Тихое, тихое счастье

…Но если и дальше никаких просветов, я тоже разбегусь в разные стороны…

Потому что и моя тонкая душевная структура содрогается от обыденной грубости… Кстати, вот слово «обыденная» произошло от чего? Не от слова быдло? Не знаете… Я тоже.

Поэт, которому приходится писать прозой, – Тихон Смирный.

Талант – он везде талант

И он всегда пробьет себе дорогу.

Так получите фокусы в каждом доме! Но говорить о нем вы будете! И удивляться… И восхищаться!..

Разнообразие спичечных эффектов наводит на мысль о том, что министр спичечной промышленности – человек несомненно талантливый, но не состоявшийся… фокусник или пиротехник. А ох как хочется!!!

Талант в землю не зароешь. Вот отсюда и появляется великое множество разновидностей спичек.

1. Спички не возгорающиеся – осколки, отлетая, вспыхивают друг за другом.

2. Спички противопожарные. Горят как бенгальские огни. Светят, но не греют.

3. Спички учебные – не высекают огня, но тренироваться можно.

4. Спички «пшик» – в одно мгновение спички успевают вспыхнуть и погаснуть, издав короткий писк. Дерево спички загореться не успевает, так как сера мгновенно сгорает, издав только звук пшик.

5. Спички – береги ручки. Ручки беречь советуют справедливо, так как момент возгорания серы и сгорание деревянной части спички – 1 момент.

6. Спички семейные – это когда по одной их зажечь нельзя – серы не хватает и приходится складывать 3–4 спички.

7. Спички-ломалки. Дерево спички настолько хрупкое и нежное, что от прикосновения к коробке спички ломаются.

И у кого еще после этого возникнут сомнения, что министр спичечной промышленности – человек, несомненно, талантливый, а талант, как говорится, в землю не зароешь!

Дурачок

В квартиру позвонили. Хозяйка открыла дверь. Перед ней стоял высокий парень в кожаной куртке, вязаной шапке.

– Здравствуйте, у меня умерла бабушка, не найдется ли у вас чем-нибудь ее помянуть?

Хозяйка, поняв, что полноценный человек просить не будет, собрала, чем могла поделиться: и колбаску, и сырок, и хлеб.

– А вина у вас нет?

– Ах да, есть, сейчас погляжу.

Вынесла пол-литра вина и отдала парню. Парень ушел. После хозяйка вышла на балкон и увидела, что к парню подошла девушка, он показал ей пакет с едой и обнял девушку. Они пошли в сторону парка. Потом этот парень звонил не раз в эту квартиру, где ему заботливо собрали сумку.

– У меня бабушка умерла, – снова говорил он.

Хозяйка, оценив ситуацию, поняла, что попалась на крючок.

– А когда умерла твоя бабушка? – спросила хозяйка.

– Полгода назад. А из одежды у вас что-то найдется: свитер, брюки, куртки? Зима скоро, – сказал парень.

– Знаете, кто у меня есть? У меня есть муж-милиционер, – сказала хозяйка. – Он поможет вам устроиться в ЛТП на два месяца. Гособеспечение.

– Спасибо, не надо, – понял парень.

Больше он не приходил. А хозяйка задумалась, почему милиции нет дела до шатающихся по всему городу тунеядцев, нет дела до покоя и здоровья граждан. Да, они же не человекозащищающие, а правоохранительные органы.

«И дольше века длится день»

Какие неподъемно тяжелые эти дни, какие однообразно серые и безысходные, как звенья цепи огромного якоря, медленно погружаемого в воду… Где найти силы ждать? «Дольше века длится день». Эти слова Чингиза Айтматова можно отнести к каждому писателю. И даже более – к каждому ждущему человеку. К человеку, ждущему даже не признания, нет. Человеку, ждущему быть представленному миру или хотя бы широкому кругу читателей. Среди писателей есть люди, печатающие свои книги тиражом пятьдесят, сто экземпляров. И чаще эти экземпляры оседают на полках у людей, от которых зависит судьба писателей, – у чиновников. Человеку пишущему необходимо быть услышанным. И вот писательница дошла до басни. Трудно найти человека, не знающего басню о стрекозе и муравье. Так как басня – это непреложный атрибут воспитания личности. Многие пишут побасенки, но за настоящую басню берутся единицы. А тут из разных басенок складывается сборник и на этот сборник снова не обращают внимания. А может, все-таки дать человеку возможность и напечатать пять-шесть басен и позволить людям самим решать, нужен ли им этот автор. Она повторяла и повторяла: «И дольше века длится день».

