Черное Солнце. Клуб Пяти

Но тогда брат останется совсем один.

Вася не мог так поступить. Он вздохнул, сев на край ванны и зарывшись пальцами в волосы. Помощи ждать неоткуда, на что он вообще надеется, пытаясь оттянуть неизбежное? Что и кто ему поможет… кто… Вася закусил губу, пытаясь не заорать. Нельзя, в соседней комнате Федя, а он пока еще слышит. Кто знает, как эта болезнь будет развиваться дальше?

Под ногами образовалась лужа, видимо протекал слив.

Вася глубоко вздохнул, это стало последней каплей, и он рывком поднялся, вывернув до отказа все вентили.

– Я так больше не могу, – свистящим шепотом выдохнул он, ударив по стене. – Когда же это закончится?!

На его руке расползлось пятно. Вася притих и испуганно ткнул в него пальцем. Потер, потом начал тереть сильнее, но пятно не исчезало.

За гранью мира

Ноэль дождался, пока один из обитателей его мирка превратится в кресло, и сел в него, закинув ногу на ногу. Он с теплом посмотрел вдаль, выхватывая стройную фигуру Нины, и мечтательно улыбался. Повязка на его глазу выделялась в полумраке сильнее остальной одежды, напоминающей о крови, припорошенной снегом.

Из темноты вышла очень высокая девушка, рядом с ней даже высокие мужчины ощущали бы себя неуютно.

Однако Ноэль не волновался, он привык к ней.

– Ноэль, – девушка скрестила руки на груди, сощурив ледяные глаза. – Ты снова увлекся?

– Это она, я готов поклясться в этом, – Ноэль улыбнулся, опершись одной ладонью о щеку и вытянув вторую. Рядом с ним появилась тень, превращаясь в кубок, наполненный красной жидкостью. – И я нашел того, кто в этот раз откроет мне врата.

– Приоткроет, хочешь сказать, – поправила девушка, откинув с плеча толстую светлую косу. – С каждым годом таких добровольцев все сложнее найти.

– Ты права. Но всегда находятся те, кто готов на все ради своих желаний. Посмотри на этого мальчика, Асгерда, – Ноэль подманил к себе кого-то. Из темноты, шурша крыльями, вылетел глаз, странное крылатое создание этого мира. Он оскалился, садясь на протянутую ладонь Ноэля и почти ощутимо заурчал. Ноэль погладил его. Под ним пошевелилось кресло, тоже желающее ласки. Ноэль погладил и его.

– Покажи нам этого ребенка, – попросил Ноэль с мягкой улыбкой.

Глаз крутанулся, сложил крылья и будто выплюнул картинку – на ней Вася воевал с кранами.

Асгерда склонила голову набок. Она видела квартиру, видела больного паренька, и поняла, о чем говорил Ноэль. Этот парень и впрямь может им помочь. Достаточно лишь отдать желание за желание. А желанием Ноэля всегда была только пища для его детей.

Чем больше жертва, тем больше вероятность того, что врата приоткроются и выпустят его. И тогда Печать Бездны рано или поздно падет, а этот мир погрузится в хаос. Его пожрет темнота и пустота.

Ноэль не радовался этому и не огорчался, он философски замечал, что даже миры движутся к своей смерти, но потом они становятся пищей для новых миров. И все повторится. Асгерда соглашались с этим, но продолжала следить за Ноэлем – тот постоянно находил странные ситуации, в которых оказывался беспомощным.

– Ноэль, ты уверен, что он подойдет? Может, он лучше похоронит брата, чем приведет кого-то.

Асгерда всегда так говорила, и Ноэль не раз ошибался. Но сейчас он был уверен в этом, как и в том, что рано или поздно его Черное Солнце будет с ним.

– Да. Я даже нашел место, где мы встретимся.

Ноэль улыбнулся, подошел к зависшему в воздухе глазу, протянул руку, давая ему сесть на палец, и тихо сказал:

– Хочешь спасти своего брата? Тогда доверься мне.

Голос мягкий, вкрадчивый, как подкрадывающийся к мышке кот, обволакивал, предлагал и заманивал. Ноэль знал, как общаться с попавшими в тяжелую безвыходную ситуацию – немного ласки и надежды все исправить. Большего людям не нужно.

И можно делать из глупых мальчиков и девочек что угодно.

Глава 6. Уговоры

– Как твой брат?

Жорик протянул Васе пакет с чипсами. Тот отказываться от угощения не стал, схватив сразу горсть хлопьев и отправив в рот. На его бледных губах расползлась ухмылка, Вася стряхнул с себя оцепенение и развел руками в стороны.

– Живет, что с ним станется! – Вася рассмеялся, и Жорик даже почти поверил его смеху. – Знаешь, вчера такой случай был… о, Кать, как дела?

