Императрица по случаю

– Но об этом мне никто не говорил. Хочешь вина? Я приказала.

Новый всплеск изумления в больших голубых глазах.

– Конечно… с удовольствием. Только если и ты выпьешь вместе со мной.

– По-моему на столе – два бокала, – не удержалась я от легкого ехидства.

– Но раньше ты всегда отказывалась…

– А теперь соглашаюсь. Считай, что у меня осложнение после болезни.

Александр расхохотался и подойдя к столу, разлил вино по хрустальным бокалам. Дивной, надо сказать работы. Потом сел в одно из кресел и вопросительно взглянул на меня. Вопроса я не поняла. Пришлось ему озвучивать проблему:

– Сядешь ко мне на колени?

– Конечно!

Я с комфортом устроилась на предложенном мне месте и потерлась щекой о подбородок мужа.

– Сашенька, давай начнем все сначала.

– То есть?

– Ну, как бы мы только сегодня обвенчались. И у нас первая брачная ночь.

Его глаза приняли какое-то странное выражение, понять которое я так и не смогла. Тем не менее мое предложение он вроде бы поддержал: подал мне бокал, взял себе другой и легонько прикоснулся краешком к моему.

– За любовь, Лизонька.

– За нашу любовь, – уточнила я и пригубила густое, сладкое вино с пряностями.

Александр же осушил свой бокал почти мгновенно и налил себе еще.

– Выпей же, милая, – нежно сказал он, – за любовь надобно до дна пить.

И я послушалась. Как выяснилось, не зря.

По телу сразу же разлилось приятное тепло, голова слегка закружилась, я теснее прижалась к мужу и все смелее отвечала на его ласки и поцелуи. Не помню точно, как мы оказались в постели и очнулась лишь на мгновение, испытав короткую резкую боль.

– А-а, – простонала я, скорее от неожиданности, чем от тут же исчезнувшего неприятного ощущения.

– Наконец-то, – услышала я счастливый вздох мужа и поплыла в волнах удовольствия, которое становилось все острее и острее.

Пика наслаждения мы достигли вместе и одновременно сорвались с него в безграничное блаженство. За всю свою прежнюю взрослую жизнь я ничего подобного не испытывала. Лежала в сладкой истоме, точнее, в нежных и крепких объятиях своего мужа и рассеянно думала о том, почему же во всех книгах было написано о холодных отношениях между Елизаветой и Александром. Чушь какая-то!

– Тебе больше не больно? – услышала я его шепот.

– А должно быть? – изумилась я. – Да, в какой-то момент кольнуло, но тут же прошло.

– Слава всевышнему! Наконец-то наш брак стал настоящим браком.

И до меня ДОШЛО. Я только что потеряла девственность в объятиях законного супруга, которого, судя по всему, много лет просто не подпускала к себе. Почему? Из скромности? Из страха, вынесенного из чьих-то рассказов? Пролить хоть какой-то свет на всю эту нелепицу мне мог помочь только Александр… и то маловероятно.

– Я люблю тебя, – сказала я тихо. – И с самой нашей свадьбы любила. Но теперь я не могу вспомнить, почему до сих пор не стала твоей женой по-настоящему.

– Насколько я могу судить, из-за полученного тобой воспитания, – усмехнулся Александр.

Он встал и совершенно обнаженный отправился за вином и фруктами, которые мы так и оставили на столике у окна. Краем глаза покосился на меня, выясняя реакцию на такое бесстыдство. Но я только сладко, по-кошачьи потянулась, не сделав ни малейшей попытки прикрыть собственную наготу.

– Выпьем за наш свершившийся брак, – протянул мне Александр наполненный бокал.

Сам он уютно устроился возле моих колен на постели, а вазу фрукты определил на прикроватный столик.

– За нас с тобой, – добавила я.

Вино на сей раз показалось мне еще вкуснее, чем в первый.

– Так что там было не так с моим воспитанием? – поинтересовалась я, устраиваясь поудобнее.

– Ну, посуди сама. Я прихожу к тебе в спальню, ты лежишь, до подбородка закутанная в одеяло и с зажмуренными глазами. Кое-как снимаю одеяло и вижу…

– Прекрасную, юную девушку, – подсказала я.

– Возможно. Но на голове у девушки чепчик, крепко завязанный под подбородком, а сама девушка упакована в ночную рубашку, напоминающую монашескую рясу, только белую. Даже кисти рук спрятаны в рукава.

– А ты тогда еще не умел раздевать женщин? – поддела я.

– Может, и не очень умел, – покладисто согласился Александр, – у меня и была-то всего одна любовница. Бабушка-императрица, царствие ей небесное, приставила ко мне одну из своих статс-дам помоложе, чтобы обучила, так сказать, основам. Но та раздевалась сама, да и меня, что уж греха таить, раздевала заодно. И дальше вся инициатива исходила от нее.

– Молодец твоя бабушка, – искренне сказала я. – Жаль, что она мне парочку-другую наставлений не дала.

– Наверное, полагала, что это сделала твоя мать, – пожал плечами Александр.

– Судя по тому, что ты рассказываешь, наставления были те еще. Ну, так попросил бы меня саму раздеться.

– Как только я к тебе приближался, ты начинала плакать и дрожать.

– Господи, какая дура!

– Один раз я все-таки почти достиг желаемого, но ты стала кричать – то ли от боли, то ли от страха.

Я только вздохнула. Подумать только, не появись я в теле этой слишком хорошо воспитанной немецкой принцессы, брак так и остался бы фиктивным. Хотя… через семь лет после свадьбы я все-таки родила дочь. То ли Александр проявил решимость, то ли все-таки слухи о князе Чарорыжском – правда. Но теперь-то этим слухам будет положен конец раз и навсегда. Во всяком случае, муж больше ни одной сплетне обо мне и князе не поверит.

– Но сегодня я был просто поражен: передо мной была совершенно незнакомая женщина с твоим лицом и телом…

Знал бы ты, насколько прав, дружок!

– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – заметила я, делая еще один глоток вина. – Полагаю, это у меня осложнение после болезни.