Белая скво. Путь к свободе

“Почему тетя так хочет моего замужества? Неужели ее в самом деле волнует мое счастье? Тогда зачем мне совершенно незнакомый человек? Родители никогда бы так не поступили со мной. Разве я вещь?” – размышляла ошеломленная Лиззи с грустью.

– Лиззи, отчего ты задумалась? – спросила Лилиана, не понимая, почему ее двоюродная сестра так переменилась в своем настроении, еще совсем недавно бывшая веселой и беззаботной.

– Да так. Не пойму, зачем мне обязательно нужно выходить замуж, и прямо сейчас, – ответила Лиззи печально.

– А что? Йен богат. Будешь жить в роскоши и довольстве. – объяснила Лилиана, глядя на Лиззи с выражением непонимания, – Разве ты этого не хочешь? – удивилась она недальновидности сестры.

– Вовсе нет, – ответила Лиззи смущенно, поражаясь словам Лилианы.

– Ну, знаешь, – сказала Лилиана и сморщила напудренный носик, – не тебе это решать, – заключила она, ошеломив своими словами Лиззи.

***

Первыми приехали ближайшие соседи мистер и миссис Тэтчеры. Эта пара давно обосновалась в Северной Каролине. Как и все остальные приглашенные, они прибыли в Новый Свет из Англии. Поначалу супруги пробовали жить на западе Вирджинии, но, спустя недолгое время, муж решил перебраться в Северную Каролину поближе к городу Роли, а жена предпочитала не спорить с ним. Здесь супруг получил участок земли, и, как и многие другие переселенцы, они пустили корни на этой благодатной почве.

За ними прибыли МакДональды. Эти супруги относились к тем авантюристам, которых порывом ветра переселения в Новый Свет подхватило из Шотландии. Они пересекли океан, остановив свой выбор на Луизиане, но там им не понравилось из-за множества французов. Наполеон совсем недавно продал Луизиану Соединенным Штатам, и спустя пару месяцев в конце осени 1803 года МакДональды стали обладателями большого участка земли. Чуть позже они перебрались в Северную Каролину поближе к Форту Тулуза, где французы не досаждали им своим присутствием повсюду.

И, наконец, приехал Йен Робинсон. Этот молодой землевладелец принял бразды правления от отца, обосновавшегося здесь с супругой лет двадцать назад и разбогатевшего на выращивании хлопка за счет труда рабов. Родители его, хоть и получили приглашение к ужину, но в силу возраста не сопровождали сына, который давно самостоятельно вел дела, касающиеся их поместья.

Приглашенные расположились в одной из самых больших комнат дома. Резная мебель красного дерева, была заказана хозяином в Европе. Тяжелые бордовые портьеры, украшенные вышивкой золотом, обрамляли высокие окна. Все сводилось к тому, чтобы перещеголять соседей. Пока Тому, подстегиваемому супругой, это удавалось. Он слыл одним из самых обеспеченных землевладельцев Северной Каролины. Под его намерения удачно выдать замуж племянницу, как нельзя лучше подходил молодой мистер Робинсон с его обширными хлопковыми полями и множеством рабов. Из этого брака Том хотел получить материальную выгоду для себя. Возможно, впоследствии представится возможность объединить их владения, кто знает.

За столом было весело и довольно шумно. Ближайшие соседи были рады вырваться из привычной рутины и оказаться “в обществе”. Они шутили и смеялись, разглядывая дом и сравнивая все, что видели с тем, что имели сами.

На богато уставленном столе, покрытом белой, как первый снег, которого много лет никто из присутствующих не видел после отъезда из Англии, скатертью, красовались вкуснейшие блюда, приготовленные поваром, выписанным Томом из Чарлстона. Ветчина, бекон, свинина, куриный мулл с кусочками курицы, жареная оленина, запеченная форель, свежие персики, яблоки, виноград и орехи пекан. Было даже домашнее мороженное на десерт. Том недавно устроил отсек со льдом в новом погребе и теперь решил блеснуть этим перед соседями. После ужина хозяйка велела подавать чай.

Сэм, их новая рабыня с короткими темными курчавыми волосами вошла в гостиную, неся большое серебряное блюдо, уставленное белыми с синими шариками фарфоровыми чайными чашками, привезенными хозяином дома из Вирджинии.

