Двойник с лунной дамбы

Рёко будто была смущена чем-то. Она сморщилась, из глаз брызнули слезы. «Ну чего плакать-то», – подумал я.

Она потянула меня за руку и, поддерживая, повела вверх по лестнице. Губы ее шевелились; видно, она хотела что-то сказать, но я уловил только одно слово – «извини».

Дома нас ждали торт и свечи на столе. Рёко стянула с меня промокшую одежду, обтерла полотенцем, продезинфицировала ссадины и синяки.

– Все. Спасибо тебе. А торт по какому случаю?

– У меня сегодня день рождения. Двадцать лет, – удивила она меня.

– Почему раньше не сказала? Я бы никуда не пошел.

Угораздило же меня в такой день попасть в такую передрягу! Рёко двадцать лет. Важная дата. День совершеннолетия[16 - В Японии с 1876 г. возраст совершеннолетия установлен в 20 лет.]!

– Ничего страшного. Ты же по работе встречался, правда? С меня торта вполне достаточно.

Нет, так нельзя. Работу можно сменить, а Рёко – нет. Она единственная, кого я знаю во всей Японии.

– Завтра мне заплатят бонус. Хочу подарок тебе купить… Что бы ты хотела?

– Кэйсукэ! Помнишь, я говорила, что хочу стерео? Вот и купи. Я правда очень хочу.

– Стерео, говоришь? А еще что?

– Даже не знаю… К стерео ведь пластинки нужны?

– Нужны. Что тебе хочется?

– Мне Дебюсси нравится. Я бы «Арабески» послушала.

Про Дебюсси я слышал, а вот про «Арабески» не приходилось. Как и про «Элегию Юномати».

– Сегодня какое число?

– Двадцать четвертое мая.

– Двадцать четвертое? Значит, ты Близнец, – неожиданно для себя заявил я.

Рёко тоже удивилась.

– Точно. Ты все знаки Зодиака знаешь?

Знаю. Оказывается, я разбираюсь в астрологии.

Но, как я ни пытался, вспомнить свой день рождения и созвездие, под которым я родился, не получалось. Хотя я явно перешел какую-то грань, сразу связав двадцать четвертое мая с Близнецами. Как это получилось?

Я стал вспоминать, какие еще есть созвездия. Рак, Лев, Дева, Весы…

Весы?! Почему-то от Весов я впечатлился сильнее всего. Уж не под этим ли созвездием меня угораздило родиться?

И тут меня осенило. Блеск идея, чтобы попробовать порыться в памяти. Но Рёко пока ничего говорить не буду, подумал я. Начни я копаться в прошлом, она сразу засуетится, а это меня совсем не радовало. Она боялась, что наша нынешняя жизнь рухнет. Я понимал это и страшился того же. Вдруг в результате моих копаний выяснится, что у меня есть семья? Это же будет настоящая трагедия.

Эта мысль никогда не покидала меня, вселяла страх. А если в оставленном в Токио прошлом у меня была жена и дети? Хоть я еще молод – Рёко считает, что мне лет двадцать пять, – такую возможность исключать нельзя.

Сейчас единственная женщина, которую я люблю, это Рёко, размышлял я. Если вдруг передо мной предстанет какая-то незнакомка и назовется моей женой, у меня что, вспыхнет к ней чувство?

Случись такое – проснись любовь и чувство ответственности, – что станет с моими чувствами к Рёко? Неужели они исчезнут? Быть такого не может. Они никуда не могут деться. Значит, остается только ждать, наступит трагедия или нет. Лучше оставить все как есть.

Но если к прошлому вопросов нет, если там все нормально, очень хотелось бы узнать, как и что было. Нельзя же всю жизнь так прожить. А уж если трагедии все-таки суждено случиться, может, чем скорее, тем лучше?

С улицы доносился шум дождя. В комнате было тепло. Боль в голове и теле не стихала, но разве это проблема, когда я дома?

Перед глазами возник мокрый черный асфальт и круглое грязное пятно на нем. А здесь у нас полный рай.

В желудке было пусто, и я без усилий над собой съел кусок торта. Рёко обхватила руками колени и, уперев в них подбородок, маленькими кусочками ела торт и смотрела на меня.

