Приключения командора Янга – разведчика космоса

– Все, конечно, разбито, – доложил Ивановский Янгу. – Ремонт будет очень трудным.

Командор поднял голову:

– Ремонт возможен?

– У нас просто нет другого выхода.

Янг с трудом встал.

– Сейчас главное – Баррет. Что будем делать?

– Наверное, придется оперировать мне. Меня учили, есть небольшая практика…

– Вы делали операции на голове? – удивился второй пилот.

Михаил криво улыбнулся, покачал головой.

– К сожалению, нет, дальше аппендицита дело не пошло. Если бы я конечно только знал…

Они вышли из корабля. Робот по-прежнему стоял на страже возле люка. Стерлинг остановился.

– Робби, ты можешь поискать Парнелла и Кейси?

– Конечно, во мне заложены структуры запаха каждого, я сейчас, спокойно ответил робот и, не дожидаясь команды, словно собака-ищейка, бросился сначала к люку, затем в лес.

Ивановский и Стерлинг осторожно высадили спящего Баррета из вездехода, лицо у него было бледным, рот полуоткрыт, а на повязке расплылось большое кровавое пятно.

И тут они увидели Робби – тот быстро бежал и нес на руках человека в таком знакомом светло-сером комбинезоне. Космонавты кинулись навстречу, сорвали с головы мешок и увидели испуганное лицо Кейси.

Доктор рассказал немного: сидел в кают-компании, смотрел видео, и вдруг ударили по голове. Очнулся только тогда, когда робот вытащил его из глубокой ямы. А Парнелл исчез, Робби не смог его найти.

Стерлинг и Кейси унесли Баррета в корабль на носилках, Янг медленно пошел следом. Ивановский догнал, сказал нарочито бодро:

– Все будет хорошо. Баррет выздоровеет. Парнелла найдем, корабль отремонтируем и вернемся домой. Как же иначе, ведь вы же везунчик, Янг!

Командор не остановился. Ответил совсем тихо:

– Спасибо, стажер, но, похоже, моему везению пришел конец…

Михаил не нашелся, что возразить, только мысленно чертыхнулся – таким Янг ему совсем не нравился.

Следующая неделя была самой мучительной и длинной из-за вынужденного безделья и томительной неизвестности. Терряне не показывались, а ехать до выздоровления Баррета было нельзя.

Занят был только Кейси – не отходил от кибернетика. На Янга навалилась тяжелая депрессия, и он подолгу лежал в темноте в своей каюте, слушая фуги Баха. Стерлинг часто брал вездеход и уезжал просто так, без всякой цели, гнал машину на огромной скорости. Ивановский приводил в порядок свои записи, их скопилось немало.

Наконец Баррет впервые пришел на завтрак – это был праздник для всех. Он был бледен и слаб, но пытался улыбаться. На коротком совещании решили немедленно ехать в город – выходить на контакт, несмотря ни на что.

Глава третья

1

Руут со всех ног бежала к лесу. Скорее, скорее! А вдруг эти неизвестно откуда появившиеся чудные люди снова поймают ее и посадят возле говорящего ящика.

Она была очень довольна: будет что рассказать всем в деревне про большой железный шар, даже принесет подарок – банку с рисунком такого красивого и сильного мужчины.

Девушка вышла из леса и сразу упала на землю, начала пристально вглядываться в серые холмы – нет ли страшных смерть-птиц.

До своей деревни Руут добралась под утро – дети-звезды пошли отдыхать, а на горизонте заалела заря, отец-солнце поднималось на небо. Седобородый старейшина, как всегда, уже сидел на скамейке возле дома. Она подошла к нему и рассказала все, старик знал многое и уже ничему не удивлялся.

– А вдруг эти люди придут сюда? – спросила Руут. – Они не сделают нам плохо?

Старик прикрыл глаза, помолчал, ответил негромко:

– Незнакомое еще не значит плохое. Пусть будет что будет.

Руут сразу успокоилась и быстрыми упругими шагами пошла-побежала по улице. Старик грустно смотрел ей вслед – счастливая, еще не понимает, хуже быть не может. В деревне осталось совсем мало людей, а детей рождается все меньше и меньше. А если нет детей, то нет и будущего…

Из-за угла вышел один из немногих оставшихся мужчин. Низкорослый, сонный, медленно прошел мимо, волоча ноги, даже не заметив старика. И вот такого Руут должна любить? Должна родить от него ребенка? Бедная, бедная девочка, проклятая жизнь, проклятая судьба…

Прошло немало дней, и о рассказах Руут все забыли, да и она сама вспоминала о случившемся как о давнем сказочном сне. Но вот однажды по улице промчался железное чудовище…

– Господи! Да это деревня! – воскликнул Стерлинг. – И нищая совсем, развалюха на развалюхе…

Вездеход остановился на небольшой площади. Космонавты удивленно осматривались – почерневшие от дряхлости дома, никого нет. Конечно, они и не ждали встречи с оркестром, но все-таки…

Со скрипом открылась дверь дома, и вышел старик. Высокий, с длинной седой бородой, он без страха смотрел на прибывших – все давно в подземных убежищах, а ему нечего бояться.

Космонавты внимательно разглядывали старика – узкое высохшее лицо, желтая кожа, глубоко впавшие глаза, да, не таким они представляли контакт…

Стерлинг шагнул вперед.

– Мы пришли к вам с миром… – он с трудом выговаривал непривычные звуки чужого языка.

Старик кивнул:

– Мир и вам. Заходите в дом, – и широко открыл дверь.

Внутри было бедно, простой некрашеный стол, грубые стулья, что-то вроде дивана и в углу не то сундук, не то приземистый шкаф.

Янг увидел маленького котенка и осторожно взял в руки пушистый комочек. На ладони у него сидел диковинный зверь – большие выпуклые глаза, ушей нет, хвост короткий, словно обрезанный. Командор осторожно погладил теплое тельце, и «глазастик» лизнул его пальцы длинным розовым язычком. Янг закрыл глаза и вспомнил все то же – жаркий летний день, девочка с котенком, имя ее он так и не спросил…

Старик улыбнулся бесцветными губами, сказал тихо:

– Это добрый дух дома, когда его гладишь, можно вылечиться от многих болезней. Он не всякому лижет пальцы, только кого полюбит…

Несколько женщин принесли глиняные горшки и тарелки с едой. Обед оказался скудным – овощной суп, тушеные овощи с молоком, но после надоевших концентратов все поели с удовольствием.

– Мы хотим попасть в город, в большой город, – снова начал разговор второй пилот. – Это далеко?