Врата Мертвого дома

– Два, – поправил один из стражников и сплюнул на брусчатку под ногами Скрипача. – Мы нашли того симхарала.

– Два купить. Один привести. Не тронуть. Три. – Сапер мрачно ухмыльнулся. – Хороший цена, дешевый за честь грала. Дешевый за защиту грала.

Тут за спиной у Скрипача заговорил четвертый мужчина:

– Да заплатите вы гралу, дураки! Тут и сотня золотых – не деньги. Это вы должны были защищать няньку с детьми, а сами сбежали, когда показались «красные клинки». Если бы этот грал не нашел и не купил девочек, их обеих уже обесчестили бы. Так что раскошеливайтесь и, во имя Королевы Грез, благословите его самого и весь его род во веки веков.

Стражник шагнул вперед. На нем красовались доспехи наемника с капитанскими знаками отличия. На узком лице выделялись крестообразные шрамы – память о битве под Й’гхатаном, а на тыльной стороне кистей виднелись старые ожоги.

Он твердо встретил взгляд Скрипача. И попросил:

– Прошу, скажи, как тебя зовут, грал, чтобы мы могли поминать тебя в своих молитвах.

На секунду Скрипач замешкался, а затем назвал свое настоящее имя – то, которым его давным-давно нарекли при рождении.

Услышав ответ, капитан нахмурился, но ничего не сказал.

Один из стражников подошел к саперу, держа на ладони монеты. Скрипач передал капитану спящую девочку.

– Не есть правильно, что она так долго спать.

Седой воин осторожно принял у него ребенка.

– Мы позовем домашнего целителя.

Скрипач огляделся. Дети явно происходили из богатой и влиятельной семьи, но здания вокруг казались сравнительно небольшими и принадлежали, скорее всего, мелким торговцам и ремесленникам.

– Раздели с нами трапезу, грал, – пригласил капитан. – Дедушка этих девочек наверняка захочет с тобой поговорить.

Скрипача одолело любопытство, и он кивнул. Капитан повел его к низким воротам, врезанным в стену вокруг сада. Трое охранников поспешили их отпереть. Первой внутрь пропустили старшую девочку.

За воротами раскинулся на удивление просторный сад, воздух в котором был влажным и прохладным от дыхания ручья, что тихо звенел где-то среди буйной растительности. Над выложенной камнями дорожкой смыкался полог из крон старых плодовых и ореховых деревьев. С другой стороны видна была высокая стена, целиком возведенная из матового стекла, которое сверкало радужными отблесками под капельками влаги. Скрипач никогда прежде не видел столько стекла сразу в одном месте. В стене виднелась одинокая дверь из льняного полотна, натянутого на тонкий металлический каркас. Перед ней стоял старик в помятом оранжевом облачении. Его кожу глубокого, насыщенного цвета охры оттеняла копна седых волос. Девочка подбежала к старику и обняла его. Тот не сводил со Скрипача внимательного взгляда янтарных глаз.

Сапер упал на одно колено.

– Благослови, о духовидец! – прорычал он с самым грубым гральским акцентом, какой только смог изобразить.

Смех таннойского жреца прошелестел, словно песок на ветру.

– Я могу благословить лишь своих единоверцев, господин, – тихо проговорил он. – Но прошу, раздели со мной и капитаном Туркой скромное угощение. Я полагаю, наши стражники пожелают искупить свою трусость тем, что позаботятся о детях хотя бы здесь, за стенами сада. – Он положил морщинистую руку на лоб спящей девочки. – Сэляль защищается по-своему. Капитан, скажи целителю, что ее нужно вернуть в этот мир – и сделать сие аккуратно.

Капитан передал ребенка одному из охранников:

– Ты слышал слова господина. Живо!

Обе девочки, а также их провожатый скрылись за льняной дверью. Таннойский духовидец неспешно направился туда же, жестом предложив Скрипачу и капитану Турке следовать за ним.

В комнате со стеклянными стенами стояли низенький железный столик и такие же невысокие обтянутые кожей стулья. В мисках на столике лежали фрукты и холодное мясо, щедро сдобренное специями. Хрустальный графин с бледно-желтым напитком был открыт, чтобы вино «дышало». На дне графина скопился осадок в два пальца толщиной: бутоны пустынных цветов и тельца белых пчел. Вино наполняло помещение прохладным, сладковатым ароматом.

Внутренняя дверь в мраморной стене была сделана из крепкого дерева. В небольших альковах горели свечи, причем у всех пламя было разного цвета. Отражения огоньков завораживающе поблескивали в стеклянных плитках напротив.

Жрец сел и указал гостю на стул напротив:

– Прошу. Я удивлен, что малазанский шпион рискнул своим маскарадом ради двух местных детей. А теперь ты небось попытаешься выудить ценные сведения у преисполненных благодарности родных?

Скрипач со вздохом откинул капюшон на спину.

– Я и впрямь малазанец, – признался он. – Но не шпион. Я скрываюсь, чтобы меня не нашли… малазанцы.

Старый жрец налил вина и протянул гостю кубок:

– Ты солдат?

– Да.

– Дезертир?

Скрипач поморщился:

– Не по своей воле. Императрица решила объявить наше подразделение вне закона. – Он пригубил сладкое цветочное вино.

Капитан Турка подал голос:

– Сжигатель мостов. Солдат из воинства Дуджека Однорукого.

– Тебе многое известно, господин.

Духовидец указал на миски с едой:

– Пожалуйста, угощайся. Если после стольких лет войны ты ищешь мирную обитель, то совершил серьезную ошибку, когда прибыл в Семиградье. Тут покоя нет и в помине.

– Это я понял, – сказал Скрипач и принялся за фрукты. – Потому и надеюсь как можно скорее купить себе место на корабле до Квон-Тали.

– Кансуанский флот ушел из Эрлитана, – заметил капитан. – Теперь редкий торговец решится плыть через океан. Высокие пошлины…

– …И возможность быстро разбогатеть, когда начнется гражданская война, – продолжил, кивая, Скрипач. – Значит, придется идти по суше – по крайней мере, до Арэна.

– Это неразумно, – произнес старый жрец.

– Я знаю.

Но духовидец продолжал качать головой:

– Дело не только в грядущей войне. Чтобы добраться до Арэна, тебе придется пересечь пустоши Пан’потсун-одана, они граничат со священной пустыней Рараку. Из Рараку явится Вихрь Дриджны. И более того, там состоится схождение.

Скрипач прищурился: «Так вот откуда взялся тот одиночник-дхэнраби».

– Это когда Взошедшие собираются в одном месте?