Ворриор и Пиас. Гнев богов

– Перенесите собрание на потом, – тихим голосом решил он. – Нам нужно к Доку.

В ушах что-то треснуло.

– Он уже ждет вас в комнате! – раздался в моей голове голос Хака. Ой, он же еще там. Как прекрасно.

Я позволила Чармингу отнести меня в комнату. Все остались в холле, кроме Рэйзда, который, очевидно, не хотел оставлять Пиаса одного. Наедине со мной или наедине с неприятной ситуацией – вопрос открытый.

Я устало закрыла глаза. Мне больше не хотелось думать. Так или иначе, я даже не могла это делать. По крайней мере, не рационально точно. Все то короткое время, что Чарминг нес меня в комнату, я делала вид, что меня не существует. В ушах упорно звенело. Подкрадывалась тошнота, и я чувствовала остатки какой-то божьей души на языке. Надо бы избавиться от нее, иначе никогда не успокоюсь. У Дока наверняка для этого есть какое-нибудь средство. Или я силой мысли заставлю Чарминга засунуть палец мне в горло. Одна я с этим точно не справлюсь.

Дверь распахнулась, и мягкий порыв воздуха заставил веки открыться. Я посмотрела на спальню сквозь ресницы. В углу у окна стояло выглядевшее потерянным растение. Брейв. Его веточки затряслись, когда он увидел меня.

В следующее мгновение я уже лежала на большой кровати Пиаса. Темные шелковые простыни были такими мягкими, что мне казалось, будто я опускаюсь в перышки. Матрас прогнулся, когда Пиас опустился на него рядом со мной. Он застонал и выглядел… извините… просто хреново. Лицо хоть и заживало, но все происходило так долго, что богу, вероятно, еще несколько дней придется ходить с этим фаршем вместо лица. Его нос был совсем бледным, а губы Пиас поджал так сильно, что они почти исчезли.

Док тут же наклонился к нему с ошеломленным выражением лица и сурово нахмурил брови.

– Боже ж ты мой! – выдавил он. – Кажется, мы не победили.

– Оставь свои комментарии при себе! – прошипел Пиас.

Челюсть доктора дрогнула, но он не стал больше отпускать никаких саркастичных замечаний, а только наклонился ближе к Пиасу и убрал испачканные кровью волосы со лба.

– Что скажешь? – кратко спросил он.

Пиас скрипнул зубами.

– Выстрел в лобные доли. Разрушенная скуловая кость. Пуля еще там, но кровотечение уже остановилось.

Док кивнул, поднял руки с его лба и помахал ими перед оставшимся глазом Пиаса. У бога были явные сложности с тем, чтобы уследить за движениями.

– Как думаешь, пуля сама выйдет? Или мне надо тебе помочь? – поинтересовался Док после нескольких повторов упражнения «смотри за пальцем». Пиас явно терпел неудачу.

– Помочь! – кратко выдавил он.

У него на лбу проступил пот. Док кивнул и поднял ладонь, над внутренней стороной которой дрожала магия. Пиас тут же покачал головой. Ему явно было больно двигаться, он скривил губы и тихо застонал.

– Не мне. Сначала Ворриор. У нее… у нее еще есть душа.

– Ворриор? – взгляд Дока переметнулся ко мне. На его лбу образовались морщины. – Ты как?

Я молчала, а Чарминг рядом со мной вздохнул.

– Она в состоянии шока. Ее брат только что умер, – мягко объяснил он. Слишком мягко.

Доктор изучающе смотрел на меня, а затем подошел поближе и пропальпировал тело. Он нажал на живот, который сразу же заурчал.

– Кажется, с физической точки зрения она не слишком пострадала. Я вижу лишь крошечные следы чужой души, – его пристальный взгляд изучил мои мышцы и кости, прежде чем Док снова повернулся к Пиасу. – Я не могу ей помочь. Твоя очередь.

– Нет! Сначала Ворриор! Она проглотила Геракла, – прокричала синеволосая башка, он же отец богов.

