Революция разума. Почувствуй безумие этого мира

Спектр удивился и обрадовался моему внезапному появлению. Он признался, что полностью подавлен после новости, которую прочитал в газете «Скорость».

– А что случилось-то? – спросил я.

Спектр медленно протянул мне газету «Скорость». Я молча взял ее и увидел на первой странице фото Одуванчика, а рядом надпись: «Предатель казнен и отправлен в долину смерти!». Я не верил своим глазам, мои руки затряслись от нахлынувшего ужаса.

– Я их всех убью. Каждого зоркого уничтожу, – меня охватила ярость. Эти продажные идиоты незаконно осудили моего друга, так еще и объявили худший приговор. Будь прокляты зоркие!

Я смял газету. Солнце полностью вышло из-за горизонта, зачирикали зеленые воробьи, громко зазвенели колокольчики на крыше. Начался новый день. День, который перевернет все.

Глава 10

Долина смерти, место, где ты вечно будешь в образе уродливой твари скитаться по пустынной земле. Ты не умрешь никогда. Все, что тебе остается – это вечные страдания среди таких же страждущих, как ты.

Прежде чем пойти в долину смерти, нам следовало подготовиться. Шел сказала, что знает одного торговца оружием, по пути к нему мы решили взглянуть, что происходит с моим домом сейчас. Зоркие еще не успели его оккупировать, но это лишь вопрос времени. Пока Шел набирала еду в рюкзак, я выпускал своих котов. Троих я брал с собой, а Шерику и Маруське просто открыл ворота.

– Ди, только не задерживайся, – сказал Спектр. Я прощался с двумя зверюгами, они понимали, что происходит, и постоянно ласкались и облизывали меня.

– Я постараюсь вернуться, чтобы купить вам целую кучу засушенных мышей. А сейчас идите к Бику, он все поймет и приютит вас.

Мне тяжело было расставаться с Маруськой и Шериком, я не знал, вернусь ли вообще, выживу ли. Они мяукали и прощались с остальными тремя котами, которых мы брали с собой. Под ошейник Маруське я положил записку Бику и поторопил их. Они взмахнули своими большими хвостами и мяукнули мне еще раз, после чего я с болью в душе закрыл стойло.

Шел вышла из дома с едой в образе обычной девушки. Крылья она спрятала под накидку, которую одолжила у Спектра. Он знатно удивился, что Шел может превращаться в человека, поэтому пришлось ему все объяснить.

После мы взобрались на котов и отправились к торговцу оружием. Пришлось ехать окольными путями, чтобы не натыкаться на пункты зорких. Всю дорогу я думал о своем доме, что скоро там будут зоркие. Возможно, они сожгут его, как поступили с домом Элис, но перед этим все там разворотят. Не сказать, что я обожал свой дом, но все же там я провел значительную часть своей жизни. Там много чего осталось, например, мои роботы, которые я любил собирать, один даже умел говорить несколько стандартных фраз. И еще много всякого барахла, полезных и бесполезных вещей. Но все это часть меня, моя жизнь, и когда понимаешь, что ты оставляешь ее где-то позади, что, скорее всего, больше никогда не увидишь, ощущение, будто вырвали кусок души и оставили гнить в луже.

– Почему Одуванчика объявили предателем? Ведь многие читают эту книгу «Грань», и многие в тот день купили продолжение, но предателем объявили только его, – нарушила тишину Шел.

Между мной и Спектром по-прежнему висел туман недавней ссоры. Шел сразу поняла, что мы поругались, женщины часто чувствуют такие вещи.

– Значит, проблема в чем-то другом. Вряд ли дело только в книге, – сказал Спектр и добавил. – Прости меня, Ди.

– За что? – удивился я.

– Ты говорил, что зоркие скоро начнут убивать всех, и очередь дойдет до нас. Я не верил, что такое возможно, считал, что лучше остаться и жить обычной жизнью. Думал, что ты бредишь, но я ошибался. И если бы я был внимательнее и больше общался с Одуванчиком в эти дни, то ничего бы не произошло.

– Спектр, даже самые умные ошибаются.

– Что уж говорить про меня, не обладающего ни одним из этих качеств, – сказал Спектр.

– Самокритики тебе не занимать, – поддержал я.

– Мы приехали, – резко оборвала наш разговор Шел.

Мы слезли с котов и оглянулись. Это был тринадцатый переезд, он славился узкими переулками, близко расположенными домами. На стенах тут везде было граффити, только здесь обитали такие существа, как гримы, это маленькие носатые гномы с кожей, как у слона. Один из таких как раз открыл заведение, в которое мы зашли.

– Прийти за оружием в такую рань… От кого бежите? – спросил грим. На нем была потертая куртка, и он сильно хромал. Я оглядел его лавку оружия: Р3000, К-Р750, П-М281 и много чего еще.

– Скорее нужно наказать одних ребят, – сказала Шел.

– Можете не рассказывать, но я точно могу сказать, вы от кого-то прячетесь, – сказал грим.

– Как тебя звать? – спросил я, облокотившись на прилавок. Грим стоял на специальной площадке, чтобы казаться выше.

– Зови меня большой Бобби, – ответил он.

– Так вот, Бобби…

– Большой Бобби, – поправил он.

– Плевать, Бобби, кхм, большой Бо, я буду перечислять оружие, а ты уж будь добр не задерживай нас и выноси побыстрее. А еще я знаю, что у тебя есть маскарадные костюмы бонусом.

Маскарадными костюмами называли одежду, которую использовали контрабандисты, чтобы смешаться с населением.

– Хах, а ты мне нравишься, как тебя звать? – спросил Бобби.

– Горячий Дейв, – ответил я, Шел отвернулась, чтобы не выдать себя смехом.

– Дейв…

– Горячий Дейв, – перебил я Бобби.

– Все равно. Диктуй оружие.

– Начнем с серии двести восемьдесят два прошлого года от Ника М. огнеметы…

Пока я перечислял, Бобби нес оружие. Он справлялся довольно быстро, несмотря на то, что я диктовал без остановки, и несмотря на свою хромоту. Когда я закончил, Бобби озвучил цену.

– Сто тысяч ун. И кота в придачу.

Я положил деньги на стол и добавил:

– Коты не продаются, уж ты должен понимать, Бобби, как я ценю своих любимцев.

– Большой Бобби, – снова поправил он.

– Я понял.

Он почесал затылок.

– Так и быть, как первому покупателю сделаю снисхождение, Дейв.

– Горячий Дейв, – добавил я и цокнул ртом.

– Слышь, хватит ерундой заниматься, – сказал Спектр и дернул меня за плечо. Я прекратил словесную перепалку с продавцом, и мы с ребятами зашли в подсобку, чтобы переодеться. Я выбрал костюмы паримэри, это группа путешественников с идеологией не жить на месте, а постоянно перемещаться в поисках духовного просвещения. Они обычно носили серые плащи с капюшоном, под низом тоже была серая одежда.

Послышался грохот дверью. Кто-то еще зашел в лавку.

– Черт, это зоркий, – сказала Шел. Я засуетился.