– Может, съездим в воскресенье в Йокогаму? – предложила она.

– Хорошая мысль. Поедем, – ответил я.

Вот бы так жить и жить. Да будь я до потери памяти хоть сынком владельца корпорации «Мицубиси», все равно не был бы счастлив так, как сейчас.

Однако уже на следующий день занавес трагедии начал медленно подниматься…

9

Открыв на следующее утро глаза, я почувствовал, что боль разыгралась не на шутку. Вставать совсем не хотелось; я сказал Рёко, что мне на работу после обеда, и отправил ее по магазинам.

Полежал в надежде снова уснуть, но из этого ничего не вышло. Тем более что было уже почти десять часов. Собравшись с духом, я встал, оделся и пошел на электричку. Как ни странно, чем энергичнее я двигался, тем слабее становилась боль.

Погода стояла отличная. На улицах не осталось никаких следов дождя, прошедшего накануне. Идея, посетившая меня, когда вечером я подумал о созвездиях, была связана с маленькой вывеской, которую я видел из окна электрички, возвращаясь с работы. На ней было написано: «Курсы по астрологии ???». Я хорошо запомнил эту вывеску из-за необычной фамилии то ли владельца, то ли директора.

Теперь я был уверен, что более-менее разбираюсь в созвездиях, под одним из которых – под Весами – я, похоже, родился, поэтому стоило, наверное, поговорить со специалистом. Может, это что-то и даст. Вдруг я получу хоть какой-то намек, который может привести меня к прошлому… Да и астрологу наверняка будет интересен такой клиент. Ведь люди с потерей памяти не так уж часто встречаются. Может статься, мой визит и его чему-то научит.

Табличку эту я заметил возле станции Цунасима. Оказалось, что отыскать эти курсы не так-то просто. Мало того, что от станции пришлось порядочно пройти, вывеска еще пряталась от меня в улочках, хотя из электрички ее было видно хорошо. Она висела на стене какого-то обшарпанного здания, но оно словно провалилось сквозь землю. Спрашивал у прохожих – бесполезно, об астрологических курсах никто не знал.

Побродив так в недоумении, я наконец заметил табличку с фамилией ??? на одном из почтовых ящиков на первом этаже видавшего виды дома. Произошло это в тот самый момент, когда я уже было решил прекратить поиски и отправиться на работу. Судя по табличке, помещение, которое занимали астрологические курсы, находилось на пятом этаже. Лифт я не обнаружил. Делать нечего – пошел по лестнице. Дом оказался совсем древний; и с каждой ступенькой ветхость все больше бросалась в глаза и достигла своего апогея у двери, на которой красовалась дощечка: «Курсы по астрологии ???».

Сама дверь была какая-то перекошенная, петли проржавели. Даже не антиквариат, а настоящий реликт, археологическая находка. Я никак не мог набраться смелости постучать в такую дверь. Боялся, что она рухнет от одного прикосновения.

Я стоял перед дверью и думал. Может, ну его, этого астролога? Кто живет за этой дверью? Мне стало жутковато. Окажись за дверью бомжеватый туберкулезного вида старикан, еще куда ни шло, но я не удивлюсь, если там прячется старуха-колдунья с магическим кристаллом или вампир с торчащими клыками.

– Ладно, – тихонько пробормотал я, скомандовал себе: «Кругом!» и начал спускаться по лестнице. Прошел несколько ступенек и услышал за дверью покашливание, как у привередливого старика. Легче от этого не стало, но все же, поняв, что за дверью обыкновенный человек, я немного успокоился и даже приободрился – может, все-таки постучать? Уж больно мне не хотелось ехать на завод.

Набравшись смелости, я все-таки постучал.

– Да-а-а, – послышался хриплый, как у старика, голос.

Увижу, что это муть какая-нибудь, повернусь и уйду, подумал я, зажмурился и отворил дверь. Открыв глаза, к своему удивлению, увидел стоявшего ко мне спиной молодого человека, который, как я понял, готовил себе кофе. Я непроизвольно поискал глазами обладателя хриплого голоса, но, кроме этого человека, больше никого не обнаружил. Помощник, наверное, решил я.