(не) Случайная случайность или новый поворот судьбы

– Хорошо, я тебя на кухне жду, – с этими славами она выбежала из кабинета.

К счастью, сильный энергетический поток не повредил артефакт. И уже через пять минут он был готов.

В столовой меня ждали Лесандра и Василиса.

– Мамочка, я сегодня сдала экзамен по маг. контролю. На отлично! – сообщила она с гордостью.

– Это же здорово, сейчас сходим за Тимом и испечем торт, чтобы отпраздновать, – поспешила я обрадовать мою сладкоежку. У нас уже сложилась традиция – каждый успех в нашей семье праздновать чаепитием с тортиком.

– Да идите вы уже за Тимом, я сама испеку, – с добродушной улыбкой сказала Василиса и отправилась за ингредиентами для торта.

– Василиса, – жалобно протянула Леси, – давай калабни?чный тортик испечем, – просительно проговорила девочка.

– Идите вы уже за Тимом, – добродушно-ворчливо повторила Василиса. И, усмехнувшись, добавила. – Калабни?чный так калабни?чный. Будет вам калабни?чный. Только тогда калабни?ки купите, – протягивая корзину, хитро подмигнула мне Василиса.

Тим ходил в специальную школу для малышей. Там детей учили азам. Аналог земного детского сада, с небольшим дополнением. Дети в этот сад-школу ходили до девяти лет. По окончанию сдавали экзамен и переходили в среднюю школу. Если у них открывалась магия, то в магшколу.

Ох и трудно было устроить Тима в эту сад-школу, как вспомню, так вздрогну. Все говорили: он неразумный зверь, а зверям не место с детьми. Уговорила я директора школы с трудом, и – то подозреваю, боги поспособствовали. Тим посещал сад-школу с девяти часов утра до трех часов дня, четыре раза в неделю. Но я и этому была рада. Конечно, мы сами могли заниматься с ним дома. Но вот общения с другими детьми дать ему не могли. А это было необходимо. В остальное время мы с Леси и Ака?той занимались с ним дома. Такая интенсивная нагрузка дала свой результат. Несмотря, что Тиму было только четыре года, он был умным малышом.

Забрав шу?рха, отправились на рынок за ягодой. Калабни?ка – ягода, большая, размером с шар от пинг-понга, ярко-малинового цвета с шероховатой поверхностью, очень сладкая. Её вкус мне было не с чем сравнить. На Земле ничего подобного не пробовала. Сырой её есть не очень любила – приторно сладкая. Но вот морсы, компоты и конфитюры, варить которые я научила домовичку, нам всем очень нравились. А ребятня фанатела ещё от тортиков с этой ягодой.

– Мама, – настороженно обратилась ко мне Леси, – можно, я тебя буду звать мамой? – доверчиво посмотрев в глаза, прижалась ко мне.

– Конечно можно, – с улыбкой обняла её одной рукой за худенькие плечи и поцеловала в макушку.

– Мами, мами. Тим тозе коцет звать тебя так, – подпрыгивая и дергая меня за руку, затараторил малыш.

– Хорошо, – ответила ему и наклонилась, чтобы взять на руки. Он с радостью забрался и обнял меня за шею.

– И Тима надо целявать, – сказал он, подставляя мохнатую щёчку. Поцеловав малыша, потрепала его по голове. Раздавшейся в этот момент звонок по сигна?лтуре заставил меня вздрогнуть.

Как оказалось, со мной связался Гронс. С Гронсом я работала с того момента, как прибыла на этот остров. Он был гномом, артефактором. В его лавке всегда был большой выбор заготовок для артефактов, а также он брал на реализацию изготовленные мной предметы. Поэтому, когда он сообщил, что я могу зайти забрать деньги за проданные магические предметы, поспешила к нему. Тащить ребятню с собой не хотелось. Попросив Леси отвести Тима домой, отдала ей корзинку с калабни?кой, а сама поспешила к Гронсу.

В лавке артефактора стояла тишина. Позвонив в колокольчик, который слышал только хозяин, стала ждать. Гронс долго не шел, я забеспокоилась, не случилось ли чего. Зайдя за прилавок, открыла дверь в подсобное помещение, где была его мастерская. Подходя к дверям, услышала разговор. Беседовали двое – хозяин лавки и женщина. Видеть я их не могла, но слышала отчётливо.

Голос Гронса я узнала сразу, а вот женский показался мне очень знакомым. Но где я его слышала и кому он принадлежит, вспомнить не могла. А услышав обрывок разговора, была очень удивлена. Обычно с клиентами Гронс встречался в самой лавке, а не в мастерской. Уже одно это наводило на мысль о незаконности сделки, либо с клиенткой что-то было не так.

– …как это вы не можете такое сделать, – требовательно, даже зло говорила женщина. – Я заплачу любые деньги, но мне он нужен. Одна из дверей в моем доме должна стать порталом, причем туда, куда мне требуется, – высокомерно и властно продолжала говорить она.

