Шопоголик и брачные узы

– Что? – Мама напрягается, переводит взгляд с Люка на меня и обратно. – Что вы такое говорите?

– Бекки хочет подождать как минимум лет десять, прежде чем выйти замуж, – сообщает Люк. – Разве не так, Бекки?

Воцаряется потрясенное молчание.

– Гм… – Я откашливаюсь и пытаюсь изобразить беззаботную улыбку, хотя чувствую, как пылает мое лицо. – Именно… так.

– Правда? – Сьюзи смотрит на меня широко распахнутыми глазами. – Я не знала! Но почему?

– Это чтобы я могла… исследовать свой потенциал, – лепечу я, стараясь не смотреть на маму. – И… узнать себя.

– Узнать себя? – В голосе мамы звучат пронзительные нотки. – Почему тебе для этого понадобилось десять лет? Я бы тебе за десять минут все растолковала!

– Но, Бекс, сколько же тебе будет через десять лет? – спрашивает Сьюзи, наморщив лоб.

– Вовсе не обязательно именно десять… – бормочу я, слегка смешавшись. – Может, и восьми хватит.

– Восьми? – Мама, кажется, вот-вот заплачет.

– Люк, – с беспокойством произносит Сьюзи, – а ты об этом знал?

– Мы однажды обсуждали эту тему, – говорит Люк с легкой улыбкой.

– Но я не понимаю, – упорствует Сьюзи. – А как насчет…

– Времени? – дипломатично перебивает Люк. – Ты права. Пожалуй, нам уже пора идти. Знаете, что уже пять минут второго?

– Пять минут? – паникует Сьюзи. – В самом деле? Но я же не готова! Бекс, где твои цветы?

– Кажется, в твоей комнате. Я их куда-то положила…

– Ладно, тащи их! А где папа? О черт, сигаретку бы…

– Сьюзи, тебе нельзя курить! – кричу я в ужасе. – Это плохо для… – И вовремя умолкаю.

– Для платья? – приходит на выручку Люк.

– Да. Она может… уронить на него пепел.

К тому времени, как мне удается разыскать цветы в ванной Сьюзи, подновить помаду и снова спуститься вниз, в холле остается только Люк.

– Твои родители уже вышли, – говорит он. – Сьюзи сказала, что и нам пора; сама она поедет с отцом в экипаже. А я для тебя вот что нашел, – добавляет Люк, протягивая жакет из овечьей шерсти. – Твоя мать права, идти в таком виде нельзя.

– В самом деле? – волнуюсь я. – Что, так плохо выглядит?

– Выглядит замечательно. – На его губах играет улыбка. – Но вдруг после службы разойдется шов?

– Чертов Дэнни, – качаю я головой. – Знала же, что лучше выбрать Донну Каран.

Воздух тих и недвижен, когда мы с Люком идем по усыпанной гравием дорожке к крытой аллее; светит бледное солнце. Перезвон колоколов переходит в сольную мелодию, вокруг ни души – только торопливо снует единственный официант. Остальные, должно быть, уже в церкви.

– Извини, если я недавно затронул больную тему, – произносит Люк.

– Больную? – Я приподнимаю бровь. – Ах, эту? Никакая она не больная!

– Твоя мать, кажется, расстроилась…

– Мама? Если честно, то ей плевать. Она вообще… шутила!

– Шутила?

– Ну да, – говорю я злобно. – Шутила.

– Ясно. – Люк поддерживает меня под руку, когда я спотыкаюсь на циновке из кокосовых волокон. – Значит, ты намерена выждать восемь лет, прежде чем выйти замуж.

– Безусловно, – киваю я. – Как минимум восемь.

Некоторое время мы шагаем молча. Издалека доносится перестук копыт по гравию – видимо, это выехал экипаж Сьюзи.

– Или, может быть, шесть, – небрежно добавляю я. – Или, скажем, пять. Это от многого зависит.

И снова воцаряется долгое молчание, нарушаемое только мягким, ритмичным шорохом наших шагов по аллее. Странное напряжение нарастает, и я не отваживаюсь взглянуть на Люка. Кашляю, тру нос и стараюсь придумать реплику о погоде.

Мы уже у церковных ворот. Люк разворачивается ко мне, и обычного насмешливого выражения нет на его лице.

– Серьезно, Бекки, – произносит он. – Ты и вправду хочешь ждать пять лет?

– Я… Я не знаю, – говорю я в растерянности и даже слышу, как глухо бьется мое сердце. – А ты?

Боже. Боже. Вдруг он собирается… Может, он готов…

– А! Подружка невесты! – Из-под портика выскакивает викарий, и мы с Люком подпрыгиваем на месте. – Для прохода между рядами все готово?

– Думаю… готово, – бормочу я, кожей ощущая взгляд Люка. – Да.

– Хорошо! Вам лучше войти внутрь, – добавляет викарий, обращаясь к Люку. – Вы же не хотите пропустить самое главное?

– Нет, – отвечает Люк после паузы. – Не хочу.

Он быстро целует меня в плечо и, не произнеся больше ни слова, уходит в церковь, а я растерянно смотрю ему вслед.

Мы сейчас говорили… Что, Люк действительно собирался…

Тут раздается стук копыт, и я стряхиваю с себя задумчивость. Экипаж Сьюзи, точно из волшебной сказки, катит по дороге. Фата развевается по ветру, Сьюзи лучезарно улыбается прохожим… Никогда еще мне не доводилось видеть ее такой прекрасной.

Честно, я вовсе не собиралась плакать. Я даже придумала способ, как этого избежать: решила задом наперед прочитать французский алфавит. Но даже помогая Сьюзи расправить шлейф, я чувствую, что в носу свербит. А когда звучит органная музыка и мы медленно идем по переполненной церкви, мне через каждые два такта приходится шмыгать – в унисон с органом. Сьюзи крепко держится за руку отца, ее шлейф скользит по древним каменным плитам. Я иду сзади, стараясь не цокать каблуками, и молюсь, чтобы никто не заметил, как на моем платье расходятся швы.

Мы выходим вперед – там уже стоит жених с шафером. Таркин высокий, костлявый, физиономией похожий на какого-то лесного зверька, но надо признать: в костюме шотландского горца он смотрится весьма эффектно. И на Сьюзи он взирает с таким восхищением и любовью, что у меня опять глаза застилают слезы. Таркин на миг оборачивается, встречается со мной взглядом и нервно ухмыляется – я смущенно улыбаюсь в ответ. Честно говоря, теперь всегда буду вспоминать, что мне сказала Кэролайн.