Камень. Книга четвертая

– А ничего, Викуся, что ты фактически сама и кинула Петрова в цепкие лапы этих великосветских фифочек?

– Да, сама! – улыбалась она. – Но все равно обидно!

***

На Тверскую, в ресторан «Три пескаря», мы добирались аж на шести «Волгах» с гербами Романовых на дверях: в одной я с Сашкой Петровым, во второй Николай с Александром, в остальных четырёх моя охрана, возглавляемая ротмистром Михеевым. Перед выездом Владимир Иванович сообщил мне, что «Три пескаря» по приказу моего отца и с разрешения Нарышкиных уже оцепляется дворцовыми. Делалось это для того, чтобы молодые аристократы чувствовали себя спокойно после вчерашних событий. Немного подумав, я мысленно согласился с правильностью подобных мер.

По дороге наслушался благодарностей от друга: и за извинения, и за огромные деньжищи от Пожарских, и за квартиру от императора, которую Петровы планируют осмотреть в ближайшие дни, и за завтрашнюю экскурсию по Кремлю, которую им организовал Прохор. Рассказал мне Сашка и про настроения в Суриковке, студенты которой не остались равнодушными к видео с моим участием и начали не только рисовать самые настоящие комиксы на эту тему, но и выкладывать их в паутину. Понятно, что я там представал в образе этакого былинного богатыря, а три афганца, как и положено, изображались страшными, подлыми и злыми. Сашка даже продемонстрировал мне несколько неплохих работ на своём телефоне. Смеялись мы с ним долго…

К «Трём пескарям» добрались в десятом часу вечера. Поздоровавшись с Евгением и Инной Нарышкиными, мы зашли в холл ресторана, где нас уже дожидались Долгорукие, Голицыны и Юсупова с Гримальди.

– А где наша акула пера? – после взаимных приветствий поинтересовался я у Инги и мысленно добавил: «К которой я всё равно не буду присматриваться назло отцу и деду!»

– Обещалась быть позже, – хмыкнула та. – Дописывает статью под присмотром отца и деда. Сам понимаешь, ошибиться Шереметьевым в этом вопросе никак нельзя…

– Это точно, – кивнул я с важным видом и окинул взглядом остальных. – Ну что, друзья, ждём Нарышкиных и представляем Александра свету?

Одобрительный гул обозначил их полное согласие с моим планом.

Евгений с Инной подошли минут через десять, и вся наша большая компания двинулась на «проходку» по ресторану. Фактически с большей частью малого света мы познакомили Петрова ещё вчера, так что сегодняшнее его «представление» молодым аристократам было лишь формальностью. Что характерно, несмотря на вежливые кивки и положенные по этикету приветствия, Александр никого особо не интересовал, чему мой друг, прекрасно это уловивший, был только рад. А вот мне свой интерес свет демонстрировал всеми доступными способами: и более «твёрдыми» рукопожатиями, и большим количеством «нейтральных» вопросов на отвлечённые темы с явным умыслом на более длительное общение именно с этой группой аристо, и тем вниманием, с которым они слушали мои такие же «нейтральные» ответы… А влажные взгляды девушек?.. Приходилось терпеть и улыбаться… Улыбаться и терпеть…

Когда же «проходка» закончилась, и мы устроились только своей компанией, «потеряв» по дороге Нарышкиных, общее мнение выразила Инга Юсупова:

– Алексей, я начинаю тебя ревновать не только к девушкам, но и к молодым людям!

– В кои-то веки я согласна с Юсуповой! – добавила Ксения Голицына.

– Да, братик… – протянул Николай. – Похоже, это надолго…

– Так заслуженно же! – влез Виктор Голицын. – Наверняка и мы со стороны в общении с Алексеем также восторженно сейчас выглядим. И я не вижу в этом ничего зазорного!

– Друзья, спасибо, конечно, за ваши добрые слова в мой адрес, но давайте все-таки выпьем за нового члена малого света Александра Петрова! —решил я прекратить все эти разговоры.

Наша компания намёк поняла, за Александра все выпили, и мы вернулись к нашему обычному трёпу.

Аня Шереметьева так в ресторане и не появилась.

Учитывая моё очередное новоселье, домой мы с братьями и Сашкой Петровым собрались в первом часу ночи.

– Надо завтра перед родичами предстать бодрыми и трезвыми, – прокомментировал мне Николай их с братом решение ехать вместе со мной. – Сам понимаешь, на кону поездка на границу.

– Похвально, – улыбнулся я. – Даже не сомневаюсь, что дворцовые доложат о вашем приличном поведении, а родичи его по достоинству оценят.

– На это и расчёт, Леха! – подмигнул мне Николай. – Мы с Сашкой этим финтом крайне редко пользуемся, и он нас ещё ни разу не подводил.

– Надо взять на заметку, – кивнул я. – Ну, до завтра! А я Петрова ещё к Пожарским заброшу.

Уже в машине Сашка громко выдохнул:

– Слушай, Алексей, это что же получается с этими великосветскими тусовками? Четыре часа, а то и больше, тратятся на пустые разговоры?

– А как же Кристина, с которой вы так мило проболтали больше двух часов, не замечая никого вокруг? – парировал я.

– Я-то да, – кивнул он. – Но я тебя имел в виду. Я же тебя с детства знаю и вижу, что особого интереса у тебя к этим тусовкам нет от слова совсем!