Перед тем, как сесть за стол, Лиззи попыталась избавиться от навязчивого ухажера, представленного ей, как мистер Йен Робинсон. Он постоянно норовил ухватить ее руку потной липкой ладонью. Лиззи старалась увернуться от очередной попытки влажных ладоней завладеть ее рукой, и задела, неловко повернувшись, большой разнос с чайным сервизом, который несла девушка-рабыня.

Платье тут же оказалось облитым, часть чая вылилась на ковер, устилающий пол, а чашки дружно полетели на него. Жидкость растекалась, оставляя темные пятна на ворсе. Кто-то из гостей ахнул, кто-то вскрикнул. В комнате повисла напряженная тишина.

– Вон, мерзавка! – взвизгнула хозяйка дома в наступившей оглушающей тишине, – в сарай ее, запереть! – кричала Рэйчел, в то время, как лицо ее покрывалось багровыми пятнами.

– Рэйчел, успокойся, я прослежу, – спокойно произнес дядюшка Том, давно привыкший к импульсивности супруги и подобному проявлению недовольства.

Все время, прошедшее с момента столкновения Лиззи с разносом в руках темнокожей рабыни, Лиззи стояла, ни жива, ни мертва, едва переводя дух.

– Стойте! Это я нечаянно толкнула девушку, – сказала она в отчаянии, сжимаясь от страха, чувствуя кожей, как на нее все смотрят с осуждением. Эти люди совсем не поняли ее порыва. Почему племянница хозяйки дома пытается оправдать рабыню?

– Какая милая девушка. Очаровательно! – воскликнул, стоявший рядом Йен Робинсон, и Лиззи вновь почувствовала, как ее рука оказалась в липких холодных объятиях ладони ее соседа.

Дядюшка Том, собственноручно тыкая рабыню в спину, так, что девушка едва держалась на ногах, сопроводил ее в сарай, где запер на большой висячий замок.

– Совсем распоясались эти рабы, – произнесла одна из гостей, такая же дородная женщина, как и тетушка Рэйчел.

– Может быть, стоит присмотреться к индейским женщинам? – спросила ее соседка по столу миссис МакДональд.

– Что вы? Они совершенно дикие и не поддаются обучению. Индейцы вообще очень кровожадные дикари. Лично я опасаюсь держать их в доме, – ответила сухая, как вобла, миссис Тэтчер.

Лиззи не могла понять, почему обвиняют рабыню Сэм, а не ее. Как вообще эти люди могут рассуждать подобным образом о других? Если бы они только могли прочувствовать на себе все прелести жизни этих несчастных, но господам даже в голову не приходит, что рабы такие же люди, как и они.

Лиззи совсем не хотела связывать свою жизнь с едва знакомым мужчиной. Ей не нравились его липкие потные руки, вечно вытирающие из-за отсутствия платка нос, из которого непрестанно текло. Этот человек искренне считал себя подарком судьбы для любой девушки, а уж для сироты из далекой Англии и подавно. Его лицо так и светилось излучая самодовольство.

– Разве у вашей племянницы есть выбор из женихов? – говорил Йен дядюшке Тому, сидя за сигарой в кресле за маленьким низким столиком в углу залы. Они уединились для разговора по предложению Тома.

– Может быть и так. Однако, Лиззи образована, воспитана. Она составит хорошую партию для молодого человека, подыскивающего покладистую добродетельную супругу, – отвечал ему Том, расхваливая достоинства племянницы жены.

– Ну, если так… То есть вы обещаете, что эта девушка будет тихой и скромной, как и подобает приличной супруге? Возможно, я подумаю над вашим предложением, хотя, мне не показалось, чтобы она была заинтересована мною.

– Что вы, Йен, вам показалось, – ответил дядюшка Том, улыбаясь, – Девушка скромна и стеснительна. Прошу вас, будьте к ней снисходительны! – произнес он, стараясь убедить собеседника повременить с выводами. Он поднялся, откланялся и поспешил на поиски своей жены.

– Рэйчел, нам надо поговорить, – шепнул супруг своей жене, увлеченно обсуждающей пороки индейских женщин с соседками.