Талант

Талант – это девяносто процентов труда. Она познакомилась с этой художницей на выставке. Узнав, что девушка работает художником-оформителем, она восприняла это как счастье. Сказала о том, что мечтает о цветной детской книге. У них началось творческое общение. Художница жила на другом конце города, но недаром она повторяла это слово – «богема». Ия Ивлева. «Видно родители знали, что дочь станет известной художницей и ей нужно красивое имя». Ия Ивлева вставала не раньше двенадцати. Кофе, раздумья утренние… Но первая книга все-таки вышла. Она покорила сердца детей замечательными рисунками, правда, дети сразу стали раскрашивать черно-белые рисунки цветными карандашами, фломастерами. Восемьдесят процентов успеха книги обеспечили рисунки. Какое счастье – найти такого художник! Сразу было договорено об оформлении следующей книги. Ия даже сделала несколько набросков. Потрясающе! Автор была влюблена и в рисунки, и в художницу. Но меланхолия, депрессия, уныние не настраивали художницу на рабочий лад. Во время частых встреч с автором она рассказывала о планах, о взятых обязательствах, о незаконченных панно и несостоявшихся выставках. Художница была в своем амплуа – уставшая от суеты аристократка. Действительно, подумала автор, талант – это девяносто процентов труда. Иначе как же заметят его несомненные достоинства… И автор стала искать других художников.

Десятая дорога

В газете была введена рубрика, над названием которой долго размышляли. Были предложения: «Люди и братья наши меньшие», «Люди и собаки», «Собаки и люди».

– Но как можно ставить собак на первое место? – спросила одна сотрудница.

– Да потому что многие хозяева собак именно на первое место ставят своих питомцев.

Укус собаки в детстве может быть травмой на всю жизнь. А хозяин только оттянет укусившего пса и скажет: «Закаляться нужно» и спокойно уйдет с собакой.

Зная о непредсказуемости собак, зная, что время от времени собаки бросаются даже на своих хозяев, Алла все-таки пыталась доверять услышанному, верила, что собака нападает только на движущийся предмет. Вот и сегодня шла она по аллее парка спортивной походкой, впереди нее на дорожке стояли две женщины и оживленно разговаривали, по обе стороны от них лежали две огромные собаки – ротвейлер и доберман-пинчер. Хозяйки, увидев идущий «предмет», отнеслись к нему безразлично. Алла соображала: если хозяйки не волнуются, значит, уверены в собачьей вышколенности, и потом, собаки чувствуют, когда их боятся. Алла спокойно продолжала путь по дорожке. И тут огромный ротвейлер бросился – и не просто к ней, а к ее лицу. Хозяйка отозвала собаку и взяла ее под ошейник. Но зато хозяйка добермана стала ругать Аллу на чем свет стоит:

– Вы что, не видите, что здесь две огромные собаки? Идете, специально провоцируете собак, еще руками машете, еще ногами семените. Я десятой дорогой обошла бы таких собак. Ненавижу таких, как вы. Специально ходите, провоцируете животных!

Получив такой заряд бодрости, девушка быстро отошла от этой собачье-человеческой композиции. Через несколько метров стояла женщина, наблюдавшая эту картину:

– Простите, вы случайно не знаете, где в Одессе находится десятая дорога? В каком это направлении?

– В любом, – ответила женщина. – Куда бы вы ни направились от случившегося, считайте каждую попавшуюся на пути дорогу. Первая, вторая, вот десятая попавшаяся вам дорога как раз и будет та, о которой вы говорите.

– Но ведь это пешеходная дорожка, – хотела вставить Алла.

Но хозяйка добермана сыпала оскорблениями не уставая. Проще, гораздо проще, подумала Алла узнать, где у нас находится десятая дорога, по которой могли бы гулять граждане, не опасаясь, что на них набросится собака или ее хозяйка, где не нанесут увечья и не будет нанесена моральная травма. Или вот еще, подумала Алла, приобрести бы подобного собачьего монстра, и, увидев хозяйку ротвейлера, сказать своему монстру «Вольно!».

Это Америка

Часто Давида спрашивали: «Как вы там живете, в этой Америке?». «Нормально». Они жили на берегу океана, в городе, который часто посещали ураганы и тайфуны. Они, бывшие подданные СССР, жили спокойно и счастливо.

– Как же так? – спрашивали товарищи из бывшего СССР. – Мы же видели, что случается с вами во время тайфуна, как вам приходится прятаться под землей. А прошлая жизнь, а любимые вещи, а фотографии?

– О приближении тайфуна мы знаем заранее, у нас есть время подготовиться, перевезти самое необходимое. Все потери в течение недели-двух восстанавливает государство. У нас снова есть жилье, евроремонты, новая мебель и ковры, а все дорогие тексты, фотографии дублируются в банках данных и мгновенно восстанавливаются по запросу. О какой жалости и любви к вещам вы говорите? После урагана, наоборот, все только обновляется. А ураган – это взрыв настроения у природы, это ее гнев. Что ж, учимся понимать природу. А после урагана она, как после грозы, еще красивее, еще свежее. Любить надо солнце, ветер, океан. Любить надо жизнь. А здесь любить жизнь помогает еще и государство.