Волчица

– Ну, чего молчишь? Скажи, что это не правда.

Владимир, поставил стакан на рядом стоящий столик, и подсев к ней ближе прижал к себе. Лена же опять завыла в голос, задрав лицо кверху.

В темном углу комнаты, куда из-за встроенной арки не попадал свет, сидела волчица, в её глазах стояли слёзы.

Прошел месяц со дня похорон. Навалившееся горе сильно придавило Лену. Ей казалось, что жизнь стала бесцветной и бессмысленной. По дому в разных его углах валялись пустые бутылки. Заливая, таким образом, горе, она пыталась его заглушить, спрятаться, но чем больше она пила, тем страшнее были её видения.

Она бежала по тёмному лесу, не находя выхода, обессиленная падала и снова вставая бежала, что есть сил подгоняемая неведомым страхом. Откуда-то из темноты прямо на неё налетало смеющееся лицо человека в маске и, не долетев буквально пару сантиметров, рассыпалось на части. Лена понимала лишь одно, что под маской было спрятано лицо мужчины. Что-то неуловимо знакомое чувствовала она на мгновение, но и это чувство исчезало, не успев придти по- настоящему. Так оно гнало и гнало её далеко в глушь леса, то появлялось, то исчезало, пока откуда-то не появлялся предупредительный рык волчицы и тут же не только лицо, но и само видение исчезало, оставляя её в пустом доме с нахлынувшим чувством страха.

Однажды придя в себя от подобного видения, она увидела ощетинившуюся волчицу стоящую прямо посреди комнаты. Лена напряглась. Первая её мысль была о нападении. Но увидев, как та тут же отошла в дальний угол и спокойно легла, закричала ей: – Кто ты? Откуда ты? Чья? Кто тебя запустил в мой дом? Чего ты таскаешься за мной?

Волчица положив морду на пол, преспокойно смотрела на бьющуюся в истерике Лену. Постепенно истерика и страх куда-то ушли, и Лена забылась на время сном, а сама волчица ей уже казалась вымыслом.

– -

– Нам надо встретиться, – сказал Владимир, кому-то по телефону. – Хорошо, значит в пять у фонтана.

Он кинул трубку рядом на пустое место в машине. Завёл мотор и плавно, не торопясь что-то обдумывая на ходу, стронулся с места. Заскочив по дорогу в магазин и купив дорогого коньяка, он направился к дому Лены.

– А… Володя… заходи, – хриплым голосом встретила его Лена. – Прости… не прибрано.

Она прошла, шаркая ногами на кухню, Владимир прошел за ней следом.

– Как там поживает весь мир? – ставя чайник на плиту, поинтересовалась Лена. – Похож, он без меня прекрасно справляется? – Лена, мне надо с тобой серьёзно поговорить, – начал Володя, выставляя на стол из пакета купленные продукты. – Ну, говори, слушаю.

– Ты как… нормально? – Вполне. – Ну, вобщем, ты же знаешь, что мы с Сашкой компаньоны. Теперь его доля принадлежит тебе. Но… ты Лен в этих делах совсем не шаришь, и поэтому я тебе предлагаю сделку.

Немного помявшись, он продолжил. – Ты отписываешь всю долю мне, а я исправно плачу тебе каждый месяц приличную сумму денег. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Я обещаю. А в случае разорения или ещё там, каких не предвиденных обстоятельств, выплачу тебе стопроцентно твою долю.

Он говорил медленно, с расстановкой, ставя ударения на ключевые слова – деньги, выплачу. Взяв с полки фужер, он наполнил его до половины принесённым коньяком. Лена сидела и следила за его руками. Затем взяла из его рук налитый фужер и выпила залпом.

– Спасибо, Володя за работу, но долю я тебе не отпишу. Саша это всё затеял ради детей, вот детям и достанется. – Лена, прости, но дети… – Умерли? – не дав ему договорить, сказала напрямую Лена.

Владимир растерялся, а Лена продолжала: – Я в своём уме Володя. Так что не переживай. А от своих слов не откажусь, детям детдома отпишу, это будет справедливо.

– Ты с ума сошла!? Ладно, протрезвеешь, поговорим. – Забываешься дорогой. Из грязи в князи. Смотри ещё шаг и можно вернуться обратно в деревню и торговаться будешь там, а не здесь.

– Но и ты помни, откуда ты! – съязвил Владимир.

Лена на мгновение онемела, казалось, что он зацепил её за живое. Владимир подошёл к столику, на котором стоял небольшой аквариум и, взяв, в стоящей рядом ванночке щепотку корма, нервно бросил его рыбкам.

– Мама, – услышал он голос Лены. – Что? – переспросил он. – Мама, ведь там совсем одна. О Боже! Я совсем про неё забыла.

Она открыла дверцу шкафа стоящего в углу прихожей и вынула из него дорожную сумку. Бегая по комнатам и собирая на ходу вещи, стала их кидать поверх сумки.

– Ты куда, Лен?

Но было и без вопросов ясно, куда собиралась Лена.

4 часть

Дождь лил и лил. Крупные капли бились об асфальт дороги и разлетались мелкими брызгами в стороны. Дворники, маятником, то и дело скользили по лобовому стеклу, смахивая большие водяные капли. Лена ехала к матери в деревню. Она смотрела на дорогу, бегущую под машину и куда-то в далёкую глубинную даль, унёсшую её далеко-далеко в прошлое.

Сельский клуб. Она стояла около тёмного большого окна, и смотрела на такие же стекающие по стеклу струи дождя – вокруг из больших колонок громыхала музыка.

– Лен, ты чего не танцуешь? – тянула её за руку подруга Зойка. – Заяц, отстань! Не хочу. – Пойдем, – уговаривала Зоя, глядя на прыгающую под музыку молодёжь. – Там ребята из соседнего села приехали. Весёлые. Правда, выпившие, малость. Мне один из них понравился. Очень. Красавчик! Пойдём, покажу. – Ты иди, а я постою. Настроения нет. Мамка опять пьяная. После смерти отца совсем с катушек съехала. Зачем-то в лес ходит. А придёт, ревёт сидит и пьёт. – Лен, а Лен, ты не переживай. Пойду я, ладно? – пританцовывая, Зойка влилась в движущуюся массу.

– Всё! Дискотека окончена! Все по домам! – захлопал в ладоши Валерка, выключив резко музыку.

Толпа недовольно завопила, но стала ручейком просачиваться сквозь узкие двери зала.

Дождь прекратился, но вечерний сырой прохладный воздух, заставил Зойку и Лену идти, держась под руку – так было теплее и не так страшно. Их дома располагались по соседству. Дружили они столько, сколько помнят себя. Лена, серьёзная и по большей степени скрытная натура, а Зойка же трусиха и болтушка. Как раз те качества, которых не хватало друг другу.

– Девчата, – высунулась из темноты фигура незнакомого парня, и следом за ним появились ещё двое. – Мы вас проводим, – сказал долговязый. – Не надо. Нам рядом, – робко ответила ему Зойка.

– Ну, вот ты и иди. А мы проводим твою молчаливую подругу, – съязвил долговязый.