Все-все-все приключения жёлтого чемоданчика и другие истории

– Ох, лень!

– Бедный ребёнок! Ну, а конфеты есть?

– Ну это ещё ничего. Это я ещё могу… – немного подумав, ответил Вова.

– Понятно, понятно, – сказал Детский Доктор и положил трубочку на стол. – Случай очень тяжёлый, но не безнадёжный… Вот если бы тебе было бы уже лень есть конфеты… Вот тогда… Ну ничего, не огорчайся. Вылечим мы тебя от лени. А ну-ка снимай ботинки и ложись на эту кушетку.

– Нет! – отчаянно закричал Вова. – Не хочу на кушетку!.. Я, наоборот!.. Я хочу ничего не делать!..

Детский Доктор от удивления высоко поднял свои седые брови и поморгал седыми ресницами.

– Не хочешь делать, так и не делай! – сказал он.

– Да, а все ругаются… – проворчал Вова.

– А ты хочешь ничего не делать и чтобы тебя хвалили?

Лицо Детского Доктора вдруг стало очень старым и грустным. Он притянул к себе Вову и положил руки ему на плечи.

– Не можете помочь, так и скажите… – упрямо и тоскливо бормотал Вова, глядя куда-то в сторону.

Голубые глаза Детского Доктора вспыхнули и погасли.

– Есть один-единственный способ… – холодно сказал он и слегка оттолкнул от себя Вову. Он взял авторучку и что-то написал на длинной бумажке.

– Вот тебе рецепт на зелёную пилюлю, – сказал он. – Если ты примешь эту зелёную пилюлю, то ты сможешь ничего не делать, и никто не будет тебя ругать за это…

– Спасибо, дяденька Детский Доктор! – торопливо сказал Вова и повернулся к двери.

– Постой! – остановил его Детский Доктор. – По этому рецепту ты получишь ещё красную пилюлю. И если тебе снова захочется учиться и трудиться, – прими её. Смотри, не потеряй красную пилюлю! – прокричал Детский Доктор вслед убегавшему Вове.

Глава третья, в которой для Вовы Иванова начинается новая прекрасная жизнь

Вова, задыхаясь, бежал по улице. Снежинки таяли, не долетая до его пылающего лица. Он вбежал в аптеку, растолкал кашляющих старичков и чихающих старушек и сунул в окошечко свой рецепт.

Аптекарша была очень толстая и очень румяная, наверно, потому, что она могла лечиться сразу всеми лекарствами. Она долго с недоверчивым видом читала рецепт, а затем позвала Заведующего Аптекой. Заведующий был маленького роста, худой, с бледными губами. Может быть, он совсем не верил в медицину, а может быть, наоборот, питался одними лекарствами.

– Как фамилия? – строго спросил Заведующий Аптекой, глядя то на рецепт, то на Вову.

– Иванов, – сказал Вова и похолодел. «Ох, не даст! – подумал он. – Что делать?»

– Это ты для себя берёшь? – спросил Заведующий Аптекой, презрительно оттопырив нижнюю губу.

– Нет… Это… Для дедушки, – поспешно соврал Вова. – Он у нас целый день работает… и учится. А мама говорит, это ему уже вредно…

– А сколько лет твоему дедушке?

– Ой, он уже большой! – воскликнул Вова. – Ему уже семьдесят! Ему уже семьдесят первый пошёл…

– Анна Петровна, выдайте ему зелёную пилюлю № 7, – сказал Заведующий Аптекой, вздохнул и, согнувшись, ушёл в маленькую дверь. Румяная аптекарша покачала головой в белой шапочке и протянула Вове пакетик с двумя пилюлями.

Вова выскочил на улицу.

Он вытащил из пакетика зелёную пилюлю, воровато оглянулся по сторонам и быстро сунул её в рот. Пилюля на вкус была какая-то горьковато-солёно-кислая. Она громко зашипела на языке и моментально растаяла.

И это было всё. Больше ничего не случилось. Ничего-ничего. Вова долго стоял с бьющимся сердцем и ждал, сам не зная чего. Но всё оставалось таким же, как прежде.

«Дурак я, что поверил, – со злобой и разочарованием подумал Вова. – Обманул меня этот Детский Доктор как мальчишку! Обыкновенная частная практика… Только в школу теперь опоздал…»

И он сломя голову побежал в школу, потому что до начала уроков оставалось всего пять минут.

Вова, задыхаясь, вбежал в класс. В ту же минуту прозвенел звонок, и в класс вошла Лидия Николаевна.

Вова сел на свою парту рядом с Мишкой Петровым и вдруг почувствовал, что его ноги висят в воздухе. Ещё носком он мог достать до пола, но пяткой уже никак.

– Парту переменили! Наверное, из десятого класса принесли, – удивился Вова.

Но тут он увидел, что Лидия Николаевна, опершись руками о стол и наклонившись вперёд, смотрит на него широко открытыми изумлёнными и беспомощными глазами.

Это было невероятно. Вова всегда считал, что Лидия Николаевна не удивится даже в том случае, если в классе вместо ребят на партах окажутся сорок тигров и львов с невыученными уроками.

– Ой! – тихонько сказала Катя, сидевшая на последней парте.

– Я не знала, что у Иванова есть брат! – наконец сказала Лидия Николаевна своим обычным, спокойным, немного железным голосом. – Я понимаю, что тебе хочется ходить в школу. Но ты лучше пойди поиграй, побегай…

Потрясённый Вова взял портфель и вышел в коридор.

Во время занятий это было самое необитаемое и пустынное место в мире. Можно было подумать, что здесь никогда не ступала человеческая нога.

В раздевалке тоже было пусто и тихо.

Ряды вешалок с висящими на них пальто были похожи на дремучий лес, а на опушке этого леса сидела нянечка в сером мохнатом платке. Она вязала длинный серый чулок, похожий на волчью ногу.

Вова быстро надел пальто. Это пальто мама купила ему два года назад, и Вова успел за эти два года из него порядочно вырасти. Особенно из рукавов. А теперь рукава были как раз.

Но Вове было некогда удивляться. Он боялся, что сейчас на верху лестницы появится Лидия Николаевна и своим строгим голосом скажет, чтобы он вернулся в класс.

Вова дрожащими пальцами застегнул пуговицы и бросился к двери.

Глава четвертая. Прекрасная жизнь продолжается

Вова, задыхаясь от радости, выскочил на улицу. «Пускай они там себе диктантики пишут, ошибочки сажают, волнуются… «а» или «о»… – подумал он и злорадно захохотал. – А мне сама Лидия Николаевна сказала: «Пойди поиграй, побегай». Вот молодец Детский Доктор. Не наврал! Ему надо медаль за такую пилюлю выдать…»

А снег всё падал и падал. Сугробы показались Вове какими-то особенно высокими. Нет, никогда на их улице не было таких высоких сугробов!

Тут к остановке подъехал озябший троллейбус. Провода над ним просто дрожали от холода, а окна у него были совсем белые. Вова вспомнил, что этот троллейбус останавливается как раз около булочной, и встал в очередь. Но высокий худой гражданин в коричневой шляпе, на полях которой лежало порядочно снега, пропустил Вову вперёд и сказал:

– Проходи! Проходи!..