Тихое, тихое счастье

Вторая Сара Бернар

По Спиридоновской шла похоронная процессия, целый квартал был занят людьми. Среди провожающих узнавали театральных деятелей, даже актеров, много известных лиц.

– Кого это хоронят? – удивлялись люди.

– Кого-то известного, – подсказывали со стороны. – Кого-то влиятельного. Так много народа, так много венков. И какие представительные похороны, – снова останавливались люди.

Кто-то сказал:

– Хоронят, как Сару Бернар.

И хотя никто не знал, как ее хоронили, люди кивали. А хоронили просто жену артиста, просто маму дочери, которая работала в театре. Она всю жизнь заботилась о театре, помогала организовать и концерты, и премьеры, знала всех и всем старалась помочь. Очень многим досталась теплота ее сердца. На похоронах, вспоминая отношения с ней, многие плакали. Почувствовав, что болезнь сильнее ее девяностолетнего организма, Ирина постаралась облагодетельствовать всех друзей при жизни. Ей не жалко было раздаривать свои пальто, манто, шубки и всякую женскую мелочь.

– Носите на здоровье, – говорила она. – Вам будет приятнее получить это из моих собственных рук.

И звонила костюмерше:

– Таня, тебе нравился мой лиловый кулон, я дарю его тебе. Зайди забери.

А люди шли и шли. Кто-то вспоминал ее беды, кто-то – ее веселость и доброжелательность. А подходящие снова спрашивали:

– Кого хоронят?

– Достойного человека хоронят.

Так мало сегодня хоронят людей, дарящих тепло другим. Все так заняты. Многие поехали на кладбище, а потом в кафе. На поминальном обеде муж сказал:

– Как много людей собралось сегодня помянуть мою жену… Спасибо вам, спасибо ей.

Встреча

По улице шла маленькая хрупкая женщина. На своих плечиках она выдержала войну и голод, пережила смерть мужа и сына. Но у нее оставалась дочь. Дочь щебетала о школьных подругах, о голодных воробьях – и горе отступало. Появлялась убежденность, что жить надо, жить стоит. Но вот она похоронила и свое счастье – она потеряла дочь. Каждый день ходила по улице и сидела на лавочке эта сухонькая женщина. Слабая улыбка трогала ее губы, когда она наблюдала за детьми, но ничего больше не могло взволновать ее и обрадовать. Ничего не могло вывести ее из состояния ожидания. Ничто на свете не заставит ее снять черный платок и черную накидку. «Как много горя было в ее жизни», думает она. Но как много счастья подарила ей дочь. И сейчас она не ропщет. Она даже не плачет. Она ждет встречи с ней, с дочерью.

Она ждет год, два, месяц и еще день, и вот еще… И еще… Но близится, близится встреча с самым родным и близким, самым дорогим человеком. Идет женщина в черном, ее глаза горят верой, верой и ожиданием. Скоро, очень скоро они снова будут вместе, теперь уже навсегда. Она ждет этой встречи.

Сюрприз с предупреждением

Для всех уже далеко не секрет, что преподаватели учебных заведений месяцами не получают зарплату, что кто-то ищет работу в торговле. Но кто-то, все-таки, затянув до предела пояс, продолжает сеять разумное, доброе, вечное. И что совершенно удивительно в нашем городе деловых людей, эти учителя продолжают не только вычитывать свою программу, но и заботиться о духовном воспитании детей. Одним из проявлений такой заботы является приглашение поэтов в школы. Не успел один писатель встретиться с детьми, как приглашают второго, третьего. Писатели рады встречаться с детьми, им нужна аудитория. А дети тоже рады, только очень. Они ведут диалог с писателями, делятся своими наблюдениями, рифмуют, слагают свои стихи и открывают, открывают в себе все новые способности и таланты, и учатся приносить радость и делать сюрпризы. Учительница предупредила писательницу:

– Дети приготовили вам сюрприз.

«Интересно, – подумала писательница, – сюрприз с предупреждением».

Это что-то новое, обычно сюрприз – это неожиданный приятный подарок. Ну, посмотрим на сюрприз с предупреждением. Оказалось, что дети подготовили большой концерт по произведениям писательницы. Они читали стихи, пели песни, показывали инсценировки.

Да, сюрприз с предупреждением – это гораздо больше сюрприза, поняла писательница.

Cюрприз – это маленький, неожиданный приятный подарок. А сюрприз с предупреждением – это целый концерт, сделала для себя вывод писательница.

Где вы сохнете белье?

Все в этом дворе было ярко, нарочито и вызывающе. Как будто кто-то населил этот двор красивыми людьми, как будто кто-то готовил из квартир двора яркий коллаж. Русские, еврейские, украинские, армянские семьи мирно сосуществовали здесь много лет.

– Марсик, чтоб ты сдох, что ты гоняешься за Милиной кошкой, Миля тебе этого не простит.

– О, Сони, Мони, гыр-гыр-гыр, – это на балкон вышел Иван, – не дадут рабочему человеку поспать.

– Пить меньше надо, – включилась третья соседка, – и спать меньше будешь.

– Да, – согласилась хозяйка Марсика, – ты что, не довел до конца свое рацпредложение? Если бы еврею достались такие мозги – он бы уже бизнес сделал. «Гешефт», по-нашему.

У Ивана эта тема была больной. Его уже не первый раз обходили, использовав его предложения. Иван заводился:

– Нет, мы давайте сперва выясним – где вы сохнете белье: в духовке или на веревке, так я и знал.

– Дурачок, – выразительно говорит тетя Софа.

– Та не треба за нього щось робити, хай вiн сам, – включилась Маруся.

– Что вы такое говорите, это же мозги нашего города. Как это он сам, мы все за него в ответе.

– Вiн з неi дражниться, а вона його захищае, по якому це – не розумiю.

– А вам и не надо понимать, – говорит Иван. – Я ее больше всех люблю в нашем дворе.

Все соседи спонтанно высказывали свои мысли, переживали за Ивана. Кто-то просто говорил пару фраз, чтобы разговор поддержать.

– Что молчишь уже? – кричала мужу соседка слева. – Правильно говорят, бойся равнодушных, это же Ивану помочь хотят.

– Ваня, я с тобой, – сказал ее муж, чем вызвал новый шквал реплик жителей двора.

– Сони, Мони, гыр-гыр-гыр. Сорок лет каждый день и каждый вечер – Ваня, Ваня! Что я вам- мальчик для битья?!

У двора был смежный двор, но люди, живущие в том дворе, были тихи и невыразительны. Жили как мыши, с ними даже дружить не интересно.

– Вот у нас, – говорили жители большого двора, – один проснулся и все – уже во всем дворе побудка.

Вам туда не надо

Женщина села в маршрутку, назвала адрес и по обыкновению завела разговор с сидящей рядом женщиной.

– Вот так ходишь, ходишь по врачам, прислушиваешься к их советам, а лучше не становится.

Водитель прислушивался к разговору. Во время остановки под светофором он оглянулся и посмотрел на рассказывающую женщину.

– А вы знаете, вам туда не надо.

– А куда мне надо? – удивленно спросила женщина.