Вслед за расколотой луной

– Еще как будет! – Лорд Мэддог навис над супругой и сжал ее запястья с такой силой, что женщина вскрикнула. – Хоть какая-то польза от твоей дочери! Либо ты найдешь ей мужа, либо пусть идет королевской прислугой и сама зарабатывает себе на хлеб! Я больше не намерен тратить ни одной монеты на бесполезную девчонку!

Мэддог вернулся в кресло и крикнул слугу, требуя принести еще вина.

Никем не замеченная, Эллинет мышью пробралась в свою спальню и плашмя рухнула на кровать, в одночасье лишившись сил. Уткнув лицо в бархатистую ткань подушки, девушка горько рыдала.

***

Роланд широкими шагами мерил комнату от угла к углу в ожидании Виррейна. Он приказал подать ужин в свои покои и теперь то и дело посматривал на сервированный стол, уставленный фруктами, мясными и рыбными деликатесами, кувшинами с напитками.

– Ты похож на тигра, загнанного в клетку, – заметил друг, закрывая за собой дверь.

– Очень меткое сравнение, – согласился принц, указывая на стол.

Виррейн не заставил себя упрашивать и набросился на еду: видно, несколько часов упражнений под жарким солнцем Дангара не прошли даром, пробудив в нем зверский аппетит. Утолив голод, юноша обратил внимание, что наследник престола не притронулся к пище.

– Рол, что тебя гложет?

– Невозможность распоряжаться своей собственной судьбой, – Роланд присел на край ложа, которое предупредительные слуги уже успели подготовить для сна. – Боюсь, я не был готов к такому исходу.

– Значит, в тронном зале и впрямь что-то случилось, – констатировал Виррейн, подавая другу наполненный бокал. – О чем тебе поведали обитатели придворного серпентария?

Несмотря на упадочный настрой, Роланд рассмеялся:

– За что я тебя ценю, так это за неугасимое чувство юмора.

– А я-то думал, за мои бесценные советы.

– И за них тоже. Итак, друг мой, тебе предстоит дальняя дорога, ибо я не могу покинуть королевство, так что в Снауланд поедешь ты – как мой чрезвычайный посол.

Виррейн поперхнулся:

– В Снауланд? Если ты не объяснишь, в чем дело, я решу, будто ты просто-напросто жаждешь от меня избавиться!

– Вовсе нет, мне будет тебя очень не хватать, потому что кроме тебя и Гедеона, я здесь никому не доверяю. Только Элли.

Элли… При упоминании имени возлюбленной Роланд болезненно поморщился и добавил:

– Вир, ты должен доставить в Дангар мою невесту.

Виррейн поперхнулся второй раз и потребовал толком рассказать, какая муха укусила наследника престола. Принц поведал обо всем, что произошло утром, включая необычное завещание отца и его странный портрет. С каждым словом Виррейн все больше хмурился, бессознательно потирая пальцами ножку золотого кубка.

– Значит, говоришь, магическая печать… – Промолвил он.

– Да. А еще меня очень удивляют огромные траты, в которые пускался отец. Я видел расходные книги и говорил с Хранителем казны, но он не дает внятного ответа, только блеет. Похоже, страх перед моим отцом силен настолько, что даже его кончина не вольна положить конец всеобщему трепетанию.

Виррейн всерьез задумался, подошел к окну, сосчитал несколько звезд и снова повернулся к собеседнику:

– Все очень странно.

– Страннее некуда, – поддержал Роланд. – Вир, я ничего не понимаю! Зачем отец заварил эту кашу? Неужто хотел потешиться под конец? Но ведь он не увидит последствий своей затеи, тогда в чем соль? Просто покуражиться, пусть и с того света?

– Я бы спросил о другом, – Виррейн глянул на друга поверх бокала. – Почему Киннан выбрал тебе в невесты именно Рианну?

– Потому что он с самого начала был против Эллинет!