– Могло быть и хуже, – Катя натягивала на ходу кожаную фуражку, под мышкой она несла бутылку с водой. По ее лицу скользнула бледная тень, которую никто из парней не понял. Какое-то время Катя колебалась, потом все же спросила:

– Ребят, у кого можно перекантоваться неделю? Срочно надо, – Вася и Жорик знали, что у Кати постоянные проблемы с жильем. Но чем они могли помочь? У одного больной брат, второй жил со строгой матерью, и та посторонних не жаловала.

– Ты же вроде нашла подружку, – неуверенно предположил Жорик, осознав, что не только Вася нуждается в помощи.

Катя скривилась. Казалось, что она вот-вот заплачет, но у нее лишь дрогнули уголки глаз, ставшие подозрительно влажными. Катя провела пальцами по лицу, видимо, смахивая непрошеную слезу.

– Мы с ней поссорились, она сказала, чтобы я убиралась. Куда угодно. Нашла себе парня, а я ей мешаю.

– Подруга называется, – проворчал Жорик, протянув и Кате чипсы, та взяла одну штуку и начала грызть. – Нине звонила?

– Да, звонила. Она не берет трубку. Видимо ушла в Верхний Ростов. А мне срочно надо.

Жорик и Вася переглянулись. Вася почесал подбородок, но не успел ничего сказать – рядом словно из ниоткуда появился Дима. Он показал большой палец и хлопнул Катю по плечу.

– Давай ко мне? – предложил он весело и подмигнул. Вася ухмыльнулся и подмигнул в ответ.

Катя пихнула Диму локтем в бок и пронзила сердитым взглядом Васю. Парни притихли, не рискнув продолжать веселиться.

– Спасибо, Дима, но что скажут твои родители? – Катя знала, что Дима живет с родителями, и это могло их напрячь.

– Они у меня классные. Знаешь ли, мои предки ни разу меня не ставили в дурацкое положение. Разумеется, я у них спрошу. Подождешь пару минут?

Катя кивнула и открыла бутылку, делая глоток. Она все ещё не могла прийти в себя после пропажи мопеда и не стала говорить, что сбежала от подруги, чтобы не подвергать ее опасности. А если она таким образом подставит Диму? Катя не была уверена, что это хорошая идея. Но Дима хотя бы жил не один. Кто осмелится ворваться в квартиру, где живет семейная пара…

Это ее немного приободрило, а там и Дима подошел, сказав, что все уладил. По его виду было ясно, что он безмерно доволен утащить Катю к себе. Вася и Жорик переглянулись, но промолчали и вскоре попрощались. Васе нужно было зайти в магазин и купить хлеб.

«Все тихо», – подумал он, отправляясь в магазин. Уже начинало темнеть, по улицам шел человек, зажигающий фонари. Было странно видеть в начале двадцать первого века фонарщика. Но почему-то автоматические фонари никто не изобрел.

– В Ростове все спокойно, – пробормотал Вася, шагнув из освещенной полосы земли в темную. По его руке пробежались мурашки. Вася вздрогнул, словно ощутил чье-то прикосновение, и повернул голову, глядя на заброшенный дом рядом с магазином. Пятиэтажная заброшка была из прошлого века, в подвальном помещении раньше находились ритуальные услуги, работники которых выехали самыми последними, а сам дом уже давно радовал выбитыми окнами и трещинами по стене.

Непримечательный серый дом, слишком маленький на фоне уродливых многоэтажек, он выглядел заброшенным, и манил к себе Васю. Вася не удержался, хлеб он купит позже, а сейчас зайдет внутрь, интересно же. Он шагнул в гостеприимно распахнутые двери. Внутри было тихо и гулко, свет разом пропал, даже фонари не могли разогнать здешнюю тьму. Бомжей и мелких животных Вася не увидел. Впереди на лестничной площадке зашевелилась темнота, и Васе стало не по себе. Он хотел было спуститься вниз, но его что-то толкнуло дальше, и он покорно пошел по ступенькам, держась за чудом уцелевшие перила.

Шаг за шагом, он поднялся на третий этаж, остановился перед квартирой с бледной дверью, все еще закрывающей вход. Вася подошел к ней и толкнул. Дверь медленно открылась, скрипнув неожиданно громко и прогоняя темноту внутрь. Вася шагнул следом, пройдя через маленькую прихожую, и попал в комнату, пустую, с заколоченным окном. Сквозь прорехи пробивался слабый свет фонарей. Вася озадаченно огляделся. В сумерках можно было увидеть очертания письменного стола, старого кресла, древнего торшера с висячим выключателем, недалеко от окна стоял шкаф с открытой дверцей. Словно чудовище, которое зевнуло, да так и застыло.

Вася поежился. Он шагнул назад. Темнота подбиралась, сгущаясь рядом с ним, и беззвучно смеялась.

– Это невозможно, – тихо сказал он, – не может быть.