ своего рода.

Багровый змей подозревал всех и вся, а интуиция подводила его редко.

За прошедшие годы он привык к одной-единственной мысли, которая никогда его не подводила: в этой жизни нужно быть готовым ко всему, особенно если ты – командор гвардиаров царя.

Однако стоило ему вновь взглянуть на девчонку, как он едва не забыл обо всем.

Она тихо спала на его диване, подложив ладошку под щеку. А ее простое серо-голубое платье распустилось вокруг цветочными лепестками, обнажая длинные стройные ноги.

Разве могло это светлое создание быть убийцей?

В этот момент Астариен, как назло, вспомнил, как Фиана напала на него с кинжалом из заколки, и покачал головой.

Девчонка была способна на многое. И даже сегодня: ее простое человеческое обоняние раскачалось от его яда слишком быстро. Она определила лестреллу почти мгновенно, а это недоступно большинству людей даже под действием допинга! Запомнить же запах тридцати настоек – это и вовсе фантастика. Астариен озвучил это требование только для того, чтобы в очередной раз проверить истинные мотивы Фианы. Чтобы заставить сломаться и сказать правду. Простой человек терял восприимчивость к ароматам после десяти-пятнадцати бутыльков. Фианы хватило на двадцать семь.

Нет, эта девушка совсем не проста. Но как разгадать, что с ней не так, если, едва оказываясь рядом с ней, он каждый раз стремительно терял контроль?

Стоило признать: Фиана Шиарис была права, когда говорила, что он хотел ее укусить… Но она не знала, насколько серьезнее правда: ему хотелось гораздо большего.

Обнять ее и ласкать до умопомрачения. Коснуться ее бархатной кожи и вновь втянуть удивительный аромат, который он помнил ещё с первого дня их встречи. Когда он под действием экспериментальной настойки потерял ночное зрение. Когда думал, что вместе со зрением потерял и обоняние, а оказалось, что последнее осталось при нем и ни капли не обманывало. Восхитительный запах, который он чувствовал тогда, просто не принадлежал сирене, его бывшей любовнице. Он принадлежал Фиане.

Астариен закрыл глаза, стараясь выкинуть все это из головы, но под опущенными веками вновь увидел вздорную девчонку. Их первый день… Вот только на этот раз фантазия пошла дальше, и они оба знали, кто есть кто.

Астариен прижимал ее к стене, кусая и лаская, изучая каждый изгиб ее тела. А она тяжело и отрывисто дышала, глядя на него блестящими голубыми глазами с фиалковым отливом… а затем вспышка, рваные движения, горячее дыхание, срывающееся с ее губ, когда он наполнял ее собой, заставляя выкрикивать свое имя вперемешку со стонами…

От этих фантазий Астариену стало так горячо, что он на некоторое время потерял возможность перевоплощаться в человека. Кольца хвоста нервно ударили о каменный пол. Напряжение сдавило виски и выстрелило в пах.

Нужно было закончить это как можно быстрее.

Поэтому через мгновение Астариен склонился над диваном, бережно беря на руки спящую девушку, хотя это и стоило ему больших трудов и просто чудовищной выдержки. Он осторожно укрыл Фиану тонким одеялом, которое чудом нашлось в лаборатории, толкнул дверь и понес девушку через всю академию в общежитие.

На улице стояла глубокая ночь, поэтому даже самые заядлые гуляки давно улеглись спать, опасаясь пропустить лекции. Все же обучение в Самоцветах было очень почётно, и вылететь из академии считалось равносильно позору.

До древа духов, выращенного феями, Астариен добрался без приключений. Затем несколько мгновений искал в карманах девушки магический ключ, кляня себя за то, что совершенно забыл об этом волшебном пропуске в общежитие. Обнаружив маленький листик клена, усыпанный рубиновыми камнями, Великий змей сперва успокоился, но в тот же миг и нахмурился.

Лист клена – это было нечто странное.

Багровый змей даже решил, что Фиана перепутала ключи или и вовсе украла чей-то чужой. Ведь люди, как правило, получали от древа духов берёзовые листы или липовые, круглые и идеальные в своей простоте. У каждой расы был свой набор привычных форм.

Например, мираи редко селились здесь, но, если такое случалось, их ключи становились листьями калатеи, пальмы или и вовсе изображали целый маленький кактус – длинный и извилистый, как мирайский хвост. Гарпиям выпадали листья монстеры и одуванчика, такие же острые, как их когти, русалкам – лотосы и кувшинки, намекающие на их водное происхождение.

Но Астариен не мог припомнить ни разу, чтобы он встречал у кого-нибудь клён. А уж тем более рубиновый.

Конечно, Багровый змей понятия не имел, что за магию вкладывали феи в древо – свое великое творение, но считалось, что оно чувствует душу того, кто будет в нем жить.

С этими подозрительными мыслями он прижал листок к стене и тут же почувствовал, как кабина двинулась вверх. В конце концов, проще было все узнать самому. И как только он поднимется на нужную высоту, сразу станет ясно, чей ключ Фиана Шиарис носила у себя в кармане.

Деревянная стена исчезла, явив взгляду Багрового змея небольшую уютную комнатку, которая, несомненно, принадлежала Фиане. Все вопросы отпали сами собой, потому что каждый уголок этого помещения уже был пронизан ее запахом. Спутать невозможно.

Но хуже оказалось другое. Здесь также пахло еще одним мираем.

Стоило Астариену ощутить тонкую воздушную струю этого аромата, как все внутри него вспыхнуло чем-то доселе неведомым. Челюсти сами собой сжались, в висках яростно запульсировало, в венах закипело.

Багровый змей еще не успел сообразить, что с ним происходит, как из угла помещения раздался сонный голос:

– Фи, ты сегодня позд… льесмирай Риш?

Астариен повернул голову, не веря, что настолько погрузился в собственные мысли. У шкафа, доселе скрытый дверцей, стоял обнаженный по пояс парень.

Перед глазами мастера ядов все заволокло алой пеленой ярости. Сердце глухо ударило о ребра, и мужчине стоило больших трудов, чтобы промолчать. Тем более что у него на руках все еще была гематит Шиарис.

Через силу заставляя себя концентрироваться на главном, Астариен продвинулся внутрь комнаты и положил спящую девушку на постель.

В голове мелькнула острая мысль – накрыть одеялом, позаботиться.

Но Багровый змей тут же отбросил ее, сдвинув брови. Он и так вел себя слишком странно, а непонятная реакция на происходящее пугала его самого.

Кроме того, не хватало еще, чтобы мелкий змееныш надумал себе чего-нибудь лишнего.

– Ханна… Джар… – медленно протянул Астариен, с трудом разворачиваясь в небольшой комнатке со своим огромным Багровым хвостом.

Парень проводил взглядом его движения и приподнял бровь.

– На ногах тут удобнее, – отметил он, пряча легкую усмешку.

Астариен стиснул зубы. Пацан с детства привык вести себя так, словно правил для него не существует. Но стоило признать… именно этим Джерхан ему и нравился. Мальчику и так не повезло с самого рождения, но он умудрялся блестяще со всем справляться.

Поэтому Астариен и позволил ему всю эту авантюру со сменой личины. Во всей академии никто, кроме него и ректора Рейнариша шер-Рессела, не знал о том, что Ханна – на самом деле парень.

– Тебя не спросил, Нефритовый змей, – бросил мастер ядов, направляясь к двери и стараясь не думать о том, что среди всех академистов проклятому Джерхану выпало заселиться именно с его Фианой.

“Его Фианой?..”

Астариена тряхнуло, как от удара.