Камелии цветут зимой

– Ты что с братом не хочешь прогуляться, с которым столько лет не виделась?

– Нет, – затем быстро добавила. – У меня некоторые проблемы в университете, поэтому нужно будет заняться учебой.

– Плохие оценки – это не проблема. Я же школу бросил, а все равно нормальный человек вырос.

– Который убивает людей, – прошептала себе под нос Эльза.

– Че ты там сказала? – послышался грозный голос Манара за спиной.

– Говорю, я учусь отлично.

– Да я никогда не поверю, что ты стала зубрилкой. Такого просто быть не может!

– Ну не верь.

– Даже если ты отличница, то тем более у тебя проблем быть не может, – «тем более?»

– Да, возможно…

В этот момент в замке заскрежетал ключ. Сколько же криков будет от Линетт, когда она увидит Манара. Эльзе стало тошно от этой мысли. Линетт никогда не радовалась приходу дочери.

– Эльза, я вернулась! – кричала она из коридора. – Я увидела мужские ботинки в прихожей, у нас гости?

Линетт вошла на кухню и застыла в удивлении. Перед ней стоял повзрослевший сын, не тот семнадцатилетний мальчик, которого она провожала в зал суда. Одиннадцать лет пролетели, как один, но это больше не тот мальчик, которого она так сильно любила.

– Привет, мам, – Манар улыбнулся и приобнял женщину, которая не могла поверить, кто стоит перед ней. Она почувствовала, как по лицу начинают скатываться слезы, и Линетт схватилась за него. Так крепко, как будто, если она ослабнет тиски, то он просто исчезнет, испариться и больше никогда не появится.

– Нарри… – женщина плакала, впервые за долгое время. Пожалуй, только то, что ты создаешь, всегда может вывести тебя на чувства.

Эльза не поворачивалась к воссоединившимся. Она боялась, что если увидит лицо матери, то зависть увеличится. Даже сейчас, она ощущает себя здесь лишней. Как будто это вовсе не ее семья, ведь Линетт любит Манара гораздо больше, чем ее.

– Ну что ты так плачешь? Я же не умираю, я вернулся домой, – он смеялся, но это не был тот смех, полный искренности и радости. Казалось, это был смех тяжелого облегчения, что его ждали. – Так нам нужно отпраздновать воссоединение семьи.

– Да, мы должны это отпраздновать, – Линетт вытирала слезы, не отпуская из рук своего сына.

– Эльза, нам нужно пойти в то кафе, в котором я тебя видел.

– Какое кафе?

– Там работает ее знакомый, поэтому возьмем по скидке, прикинь!

– Да? Эльза, я говорила тебе искать богатых мужчин, но для начала это даже неплохо.

– Манар сам придумал, что там можно будет получить скидки. Я об этом не говорила.

– Так ты можешь охомутать того парня, – мужчина подошел и выключил плиту, посмотрев в глаза девушке. – Нужно использовать свои женские способности, пока ты молода.

Эльзе стало противно от этих слов. Манар вообще не тот, кто может говорить подобные вещи. Не было дома одиннадцать лет, и заявляется так, как будто ничего не произошло. Как будто в семнадцать лет он не решился на убийство того мужчины.

– Манар прав, пойдемте праздновать, – Линетт направилась в прихожую, что-то весело напевая.

– Слушай, давай не будем расстраивать маму, – лицо Манара неожиданно приобрело злую серьезность. – Ты просто пойдешь с нами по своему желанию, иначе мне придется заставить тебя желать.

Вот и показался его настоящий характер властителя. Если все идет не так, как он хочет, то плохо будет всем. Он выжидающе смотрел на Эльзу, пока та ему ответит. Но этого ответа особо не требовалось, он знал, что она не пойдет против него.

– Ладно, – Эльза направилась за матерью в коридор, понимая, что проблем не оберется, когда они зайдут за порог «Красного Ворона».

Глава 8

Шэрон, не знал, встретятся ли они с Эльзой еще, даже учитывая, что она живет где-то недалеко от «Красного Ворона». С ней в какой-то мере было сложно разговаривать потому, что от нее чаще слышишь насмешки, чем что-то еще. Она похожа на него, поэтому и возникают сложности.

Эльза со своей семьей села за столик у входа, надеясь, что это закончится, как можно скорее. В этот раз меню уже лежали на столах. Манар и Линетт бурно обсуждали каталоги, а она высматривала Шэрона. Лишь бы не он подошел к ним. И, словно на зов ее мыслей, юноша уже подошел к ним.

– Вы готовы сделать заказ? – он посмотрел на сидящих перед Эльзой, а потом на нее. Этим взглядом был задан вопрос, который девушка прекрасно понимала. Она еле заметно качнула головой в знак согласия.

– Утка Конфи, ассорти из свежих овощей, куриные крылышки, тропический сок и бутылку холодного пива, – произнесла Линетт, не поинтересовавшись, чего хочет Эльза.

– А вам, мисс? – Шэрон посмотрел на девушку, но она не узнала этот взгляд. Он казался каким-то не знакомым и далеким. Это была жалость?

– Холодную «Лунную принцессу» [3 - «Лунная принцесса» – напиток назван в честь героини «сказания о старике Такэтори», которую обнаружили в стебле бумбука.].

– О, так это ты тот парень! – вдруг воскликнул Манар, – Мам, познакомься, это паренек Эльзы.

– Правда? А вы довольно симпатичный, не ожидала.

– Что вы, мы с Эльзой просто знакомые, – он записал в блокнот заказ.

– Да неужели? Что-то вы явно испытываете к ней, раз лично поинтересовались, чего она хочет, – девушка рассержено цокнула.

– Мам, прекрати. Мы с ним не встречаемся.

– Ну конечно, конечно, – она помахала рукой в сторону дочери, – Слушайте, раз уж так все выходит, то мы надеемся на скидку от вашего кафе, да не маленькую, – Шэрон взглянул на Эльзу: она свела руки в запястьях и повернула их в противоположные стороны. Эльза всегда не знает, куда деть руки, поэтому постоянно их трет друг о друга. Но этот жест был чем-то новым, и ему показалось, что это что-то значит. Их с Эльзой взгляды встретились, и он окончательно понял, что это не просто так.

– Я вас понял, – выдал Шэрон в конечном итоге.

– Какой хороший мальчик, – протянула Линетт. – Тогда будем ждать.

Шэрон повернулся и ушел в сторону кухни, оставляя Эльзу с мыслью о том, что она уйти не может. Если уйдет сейчас, то дома все равно ее ожидает наказание. В этот момент у нее в голове пробежала мысль о том, что пора съехать от своей матери и от брата, который вернулся после долгого отсутствия в колонии строгого режима.

– Эй, мам, а малая говорит, что она тут отличницей стала, – от размышлений ее прервал голос брата.

– Да, она наконец-то делает хоть что-то, чтобы я могла ею гордиться.

– Но она говорит, у нее начались какие-то сложности в шарашке, поэтому есть затруднения в твоей гордости за нее, – и так всегда. Он всегда использует все возможности против Эльзы, чтобы почувствовать себя любимым ребенком. Иногда, как сейчас, ему мало той любви, которую ему дают, он хочет заполучить больше.

– Это правда?

– Да, – конечно же, это была ложь, но иначе с ними нельзя. Если сейчас сказать, что это неправда, то Манар не закроет на это глаза. Пусть лучше упивается материнской любовью, пока может.