Травля: со взрослыми согласовано. 40 реальных историй школьной травли

Работавшая в мою бытность учительница математики (она же – помощник замдиректора по организации поборов и взяток) не обладала достаточной квалификацией. К примеру, она не имела права вести уроки в девятом классе. Будучи не в силах справиться с вопросами по сумативным работам, она бежала за помощью к библиотекарше.

Все фотографии, размещенные в Интернете, делались ради показухи. Поэтому, когда учеников впустили в химическую лабораторию, все были в шоке. Ибо я не побоялась, что дети разобьют сосуды (они в итоге ничего и не разбили). Перед тем, как дотронуться до оборудования, ученики просили у меня разрешения. То, что я позволяла им сделать это, было для них отдельным шоком.

Среди детей были избранные. Это были те, кто присутствовал на мероприятиях, на фотографиях, аккуратно одетые, умеющие зачитывать заранее заученные тексты в микрофон, и, самое главное, умеющие осыпать божественными похвалами директора – человека, который мог войти в класс без стука и наорать на их же одноклассников. Было много красивых картинок, сделанных ради рекламы, мероприятий, потерявших свою духовную суть.

Только одно достоинство было в интернате – дабы было что показать на организуемых мероприятиях, проводились реальные уроки музыки и искусства. Однако, опять же, их целью было не развитие у детей навыков и умений, а развлечение музыкой присутствующих официальных гостей. Было много чего еще, однако какой смысл это рассказывать. Министерству Образования нужны видео- или аудиозаписи …

Я прекрасно понимаю директрису, виновную в смерти Элины. Эту директрису выпестовало наше Министерство Образования. Главное для них – вещественные доказательства. Что такое человеческая жизнь, что такое человечность? Нужна ли нам вообще эта человечность? Я проучилась пять лет в Кавказском университете, и ни один преподаватель не объяснил мне, насколько важны вещественные доказательства. Важнее человеческой жизни. Жаль …

История Алексея, 1994 – 1997 годы (14 – 17 лет), г.Ульяновск

Рассказана самим Алексеем, предприниматель, летчик, 40 лет, г.Москва

Имя сохранено

У меня нет для тебя какой-то одной истории про буллинг. Это скорее история постоянного, выматывающего страха и прессинга, совершенно депрессивной среды, где надо быть на чеку каждую секунду. Наверно, такая среда называется абьюзерской, буллинговой.

Мой отец вырос в интернате. В семь лет пошел в Суворовское училище, потом в военное. Я по его стопам тоже хотел быть военным, летчиком-истребителем. А детство мое пришлось на девяностые. На тот момент, после Суворовского училища была возможность поступить без экзаменов в военное авиационное училище.

Отец был против того, чтобы я шел в Суворовское. Она сказал: «Я знаю, что это такое и никому не посоветую. Когда я его закончил, я поклялся, что мои дети через это не пройдут. Это ад. Тебе будет очень тяжело. Но решение за тобой. И потом не говори, что я тебя не предупреждал. Если ты выберешь этот путь, то пойдешь до конца».

Времена были безысходные. Было ясно, что платно я никуда не поступлю. Это был мой шанс. Я рвал еще не созревшие на груди волосы, заверял всех, что я все пройду. Меня было не остановить. Я был готов сделать все, чтобы стать военным летчиком. Суворовское училище, такая мелочь… Думал я тогда.

На самом деле в Суворовское тоже было не просто попасть. Семь-восемь человек на место. Папа ходил на прием к начальнику училища, показал все свои регалии афганца, орденоносца. В общем каким-то образом начальник училища к нему проникся, и меня взяли, как сына воина-интернационалиста.

Первые впечатления… Это даже не культурный шок, сразу наковальня. После хоть и бедного, но уютного дома с мамой, папой и сестренкой, у тебя вдруг из имущества одна кровать из пружин, натянутых проволокой, матрас, пастельное белье, половина тумбочки и стул. Еще вешалка для шинели в общем шкафу. Все! На стул вешалась форма, брюки и китель. Под стул ставились ботинки. В тумбочке должны были лежать только бритвенный станок, мыло, зубная щетка, зубная паста, набор подворотничков, которые подшивались каждый день. Комплект нательного белья на неделю. В нем ты целый день ходишь, в нем же спишь. Банный день тоже раз в неделю. Остальное время – само-ополаскивание в раковине под краном.