Рэйчел недовольно поджала губы, прерывая дискуссию с Дженни Тэтчер, и последовала за мужем в соседнюю комнату.

– Все может сорваться, – взволнованно заговорил Том, напряженно вглядываясь в лицо жены, – Йен Робинсон не намерен долго добиваться эту строптивую девчонку. Ты видела, как она постоянно дергается от его прикосновений и норовит увильнуть? Это решительно никуда не годится, – горячо закончил Том свою пылкую речь.

– Дорогой, ее никто не спрашивает о желании этого брака. Все будет так, как мы решили, – сказала Рэйчел, пытаясь успокоить мужа.

– Я не намерен содержать лишний рот, – продолжил Том.

Лиззи искала тетю Рэйчел, чтобы объяснить, что новая рабыня не виновата. Это она сама нечаянно задела разнос, неловко повернувшись. Пусть Сэм не наказывают из-за проступка, который девушка не совершала. Лиззи подходила к комнате, куда недавно вошла тетушка, когда услышала доносившийся в коридор разговор. Поняв, что тетя не одна, Лиззи остановилась в нерешительности. От услышанных невольно слов о ней и мистере Робинсоне у Лиззи закружилась голова. Нет, только не этот сопливый мистер Робинсон с его толстыми влажными губами и множеством бородавок на липких пальцах. Почему ее так настойчиво пытаются выдать замуж? Неужели она так много ест? «Лишний рот» – повторила она слова дяди.

– Лиззи, вот где ты, – проговорила Лилиана, – Кстати, тебе идет мое желтое платье, – не преминула она уколоть сестру тем, что вынуждена была дать ей свое платье по просьбе матери, – Не видела моих родителей? – спросила она.

На шум в коридоре из комнаты вышла тетушка Рэйчел.

– Тетя Рэйчел, я хотела сказать, это я виновата в том, что сервиз разбился. Сэм ни при чем, – сказала Лиззи.

– Далась тебе эта рабыня, – перебила ее тетушка Рэйчел, – Завтра Том продаст ее. Для работы на плантациях всегда требуются новые рабы, –добавила она. От истерики тетушки по поводу разбитых чашек не осталось и следа, – Мрут, как мухи, –сказала она, сморщив нос, – Лучше не забывай о Йене Робинсоне. К осени ты должна быть замужем. Начинай думать об этом прямо сейчас.

В голове у Лиззи помутилось. Сквозь шум в ушах она услышала, как хихикнула Лилиана, и как тихо шикнула на нее тетушка Рэйчел. Лиззи сказала, что ей необходимо выйти на террасу подышать свежим воздухом, и поспешила наружу.

Она осторожно вышла из дома и мелкими перебежками припустила к сараю, находившемуся чуть в отдалении. На пути не встретилось ни единого деревца или кустика, чтобы укрыться от чужих глаз. Дядюшка Том велел убрать все деревья и кустарники вокруг дома, опасаясь набегов индейцев. Остался лишь фруктовый сад, расположенный немного в стороне от дома.

Она добралась до одинокого строения у края двора. Ключ, как и предполагала Лиззи, висел над дверью. Она отперла замок и прошмыгнула через приотворенную дверь внутрь, рискуя получить выговор от дядюшки, если не удастся ее план.

– Не пугайся, Сэм, – прошептала Лиззи, – я пришла поговорить, – тихо добавила она.

Навстречу ей поднялась с остатков прошлогоднего сена испуганная девушка. Скорее всего, до прихода Лиззи она лежала ничком на соломе, потому что платье ее измялось спереди, а на лице пролегли влажные дорожки от слез.

– Мы должны бежать, – горячо заговорила Лиззи.

– Нет, мисс Лиззи. Не надо, – ответила взволнованно Сэм, опуская большие карие глаза.

– Сэм решайся. Тебя продадут для работы на плантациях. Тетушка Рэйчел прямо об этом сказала, – говорила Лиззи рабыне, стоя посреди сарая.

– Что вы, мисс Лиззи. Я не могу. Меня поймают, – отвечала Сэм, пребывая в растерянности от поведения мисс Лиззи. Она еще толком не поняла, что мисс собирается бежать вместе с ней.