– Алишна, – обратился к ней гном. А я поняла: это не простолюдинка, только к высокородным было пронято такое обращение, – это не в моих силах, – его голос хоть и звучал спокойно, но все же проскальзывали нотки раздражения.

Женщина, как будто не слышала или не хотела слышать, о чем ей говорят. Её голос становился капризно-визгливым, я даже поморщилась, настолько он был неприятным.

– Я вас предупреждаю, если вы мне не сделаете, я вас …. – тут она замолчала, выдерживая театральную паузу и продолжила, – уничтожу, – последнее слово она прошипела.

Мне так захотелось поставить нахалку на место, что я чуть не ворвалась в мастерскую, но вовремя вспомнив, что меня здесь быть не должно, осталась стоять на месте.

– Хорошо, – устало согласился Гронс, – я попробую, но ничего не обещаю.

Услышав хлопок, который обычно сопровождал снятие полога тишины, подумала: «Ух, ты они ещё и под пологом говорили».

Чтобы меня не застали за подслушиванием, поспешила уйти. Зайдя в лавку, еще раз позвонила в колокольчик.

– Иду, иду, – услышала я голос гнома из коридора подсобки. – Элен, как я рад тебя видеть, – добродушно улыбнулся хозяин лавки.

– Видать, не очень рад, – съязвила я, улыбнувшись в ответ. – Звоню, звоню, а тебя все нет. В ответ он, тяжело вздохнув, добавил:

– А, это заказчица… Кстати, не хочешь попробовать сделать один необычный артефакт. Я знаю, ты любишь экспериментировать, – перевел разговор Гронс.

«Вот хитрец, – подумала я. – Решил меня к своей проблеме привлечь». Вслух же спросила:

– Что за артефакт?

– Пространственного перемещения, – заговорщицки проговорил он.

– Есть же портальные арки. Зачем велосипед изобретать?

– Что за велосипед? – непонимающе посмотрел на меня Гронс. Поняв, что опять ляпнула не то, поспешила отмахнуться и попросила пояснить, в чем суть артефакта.

– Портал должен выглядеть, как дверь и открываться в любое место, – пояснил он то, что я уже слышала.

– Интересная задумка. Надо над этим на досуге подумать, – почесала я лоб в задумчивости.

– Подумай, подумай. Как придумаешь, скажи. Всё, что надо для его создания, дам. – С этими словами он отдал мне деньги, и я поспешила домой.

Дома витал сладкий аромат калабни?ки. За столом сидели Тим, Леси и Ака?та. Они ждали, пока Василиса достанет из печи коржи для торта. Увидев меня, все радостно помахали.

– Здравствуйте! – счастливо улыбаясь, поздоровалась со мной Ака?та. – Мама передала вам это, – тут она указала на журнальный столик. На нем лежали два небольших кошеля. Вспомнив, что обещала Хальне?се наложить на кошели чары от кражи и потери, хмыкнув, подхватила их со стола и поспешила в кабинет. На полпути оглянулась.

– Ака?та, ты не убегай, я быстро. Наложу чары, и ты их снова заберёшь. А пока я буду занята, вы тортик украсите. Закончу – чай попьем, – сообщила я и ушла в кабинет.

Через полчаса довольная ребятня сидела за столом и ждала только меня. Перед ними на столе стоял красиво украшенный торт. Положив кошели на край журнального стола, поспешила присоединиться к чаепитию.

– Какой красивый торт! – восхитилась я. Девочки, вы сегодня превзошли себя. Постарались на славу. – От моей похвалы девчонки зарделись и смущенно заулыбались.

– Я тозе старался, – подпрыгивая на одном месте, залепетал Тим.

– Ты у меня умница, – похвалила его, погладив по голове.

– Он только две ягодки положил, – с обидой в голос сказали девочки.

– Затё сямые босие, – с такой же обидой ответил Тим.

– Вы все мои умницы, – пресекла я зарождающийся спор.

Василиса поставила перед нами стаканы с ягодным взваром, а я нарезала торт и разложила по тарелочкам. Пока пили чай, Аката и Леси на перебой рассказывали о экзаменах в магической школе. Тим то и дело перебивал их, рассказывая о новом друге. Я слушала, улыбалась, вспоминая свою семью – двух дочек и мужа, оставшихся в другом мире. Эти воспоминания казались мне такими далекими, как сон. Как такое может быть, чтобы за какие-то полгода память о семье так затерлись. Не иначе Аришна постаралась.

Мысли о муже всколыхнули воспоминания о Тарке. О его сильных и нежных руках, желанных губах. На глаза навернулись слезы, а в голове мелькнула мысль: «Нельзя так сильно полюбить человека, ну пусть не человека, а оборотня, что только от одного воспоминания о нем сердце сжимается и тоскует. Или все же может. Как бы я хотела, чтобы он и в правду оказался жив. Пусть не со мной, но жив». Вот только от одной мысли, что он жив и не со мной хотелось выть в голос.