– Это моя работа, дружище, – усмехнулся я. – Вот и привыкаю потихоньку. И тебе тоже придётся. И постарайся, Сашка, не только уделять внимание Кристине, но и участвовать в общих разговорах. Одним словом, ты должен вращаться…

– Да понял я уже… – погрустнел он. – Кристина мне это же сегодня сказала, только другими словами. – Он встрепенулся: – Лёшка, слушай, пока не забыл! Отец мой хотел с тобой и Прохором встретиться до отъезда. Просил назначить ему аудиенцию, твоё императорское высочество.

– Аудиенцию, говоришь?.. – с гордым видом выпрямился я, насколько позволяло сиденье. – Хорошо, Александр Владимирович. Завтра точно никак, да и у вас в Кремле экскурсия, а вот в воскресенье мы с тобой созвонимся, и я официально приглашу твоих родителей и брата в гости. Такой вариант тебя устроит?

– Более чем, – кивнул Сашка.

***

– Саша, как сын?

– Нормально, как ты и говорил. – Цесаревич откинул голову на подушку рабочего кресла. – Поведение вполне адекватное. Только вот Прохор тревогу поднял…

– Не может такого быть, – в голосе Колдуна не было ни капли сомнений. – Я уверен, что пришёл и ушёл чисто.

– Не совсем, Ваня, не совсем… Девушки сквозь сон слышали, как Алексей вставал, а потом ворочался. Грешат на то, что сын тяжело переживает тройное убийство этих Никпаев. И доложили об этом Прохору. Ты что, не мог девушек сильнее погасить? Или дочку пожалел? – в голосе цесаревича прорезался металл.

– Да… Накладка на ровном месте получилась… – протянул Колдун. – Нельзя мне было Леську сильнее гасить, сам понимаешь, а эта валькирия бывшая не так проста оказалась… Я ж последнее время с обычным человеческим материалом дела имею, со спецурой не связываюсь, вот чутка навыки и подрастерял, Саша.

– Ты, Ваня, активней в форму приходи, – металл из голоса цесаревича никуда не делся. – А то отец недоволен твоей… накладкой. Что у нас по следующему мероприятию?

– В процессе. К возвращению Алексея с границы будет всё готово.

Глава 4

Утро субботы у меня началось с пиликнувшего телефона – Анька Шереметьева прислала какую-то ссылку. Кое-как продрав глаза, я ткнул на неё и слегка обалдел – название статьи «Собакам собачья смерть» жирным черным шрифтом вылезло на весь экран! Пролистнув ниже, начал читать…

Так… После небольшого вступления, как я Аньке и говорил, шло краткое упоминание про захват заложников в школе №135 членами рода Никпай. Дальше было интервью с великими княжнами Марией Александровной и Варварой Александровной, которые стали объектами нападения со стороны трёх членов рода Никпай, находящихся на территории Российской Империи под прикрытием дипломатических паспортов.

Тут я мысленно поаплодировал сотрудникам Тайной канцелярии, проводившим редактуру текста статьи – для «сохранения лица» родной конторы они колдуну оперативно «выдали» афганский дипломатический паспорт «задним числом»! Я даже нисколько не удивлюсь, если сейчас в списках афганского посольства в нашем МИДе обнаружится ещё одна лишняя фамилия.

Мои сёстры в статье жертвами нисколько не выглядели – да, напали, да, покорёжили машины, да, бандиты подло прикрылись парком, в котором могли находиться ни в чем не повинные подданные Империи, решившие прогуляться вечером по осенним аллеям этого самого парка. Именно по этой причине дворцовые не ударили по нападавшим в ответ и не дали действовать великим княжнам, решив, что пока обстановка не прояснится, необходимо занять оборону, одновременно попытавшись увести моих сестёр подальше от парка и жилых домов. Но далеко они удалиться не успели – вмешался великий князь Алексей Александрович…

Своё интервью я без улыбки читать уже не мог – Шереметьева практически слово в слово повторяла мои вчерашние слова! Вернее, слова моего отца! И про грохот, на который я среагировал, и про эту заботу о жизнях подданных, и про то, что в первую очередь я подумал о сёстрах, которых и бросился спасать. А вот о том, что я цинично сжёг трупы, в статье тактично умалчивалось. Заканчивалась статья совсем уж пафосно:

Р: – Алексей Александрович, позвольте задать очень непростой вопрос. Скажите, вот сейчас, спустя какое-то время, если подобная ситуация повторится, вы поступите так же?

А.А.: – Безусловно. И даже больше скажу. Защищая своих близких, так должен поступать каждый уважающий себя мужчина! Дворянин он или нет. Так меня воспитывали отец и оба моих деда. А что касается этих Никпаев… Собакам собачья смерть!

Тут уж я расхохотался, окончательно разбудив Лесю и Вику. Так меня воспитывали отец и два деда??? А ничего, что меня растил Прохор? Ладно, князь Пожарский тоже руку приложил. Но в каком месте другой дед вместе с отцом приняли участие в моем геройском воспитании? Правильно император вчера сказал, это моя работа на благо рода. Надо будет ему не забыть спасибо сказать за то, что князя Пожарского в статье оставили!

– Лёшка, чего там? – сонно спросила Вика.