Клетка

В любой другой ситуации, увидев девушку со связанными руками и ногами, заплаканными глазами и кляпом во рту, которая бы кричала и пыталась выбраться, меня бы мало что смогло остановить – я бы помог ей. Отец с детства учил, что женщинам всегда необходимо помогать, даже если они не из робкого десятка. Отношения родителей для меня всегда были примером, и я старался исправно следовать ему.

Агата иногда ругалась из-за моей излишней взволнованности, когда она приезжала после полуночи. Я не запрещал ей что-либо: любые развлечения и прихоти она с легкостью могла себе позволить, и у нее не было обязанности спрашивать у меня разрешения, словно она была девочкой-подростком и отпрашивалась у родителей на первую в жизни дискотеку. Смеялась часто, когда забирал ее из ночного клуба ближе к рассвету, причитая, что она не ответила больше, чем на десять сообщений. Возможно, меня можно было назвать сумасшедшим, но я знал о способностях некоторых личностей больше, чем хотелось бы.

Однако сейчас вид Беатрис меня ни на мгновение не остановил. Внутри не возникло желания подбежать и помочь, освободить и отнести в комнату, бережно закутать в одеяло и принести горячий чай, лишь бы дрожь унять. Ни капли сожаления мое нутро не выработало.

Закрыв гараж, я торопливым шагом направился обратно в дом. У Беатрис не было ни единого шанса на побег: она связана прочными узлами, от которых без какой-либо помощи не избавиться, а дверь закрывалась на два замка, один из которых спрятан, и открыть его можно было лишь с наружной стороны.

Несмотря на долгий рабочий день, совершенно не хотелось спать. Слабость также отсутствовала. Все тело было напряжено, и я никак не мог избавиться от этого давящего чувства.

– Когда уже наступят спокойные дни, и я снова буду обычным человеком, а не роботом?

Я судорожно проверял телефон каждые пять минут в надежде увидеть долгожданное сообщение от Орландо. Но лишь пустота встречала, когда снимал блокировку экрана. Как только покинул гараж, моментально отправил несколько особенно хороших фотографий отцу Беатрис с насмешливой подписью, но там не было ни единого кусочка информации о том, где могла бы находиться его драгоценная дочь. Это только начало, но уже не терпелось, чтобы старик насладился этими снимками и ждал следующих, всеми способами пытался связаться со мной и соглашался на каждое условие. Мне хотелось видеть и слышать его мучения, испытывать его долго и беспощадно. Но не физически. Это слишком просто.

Все эти годы я жаждал сладкой мести, жаждал уничтожения Орландо изнутри. Он – моя главная цель, а Беатрис – лучшее ее достижение. Я никогда не останавливался и использовал все и всех, ни секунды не тратя на долгие раздумья.

Начатая бутылка виски соблазнительно смотрела на меня, и это казалось отличным средством для расслабления. Я откинулся на спинку дивана и сделал жадный глоток. Благородный напиток разлился внутри, даря приятное удовлетворение.

– Черт, как же хорошо…

Рукоятка пистолета больно упиралась в бедро. Чтобы у Беатрис не было шанса вытащить его из-за моей спины и использовать против меня, убрал его в глубокий карман брюк. Выложив оружие рядом, сделал еще несколько глотков из горла бутылки, смакуя пряный вкус.

Отставив алкоголь на стол, я прикрыл глаза в желанной истоме. Мое тело долгое время настолько не расслаблялось, как в этот вожделенный момент. Я вытянул ноги и принял удобную позу. Даже после утомительного дня, когда сил ни на что не оставалось и единственное, чего желали тело и разум, – долгий сон в мягкой кровати, я не получал именно расслабления. Я оставался напряженным, снились кошмары, и на утро просыпался обессиленным, словно и не спал вовсе.