Свет венца

Лёгкий щелчок пальцами.

– А вы сразу в отставку. Нет, Аристарх Викентьевич, просто так мы вас не отпустим. Даже не рассчитывайте! Мало того, хочу, чтобы вы сейчас проехали со мной на Васильевский. Думал взять Доронина, но тот помогает Риксу, так что, не обессудьте.

Глеб Иванович оправил ремень на талии.

На самом деле, Бокия крайне заинтересовал рассказ Озеровского. Странно как-то получается: прибывший с Дзержинским из Москвы мальчишка оказался причастен к дому, в котором проживал подозреваемый. Нет, подозревать Мичурина в связах с Канегиссером полный бред: последний объявился на Фонтанке месяц тому. Но как всё странно сплелось…

На выходе из здания ПетроЧК Бокия задержал голос дежурного по подвальному этажу, где располагались камеры предварительного заключения:

– Товарищ Бокий, товарищ Бокий… – Запыхавшийся солдат подбежал к начальству. – С вами хочет пообщаться заключённый из двадцать четвёртой.

– И что? – Остановил чекиста Глеб Иванович резким окриком.

– Так это… Срочно хочет!

– Кто?

– Арестованный. Этот… Полковник. Беляк.

– То, что беляк, я и так понял. Не понял, почему охрана с ног сбивается, чтобы выполнить поручение арестованного? Вы кто, чекист, или половой[4 - Половой (разг.) – официант в кабаке (трактире), употреблялось в России в конце XIX – начале XX столетий.] на побегушках? Вот и ведите себя соответственно. Подождёт беляк, ничего с ним не случится. Каково, Аристарх Викентьевич? – Чекист кивнул головой следователю на заднее сиденье «мотора». – Как, при прошлом режиме охранник, по требованию арестанта, бегал сломя голову к руководству? А у нас, видите, аж пыль из-под сапог. Это ж надо: заключённый требует к себе руководителя ЧК… Демократия.

* * *

Свердлов специально предложил Льву Давидовичу Троцкому встретиться в Александровском саду, без свидетелей. Только, в отличие от Дзержинского, который полчаса тому прогуливался по аллее, вдоль Кремлёвской стены, Яков Михайлович выбрал Нижний сад.

Лев Давидович[5 - Лев Дави?дович Тро?цкий (имя при рождении Лейб Давидович Бронштейн) – профессиональный революционер. Дважды ссыльный при монархическом строе, лишённый всех гражданских прав в 1905 г. Один из организаторов Октябрьской революции 1917 г., один из создателей Красной армии. Один из основателей и идеологов Коминтерна, член его Исполкома. После отставки с поста наркоминдела (март 1918 года), в связи с открытым неприятием Ленинской политики в отношении «Брестского договора», Троцкий получил новое назначение: пост наркома по военным делам, с 28 марта – председатель Высшего военного совета, с апреля 1918 года – народный комиссар по морским делам.], в ожидании Председателя ВЦИК, стянул с переносицы очки, глянул линзы на свет, после извлёк из нагрудного кармана офицерского кителя платок, принялся тщательно протирать стёкла.

За спиной послышались шаги, тяжёлое дыхание.

Троцкий подышал на линзы, снова посмотрел сквозь них на прикрытое облаками солнце.

– Так понимаю, тебя Дзержинский возбудил? – Без всякого приветствия, подслеповато прищурившись, произнёс Лев Давидович.

– Возбуждают бабы. И то не всегда. – Неприязненно отозвался товарищ Свердлов.

– Бабы, Яков Михайлович, не возбуждают. – Очки вернулись на переносицу Председателя Высшего военного совета. – Возбуждают женщины и девушки. Бабы пашут. Потому они и бабы. Однако, вернёмся к Дзержинскому. Наш Дон Кихот сделал тебе некое неприемлемое предложение? Уж не уйти ли в отставку? – Троцкий даже не улыбнулся. – Шучу. Это только наш сервантовский идеалист может позволить себе отказаться от руководящего кресла по причине измены человека, которого привёл в свои органы. А мы не такие. Мы попроще[6 - Троцкий намекает на события, связанные с июльским эсеровским мятежом, в котором принимали активное участие сотрудники ВЧК, члены партии эсеров, по причине чего Ф. Э. Дзержинский, на время следственных действий, подал в отставку.].

Яков Михайлович в очередной раз поразился проницательности Льва Давидовича.

Из всего руководства республики Председателя ВЦИК больше всего тянуло в сторону единокровника Троцкого. И тому причиной было не только внешнее сходство: оба кучерявы, с плотной, волнистой копной волос на голове. Оба носили оптику, только Троцкий, в отличие от Свердлова, который пользовался пенсне, предпочитал очки. Оба отрастили небольшую модную бородку – клинышком и усы.

