Ска3очки

Взгляд кикиморы заметался от Дарины к колдуну. Тот не торопился, ждал.

– Ну что, кому душу возвращать? – злорадно спросил наконец. – Решила?

– Верни душу моей подруге! – глотая слёзы, пробормотала Вера.

– А ты ради этой девчонки останешься нечистью беспородной и будешь по-прежнему людей пугать? – продолжал с ехидством допрашивать старик.

– Да, – кивнула кикиморка и голову смиренно повесила.

Колдун щёлкнул пальцами, ласточка трепыхнулась и пропала, грудь Дарины поднялась и опустилась.

– Ну, что, нечисть грязная да безродная, пора тебе в прежнее обличье возвращаться. Побаловалась – и будя! – колдун грозно сдвинул косматые брови, глаза его пыхнули огнём, скрюченные пальцы протянулись к кикиморке, внешность которой начала неуловимо изменяться: глазки превратились в болотные бусинки, розовые круглые щёчки втянулись, тугие косы расплелись и запутались…

Кикимора плакала, прощаясь со своей мечтой, но с места не двигалась.

– Эй ты, злой старик! – раздался сзади звонкий голосок. – С девочками колдовством воюешь? Видать, невеликое твоё волшебство!

Колдун обернулся: Дарина твёрдо стояла на ногах, слегка наклонив голову и сердито глядя на него. Руки девочка спрятала за спину.

– Отпусти мою подругу! И верни её душу! – приказала она.

– Ишь ты, какая смелая! – пробормотал старик. – Твоя-то душонка мне бы послаще была! – причмокнул губами.

– Отпусти Веру! – упорно повторила Дарина. – Не то!

– Не то что? – саркастично спросил колдун. – Убьёшь меня? – захихикал со скрипом.

– Смотрись в него! – Дарина резко вытянула перед собой руку с зеркальцем.

Старик, не ожидавший этого, невольно поймал взглядом своё отражение в серебристой поверхности и… застыл, глаза его остановились, руки повисли. Вера тут же вернулась к девчачьему облику.

– Немедленно отвечай, где её душа! – приказала Дарина.

– В подполе в клетках сидят птицы – это всё души детей. Её душа в самом крайнем ряду, в углу, рядом со змеёй в стеклянном сосуде, – безжизненным голосом ответил колдун.

– Открывай подпол!

Старик сделал движение рукой – и тяжёлая крышка откинулась, открыв тёмный ход и крутую лестницу. Вера моментально шмыгнула вниз и ахнула: клеток были сотни.

– Что там? – крикнула Дарина.

– Здесь их очень много! – ответила Вера. – Очень!

– Выпускай всех птиц! – велела Дарина.

Колдун застонал:

– Нет, нет, только не это!

– Выпускай, говорю! – девочка топнула ногой.

Со страшной неохотой колдун сделал пасс рукой, что-то шепнул – из подпола выпорхнула стая птиц и обрадованно голося, вылетела из избы. Вера выбралась из подпола, развязала шевелящийся мешок и оттуда тоже вылетели десятки птичек.

– Вот и всё, – с облегчением сказала Дарина. – Нам пора!

– Ну, попробуйте убежать, – так же безжизненно сказал колдун. – Попытайтесь! – глаза его злобно вспыхнули.

Дарина, бежим! – девочки выскочили из избы.

Колдун, мгновенно получивший свободу, вытянул руки вслед и начал произносить заклинания, но тут на него с шипеньем и выпущенными когтями напала собака:

– Я столько тебе служу, а ты ни разу меня не погладил, за ушком не почесал, а девочки меня приголубили да приласкали!

Колдун и собака покатились по полу в недолгой схватке, старик пинком отбросил пса и выскочил на крыльцо, продолжая творить заклинание. Тут на него набросилась сорвавшаяся с цепи кошка:

– Я столько тебе служу, дом сторожу, а ты меня ни разу не напоил, не накормил, а девочки мне свой хлеб отдали!

Кувырком слетели колдун да кот с крыльца, а тут опять собака подоспела – полетели клочки по заулочкам!

Пока кот да пёс дракой злодея отвлекали, Дарина и Вера до колодца добежали и в воду прыгнули. Миг – и они у себя дома, а тут их дедушка Белун поджидает.

– Всё ли хорошо, девоньки? – с беспокойством спросил он.

– Нет, дедушка, мы колдуна сильно разозлили, сейчас он за нами придёт! – пыхтя, ответила Дарина.

– Не бойтесь, чада, идите с Богом в дом да дверь покрепче закройте, – велел дед.

Не успели девчонки убежать, как из колодца пушечным ядром вылетел колдун, встряхнулся, как собака, и ощерился.

– Куда собрался? – спокойно спросил его Белун.

– Уйди, старик! – колдун сделал в его сторону движение рукой, но дед только улыбнулся.

– Уйди, коли жизнь дорога! – оскалил он зубы и зашептал заклинания, но безрезультатно.

Белун распрямился, став намного выше, волосы и борода его засветились, в руке появился раскалённый посох, который он направил в сторону колдуна.

– Возвращайся в своё логово, нечистый, и чтоб я боле тебя здесь не видел! – из посоха вылетел пук искр, прожёгший одежду колдуна.

Он взвизгнул, уменьшился в росте, согнулся и, не поднимая глаз, пробормотал:

– Не признал сразу, не признал, простите, удаляюсь!

Огромный золотистый пёс оглушительно гавкнул на колдуна.

– Хорс, успокойся! – Белун положил руку ему на голову.

– Дорогу сюда забудь, детскими душами не промышляй боле, я всё вижу и всё ведаю! Знахарством займись, людей да скот лечи – чем не дело? Понял ли меня?