Док нервно щелкнул языком.

– Сначала надо заняться более серьезными травмами, и под серьезными травмами я имею в виду твои, – железным голосом сказал он. – Как я уже говорил, в физическом плане Ворриор не пострадала. Если она и глотала Геракла, он уже точно не в ней!

– Но… Я этого не понимаю, – Пиас выглядел сбитым с толку и в то же время расстроенным.

Я попыталась с помощью взгляда дать ему понять, что давно выплюнула Геракла и он исчез в пустыне, но Пиас был не на пике эмпатии и не в состоянии расшифровать мои панические выкаты глаз. Его лицо приобрело такое выражение, будто он в любой момент готов был от злости укусить подушку.

Казалось, Пиас снова хотел наложить вето на вмешательство в свое здоровье, тем самым раздражая всех нас еще больше, но Док уже вытянул свою руку в его сторону. На бледных кончиках пальцев зашипела магия.

Пиас заморгал из-за внезапной вспышки и закричал, когда Док без колебаний полез ковыряться в открытой ране. Волосы на моей шее встали дыбом. Я непроизвольно схватила Пиаса за руку, и его длинные пальцы ухватились за мои, а ногти впились в ладонь.

– Еще немного! – пробормотал Док.

Кровь лилась. Несколько серебряных капель упали мне на щеку. Сладко пахнущие, они стекали к моему подбородку, щекоча уголок губ, пока Пиас ревел от боли во все горло.

– Вот и все!

Я услышала влажное хлюпанье, и снова полилась кровь. Пиас застонал.

Врач торжествующе держал в руке сплющенную пулю. Она была похожа на монетку, только поменьше. Мне стало плохо, когда вспомнила, как Мэдокс нажал на курок и отправил пулю в голову Пиаса.

– М-м-м, титан! Умно, умно! – прокомментировал Док, щелчком пальца заставив снаряд исчезнуть. Пиас задрожал. Его рука так крепко обхватила мою, что я услышала, как хрустят кости. И все же я ничего не говорила, продолжая изображать немую куклу.

– Секунду! – доктор длинными шагами отошел от нас, сел на корточки перед окном и открыл свой вездесущий медицинский чемодан. Из него он достал белые марлевые повязки, компресс и бутылочку с сомнительным красным содержимым, которую открыл, подходя обратно. Запах амброзии наполнил воздух. – Может немного жечь, но это ускоряет процесс восстановления, – он без лишних церемоний вылил все содержимое в открытую рану Пиаса.

Он чуть не слетел с кровати, когда его спина выгнулась. Но все же не отпускал меня ни на секунду.

– Ты что, совсем с ума сошел? – рявкнул бог, когда шок прошел. Док начал накладывать повязку с компрессом вокруг головы Пиаса, словно белый шлем.

– Ой, мне очень жаль. Я не знал, что с нашим принцем надо обходиться как с малышом. Хочешь леденец?

– Да что на тебя нашло? – прошипел Пиас, наконец отпустив мою руку, и резко сел. Он шатался, но ему все же удалось выпустить пару угрожающих молний в сторону врача.

Мышиного цвета брови Дока поднялись.

– Думаю, вида твоей эмоционально сломленной половинки достаточно в качестве ответа. Я ждал от тебя большего.

Молнии внезапно прекратились. Док поджал губы и подошел ко мне, почти нежно посмотрев. Он присел на корточки и положил руку мне на лоб.

– Я дам тебе поспать, если ты не против, Ворриор, – прошептал он. – Я пока что не могу помочь тебе. Но время… время лечит все раны.

Я моргнула. Это ведь было почти как кивок, правда?

Док улыбнулся в ответ. Таким милым со мной он еще никогда не был. Жутко.

– Все будет хорошо, – солгал он.

Я перевела взгляд на Чарминга. Тот оперся на дверной косяк со скрещенными на груди руками и ни на секунду не спускал с меня глаз.