Бездушный принц

– Кажется, мы встречаемся позже в «Дэйв-энд-Бастерс»[22 - Dave and Buster’s – сетевой ресторан с игровыми автоматами.].

– Во сколько? – спрашиваю я, сжимая ее руку чуть сильнее, чем следует.

– Э-э, кажется, в десять? – поморщившись, отвечает она.

Бинго.

Я отпускаю девчонку, и она растирает руку.

– Спасибо, Сиенна.

– Не за что, – отвечает та, совершенно сбитая с толку.

Я достаю телефон и звоню Джеку Дюпону. Мы дружим еще с колледжа, и порой при необходимости Джек исполняет роль моего телохранителя и наемника. Сегодня мы наняли целую службу охраны, так что его услуги не потребовались. Но те показали себя бесполезными кретинами. Так что теперь мне нужен Дюпон.

Он снимает трубку после первого гудка.

– Приезжай и забери меня, – говорю ему. – Немедленно.

Аида

Мы плюхаемся в машину Неро и рвем когти от дома Гриффинов так быстро, насколько это возможно, с учетом слоняющихся повсюду гостей. Мы с Неро вопим, Данте сердится, а Себастиан выглядит заинтригованным.

– Какого хрена вы натворили? – требует ответа Данте.

– Ничего! – отвечаю я.

– Тогда почему мы мчимся так, словно у нас на хвосте десяток копов?

– Вовсе нет, – говорю я. – Просто Кэллам Гриффин застукал меня в доме.

– И что сказал? – с подозрением спрашивает Данте.

– Ничего. Мы не говорили.

Данте переводит взгляд с меня на Неро, его насупленные брови сошлись в одну сплошную линию. Неро пытается сохранять спокойствие, не сводя глаз с дороги. Себастиан выглядит совершенно невинно – он, в общем-то, ни в чем и не виноват, – мы схватили его, когда Себ спокойно попивал себе диетическую колу в компании какой-то рыжули.

Думаю, Данте сейчас вспылит.

В этот момент он порывается вперед и хватает меня за волосы, притягивая их к себе. Так как волосы крепятся к моей голове, я тянусь вслед за ними.

Данте втягивает воздух и с отвращением откидывает меня назад.

– Почему от тебя пахнет дымом? – резко спрашивает он.

– Не знаю.

– Ты врешь. Я слышал, как в доме заревела пожарная сигнализация. Немедленно говори правду, или я звоню папе.

Я хмуро смотрю на него в ответ, мечтая быть такой же огромной и иметь руки гориллы, способные разорвать человека на части. Тогда я была бы гораздо более устрашающей.

– Ладно, – отвечаю ему, наконец. – Я была в библиотеке наверху. Начался небольшой пожар…

– НЕБОЛЬШОЙ ПОЖАР?

– Да. Прекрати орать, иначе я не скажу больше ни слова.

– И как же начался пожар?

Я поерзала.

– Возможно, я… случайно… немного сунула шторы в камин.

– Porca miseria, Аида! – матерится Данте. – Мы заехали просто выпить и поглазеть на салют, а не сжигать к хренам их дом!

– Он и не сгорит, – огрызаюсь я, не вполне уверенная в своих словах. – Я же говорю, там был Кэллам.

– Это ничем не лучше! – взрывается Данте. – Теперь он знает, что это сделала ты!

– Может, и не знает. Может, он вообще понятия не имеет, кто я.

– Сильно сомневаюсь. Он не такой идиот, как некоторые.

– Включая меня? – уточняет Себастиан.

– Включая тебя, – отвечает Данте. – Даже если сегодня ты ничего и не натворил, ты все равно идиот.

Себастиан смеется. Его невозможно задеть.

– А ты где был? – оборачивается Данте к Неро.

– На первом этаже, – спокойно отвечает тот. – С Норой Олбрайт. Ее отец владеет отелем в Миллениум-парк. Как-то назвал меня мелким скользким бандитом. Так что я трахнул его дочь посреди столовой Гриффинов. Убил двух зайцев одним выстрелом с учетом мести.

Данте ошалело мотает головой.

– Поверить не могу. Вы ведете себя как дети малые. Не стоило вас туда отпускать.

– Блин, да заткнись уже, – говорит Неро. Он не из тех, кто будет терпеть дерьмовые заскоки Данте, даже если это грозит ссорой. – С каких это пор ты пай-мальчик? Ты ненавидишь этих гребаных лепреконов так же сильно, как и мы. Мне насрать, если мы угробили их вечеринку.

– Тебе будет не насрать, если Кэллам Гриффин займет место олдермена. Он проведет нас по всем кругам бюрократического ада и закроет наши проекты. Нам крышка.

– Да? – отвечает Неро, прищурив глаза. – Тогда нанесем Кэлламу визит, прихватив электрошокер и плоскогубцы. Немного над ним поработаем, пока не станет более сговорчивым. Я не боюсь ни Гриффинов, ни черта лысого.

Данте лишь качает головой, он слишком раздражен, чтобы пытаться нас вразумить.

Меня раздирают противоречивые чувства. С одной стороны, Данте прав – мы действительно вели себя слегка безрассудно. С другой – выражение лица Кэллама Гриффина, когда библиотеку охватил пожар, было бесценно.

– Поверни здесь, – показывает Себастиан.