Девочка снова спряталась за мои ноги.
Алик хотел обнять ее, но сдержался, только чуть придвинулся ближе и дотронулся до руки. Карина упрямо поджала розовые губки. Не дается, вроде не боится, но не идет на контакт.
В коридоре послышался звонкий голос Лизы.
– Еще спит?! – удивленно воскликнула она. – Вы сами меня позвали к десяти. Я думала, тут ремонт идет полным ходом!
Мама что-то ответила.
Аня с Кариной побежали встречать любимую тетю.
– Кто это? – спросил Алик.
– Жена моего брата.
– Вы собираетесь делать ремонт?
Только сейчас он заметил, что комната пустая. Нет ни письменного стола, ни комода, дверки шкафа открыты, окна голые, с пола исчез ковер.
– Мы будем клеить обои.
– Зачем?
Как ему объяснить, что меня стали раздражать лепестки на обоях? Цвет депрессивный, полосы наклеены неровно. Раньше их было не видно, но со временем швы стали отходить, и в глаза бросилась неестественная кривизна, выбивающая меня из равновесия.
Мало того, что у Алика веснушки несимметрично осыпают лицо, так еще обои…
На кухне собралась вся наша семья. Папа, мама, Лиза и дети, Бади пристроился возле теплой батареи. Работает телевизор, в кастрюльке кипит рисовая каша.
– Доброе утро, – первым поздоровался Алик.
Бросив все дела у плиты, папа протянул руку.
– Доброе.
Мама уже сообщила, что у нас незваный гость, поэтому никого не удивил сонный вид Алика. Лиза привстала со стула. Огромные карие глаза с интересом оглядели парня с головы до ног. Разочаровалась. Не таким себе представляла, на фотографиях он совсем другой. А тут стоит мальчишка, выше, чем описывал Миша; худой, в темной толстовке, в спортивных штанах, из-под вздыбленной челки видны свежие прыщики, которых вчера не было.
– Лиза, – представилась она и снова села на стул.
– Алик.
Она ему тоже не понравилась. Толстая, волосы убраны в крысиный хвостик. На пузе еле застегнут халат.
– Присаживайтесь. – Захлопотала вокруг стола мама, потирая руки о белоснежный фартук. – Вы пьете натуральный кофе или растворимый?
– Любой.
Алик сел рядом с Кариной.
– Какой растворимый? – взвыл папа. – Я сварю хороший, только что помолол.
– Тут есть сыр, колбаса. Что вы любите? Может, приготовить яичницу?
– Спасибо, – скромнее обычного улыбнулся Алик. – Я не голоден.
Папа достал из шкафа турку столетней давности. Карина, искоса взглянув теперь уже на знакомого дядю, аккуратно двумя пальчика оторвала кусочек белого хлеба и протянула ему. Алик наклонился, открыл рот, не стал ничего говорить, чтобы не напугать девочку и зубами ухватился за хлеб. Она убрала пальчики и с довольным видом принялась отщипывать один кусок за другим. Кое-что пошло под стол верному псу, а корочки достались старшей сестре. Больше она не взглянула на Алика, но плечом прижалась к его руке.
– Вот ваш кофе, Александр Дмитриевич. – Папа поставил кружку на стол. – Крепкий, без сахара.
Мама подала ему тарелку с рассыпчатой, горячей кашей.
– Спасибо.
– Кушайте на здоровье.
– Я столько не съем, – сказал Алик.
– Завтрак должен быть плотным.
– А что вы обычно едите? – заинтересовалась Лиза.
– То же самое, – спокойно ответил он.
– А блины ты любишь? – с набитым ртом, спросила Аня.
Я строго взглянула на нее.
– Сначала прожуй, прежде чем говорить.
Карина тут же повторила за сестрой, сунула булку в рот и попыталась что-то сказать. Получилось «бу-бу-бу».
– Девочки, – одернула детей мама, – не красиво. Покажите гостю, как вы умеете вести себя за столом. А то Александр Дмитриевич подумает, что вы не воспитанные.
– Называйте меня просто Аликом, – смутился парень.
– Аликом? – переспросил папа. – Неудобно как-то.
– Мы же не на работе.
– Все равно…
– Вы дружите с моим дядей. Его вы называете Андреем.
– Мы его знаем со школы, – вмешалась мама. – Андрей когда-то ухаживал за мной.
– За вами? – Глаза у Алика наконец-то полностью открылись. – Я не знал. Так вы вместе учились?
– Мальчишки были старше меня на два года. Мы не только ходили в одну школу, но еще и занимались лыжами.