Их объединяла жизненная позиция. И тот и другой жаждали абсолютной власти. Оба ратовали за введение военного положения в республике и, как следствие, террора по всей территории страны.

Однако, именно это их и разделяло. И Свердлов, и Троцкий понимали: пока Ленин жив, им о власти, о полной власти, безграничной и безраздельной, не стоит и мечтать. Но как только Старик отдаст Богу душу, в Кремле тут же разразится война за трон. Война кровавая, страшная, на выживание, до победного конца одной из сторон, потому, как лидер должен быть один, и только один! Однако, в данный момент, по причине того, что Старик остался жив, будущие враги оказались вынуждены не только терпеть друг друга, но и действовать заодно. И лидером во всех решениях данного тандема, как ни странно, пока что всегда оставался Троцкий, В чём-чём, а в железной логике «льву революции» нельзя было отказать. Свердлову приходилось постоянно тянуться за ним, что Якова Михайловича крайне нервировало и, даже, бесило.

Вот и сейчас, Лев Давидович так поставил вопрос, будто незримо присутствовал на встрече Председателя ВЦИК и Председателя ВЧК, только не всё услышал из сказанного ими, и теперь решил некоторые моменты уточнить.

Яков Михайлович хотел, было, огрызнуться (ему в край не нравилось снисходительное отношение к себе со стороны наркома по военным делам), однако, во время опомнился, взял себя в руки: как-никак, именно он, сам, стал инициатором встречи.

– Я бы не сказал, что предложение неприемлемое. – Бросив взглядом по сторонам, начал «товарищ Андрей». – Однако, довольно неоднозначное. И странное. Дзержинский решил поддержать нас.

Чёрные, как смоль, брови Льва Давидовича в удивлении взлетели, линзы очков блеснули не в меньшем удивлении.

– Боится, что Ленин умрёт, и он останется в одиночестве?

Свердлов отрицательно покачал головой.

– Думаю, начал проводить в жизнь свою политику. Феликс арестовал британские консульства, как в Питере, так и здесь, в Москве.

– Ого! – Восхищённо выдохнул Лев Давидович. – Молодец. Признаюсь, не ожидал от него подобной прыти. Естественно, у британцев нашёлся материал по их причастности к покушениям?

– Пока об этом речь не шла.

– Пойдёт. – Уверенно отозвался Троцкий. – И что он тебе предложил?

– Заговорил о терроре. Согласен поддержать.

– Даже так? – Троцкий носком начищенного до зеркального блеска сапога пнул маленький камешек, лежащий на дорожке.

– Сам удивлён.

Остановились, встали друг против друга.

– Кажется, начинаю догадываться. – Тихо проговорил Председатель военного совета. – Скорее всего, Феликс нашёл у дипломатов компрометирующие материалы на эсеров. А сие означает… – Троцкий исподлобья глянул на собеседника. – А сие, Яков Михайлович означает одно: скоро в Совете народных комиссаров будут верховодить только большевики. Но не это главное. Главное то, что Феликс рассчитывает на поддержку СНК в вопросе контроля над террором. И большинство в Совете проголосует за то, чтобы дать этот контроль в руки ВЧК.

– Отсюда вывод: мы должны перехватить данную инициативу Феликса. – Продолжил мысль Льва Давидовича Председатель ВЦИК. – Демократия хороша в мирное время. Во время войны необходима сильная, центральная власть. – Яков Михайлович сделал паузу, после чего закончил мысль. – Наша власть. И такую власть даст только широкомасштабный террор.

– Которую собирается контролировать Дзержинский. – Напомнил Троцкий.

– Если мы ему это позволим. – Отрезал Свердлов.

Лев Давидович задумчиво тронул бородку.

Яков Михайлович извлёк из кармана кителя платок, тоже принялся протирать стёкла пенсне.

– Дзержинский костьми ляжет, но не позволит террору, в том виде, в каком его видим мы, распространиться по всей стране. И Совнарком, скорее всего, поддержит его, а не нас.

– Яков, – взгляд «льва революции» натолкнулся на прищуренные, подслеповатые зрачки собеседника, – ты же понимаешь, промедление смерти подобно.

– Понимаю.

– Надеюсь, ты также понимаешь и то, что часть вверенного тебе ВЦИК примет позицию Феликса.

– Знаю. – Свердлов нацепил на нос пенсне, ответил взглядом на взгляд. – Мало того, понимаю и то, что времени «переубедить» не наших товарищей у нас нет.

– И, тем не менее, ты захотел со мной встретиться. – Троцкий погладил бородку. Нежно погладил, с любовью. – Делаю вывод: у тебя имеется свой вариант развязывания гордиевого узла. Я прав?

Свердлов удовлетворённо хмыкнул: приятно иметь дело с умным человеком.