Роланд прикрыл глаза и тотчас вернулся на пять лет назад, в тот летний день, когда, исполненный надежды, явился в столицу к отцу просить дозволения взять в жены дочь леди Флавии. Киннан беспощадно развеял мечты сына, заявив, что Эллинет слишком бедна, а ее родословная коротка и невзрачна – такая девушка не годится в супруги наследнику престола. Принц заикнулся о сердечной привязанности, но отец в ответ снисходительно усмехнулся:

– Сын мой, речь идет о власти и могуществе, причем здесь сердце? Твоя жена должна служить вящей славе короны Дангара. Худородная девица не годится для этой роли!

То был последний разговор: после такого унижения Роланд больше ни слова не сказал отцу до самого смертного часа. Он приезжал в столицу редко и тайком – повидать леди Элли и убедиться, что она по-прежнему верна своей любви. Молодые люди терпеливо ждали момента, когда смогут, наконец, быть вместе, а он так и не наступил!

– Отец, будь он проклят, лишил меня возможности выбирать! – Принц в ярости швырнул через всю комнату пустой графин. – Чтобы взойти на престол, мне придется взять в жены девушку, которую я никогда раньше не видел. Если, конечно, она девушка, – мрачно добавил Роланд. – Зная папеньку, вполне можно ожидать, что он сосватал за меня безобразную старую ведьму!

Друг проследил полет графина глазами и задумчиво произнес:

– Наверняка дело не только в коварстве.

– Что заставляет тебя так думать?

– Простая логика, – пожал плечами Виррейн. – Посуди сам: если Киннан просто-напросто желал настоять на своем или насолить, почему он сговорил за тебя именно княжну Рианну?

Роланд смотрел непонимающе, и друг пояснил:

– Согласись, чтобы опечалить тебя на веки вечные, вполне достаточно определить тебе в невесты любую девушку, кроме леди Эллинет. Зачем измышлять сложности и вообще забираться далеко? Снауланд находится за тысячи миль от Дангара! Не проще ли подыскать будущую супругу среди знатнейших родов собственного королевства или среди принцесс соседних государств?

Принц уставился на Виррейна расширившимися глазами: такая мысль доселе его не посещала.

– Вот теперь мне окончательно ясно, за что Гедеон записал тебя в любимчики! – Роланд положил ладони на плечи другу. – Вир, у тебя самая светлая голова из всех, кого я знаю.

– У тебя не хуже. – Отмахнулся Виррейн. – Просто сейчас тобой руководит сердце, переполненное гневом. А гнев – никудышный советчик.

– Ты прав. Кроме того, стоит признать, что отец никогда и ничего не делал просто так, каждый его поступок был продуман до мелочей. Наверно, и в истории с завещанием есть смысл. Но какой?

– Если узнаем – разгадаем загадку и сможем противостоять покойному государю, – откликнулся Виррейн.

Роланд улыбнулся от души – впервые с приезда: он как будто начал потихоньку проникать в суть происходящего, обретя надежду выйти победителем из последней схватки с отцом.

– Спасибо, дружище! – Искренне воскликнул принц. – Обсудим все завтра еще раз и решим, как быть.

Виррейн ответил улыбкой, сопроводив ее кивком, и удалился к себе. Однако его душе отнюдь не полегчало: странно все. Очень, очень странно…

Глава 4.

Изыскания Виррейна

Воспитанник Гедеона мучился бессонницей, ибо одолевший его табун мыслей никак не желал умчаться прочь. Оставив тщетные попытки погрузиться в сонные грезы, Виррейн встал с постели, набросил на плечи плащ и завернулся в него, поскольку ночи в Дангаре весьма прохладны, особенно ранней весной, и устроился на окне, избрав в собеседники звездное небо. Раз мысли не дают покоя, значит, лучше их обдумать. Предмет, в общем и целом, имелся один: умерший король и его причуды.

– Тут определенно кроется тайна, – размышлял Виррейн. – Каким бы ни был Киннан: беспринципным, жестоким, бессердечным, он при этом всегда оставался игроком, причем не обделенным умом. А любая игра подразумевает правила и цель – в виде куша, желанного для игрока.