Реджина 1. Секреты Ирийской Академии

О боги! Патриция, Марги и Лола были похожи на трёх трубочистов – волосы во всю немаленькую длину стояли дыбом, я бы даже сказала, что они были как брёвна, растущие из головы девиц, а лица «разукрасились» в живописные кляксы, будто девушки смачно чихнули в чернильницу.

Наша компания смеялась особо заразительно, потому что мы-то знали, что им такими красавицами с колом на голове вместо волос до конца недели ходить. Если, конечно, они не соберут консилиум преподавателей с разных факультетов, которые будут раскручивать то, что я там навязала, с тем старанием, с каким не всякий отличник к урокам готовится.

Я с удивлением заметила, что у Рейвена дрожат губы, стремясь расползтись в улыбку, а широкие плечи подрагивают. Это меня так заворожило и удивило, что я просто смотрела на него, такого похожего на нормального человека, умеющего веселиться.

Но, поймав мой взгляд, парень натянул маску хладнокровного аристократа. Меня кольнуло сожаление. Жаль. В этот короткий момент он показался мне нереально красивым и невозможно близким. Нет, это всё глупости! Что только в мою буйную голову не придёт.

Пока я отвлекалась на племянника императора, три жертвы моей мести и неуёмной фантазии вылетели из столовой прочь. Кажется, с сегодняшнего дня у них намечается строгая диета. Вот, я даже хорошее дело сделала, помогу девочкам держать себя в форме. Какая я умница. Жаль, что на занятия они вряд ли буду ходить.

С исчезновением предмета смеха, студенты начали постепенно успокаиваться, но всё время то тут, то там слышались смешки, обсуждения случившегося, а то и откровенный хохот. Утерев слёзы смеха, я с улыбкой приступила к трапезе.

На совместную с некромантами пару я шла в сильно приподнятом настроении, даже странные взгляды Теодора и общий грозный вид Вериса мне его не испортили. Я с непередаваемым удовольствием заметила, что троица стервозин на пару не явилась, а преподаватели были уже в курсе случившегося.

Ронг откровенно улыбался, профессор Эйкен держался, только губы подрагивали, и только Мрег Верис был мрачен как туча. Этот мужчина вообще улыбаться умеет? На его фоне даже могильный камень не выглядит букой.

– Студенты, в виду произошедшего в столовой, мы вынуждены выяснить, кто виноват в этой жестокой шутке над студентками Стэнен, Девис и Шейден, – Виктури Эйкен надел на лицо маску строгости, хотя было видно, что ему смешно. Этих своих студенток за поганый характер он, видимо, тоже не любил.

– Давайте, ребятки, признайтесь, кто из вас это сделал, – физрук даже не скрывал веселья, – кто признается, разрешу два дня не ходить на пробежку.

И заржал. Профессор Верис кинул на него предупреждающий взгляд, Эйкен же тактично закашлялся, маскируя смех. Поэтому ситуацию в свои руки взял тёмный и единственный готовый к поиску виновного преподаватель.

– В Ирийской Академии Тьмы и Света подобное поведение недопустимо, – он снова нахмурился, сверля меня взглядом, но я сделала морду кирпичом, – лучше признаться сейчас, потому что потом это дело будут решать в кабинете ректора.

И смотрит мне в глаза. А я что? Главное правило шутника – не признавайся, что это ты. Верис, конечно, жуткий и догадывается, что это я, но у него всё же недостаточно прав и оснований, чтобы уличить меня в этом.

Но несмотря на эти трезвые доводы в голове, ладошки у меня вспотели, а по спине прошли мурашки. Шалость была бы идеальной, если бы он тогда не появился в коридоре. А ведь ещё Рейвен… Я обернулась на некроманта, но блондин всем своим видом давал понять, что ничего не знает и даже рядом не проходил.

Я оказалась права на его счёт. Даже немного зауважала. Гад он редкостный, но принципы у него есть. Так как все молчали, делая сложные лица, преподавателям пришлось начать занятие. Никому, даже ради двух дней освобождений от пробежек, не хотелось признаваться в том, чего не совершали.

Йен и Сиан вообще ничего не делали. Только «случайно» подбросили следилки. Лилит там не было, она только артефакт мне подарила и способ увязки заклинания подсказала. А я… А я не сделала ничего такого – не покалечила, не сделала больно физически, я просто ответила на их «шутку». Поэтому моя совесть не дёрнулась даже под тяжёлым взглядом Вериса.

Сегодня нас решили помучить. Мне вообще казалось, что этим троим изуверам страдания студентов доставляли какое-то извращённое удовольствие. Возможно, профессору Эйкену только чуть-чуть, декану Верису – постольку-поскольку, а вот профессор Ронг казался истинным ценителем.

И, так как трое некромантов остались сегодня без партнёрш, то занятие быстро перестроили. Нас разделили на тройки, вне зависимости от изначальных пар, и отправили на арены. Суть была в том, что двое нападали на одного. После окончания времени раунда или задевания одного из противников заклинанием, мы менялись.

Мне повезло попасть в тройку с Йеном и девушкой с некро, представившейся Шей Виркасис. Она была темноволосой и довольно милой, хотя она мне по-прежнему не очень нравилась, особенно её взгляды, которые она бросала украдкой. И не зря, я это осознала, когда начались бои.

По считалочке первым из «одиночек» стал Шервис. Я порадовалась, что буду последней. Соперники вымотаются, и мне будет легче. Ах, если бы я тогда только знала, чем всё это закончится!

Шей оказалась свирепым, более того, откровенно безжалостным противником. Под её напором и моими юркими атаками Йенир долго не выдержал. Тёмный молот некромантки с дребезгом пробил его щит, самого парня пришпиливая к полу.

– Вау, – всё, что я смогла сказать.

Потирая грудь, куда пришелся основной удар молота, Йен медленно поднялся.

– Шей, за что ты меня так? – она лишь улыбнулась и пожала плечами, – я отомщу.

– Попробуй, – она засмеялась и пошла на место Йена, сейчас была её очередь быть «одиночкой».

– Ты её знаешь? – я ухватила за локоть одногруппника. Он кивнул. – Ну да, глупый вопрос. Это же ты. Ты всех знаешь.

– Она основной спарринг-партнёр Тео на внутренних занятиях некромантов, – начал объяснять Йен, – одна из немногих, кто может ему что-то противопоставить и выиграть в половине боёв. В случае с Тео – это потрясающий результат, хотя я подозреваю, что он иногда ей поддаётся. Всё-таки древность императорской крови даёт ему значительное преимущество.

– То есть, мы с ней примерно равны в резерве? – задала уточняющий вопрос, Шей встала в позицию.

– Реджина, ты довольно сильный маг и можешь серьёзно противостоять Тео. Но… – он замялся.

– Говори, – я нахмурилась.

– Слушай, это всё неважно. Ты ведь берёшь не силой, а ловкостью и хитростью, – попробовал он увильнуть, – ты отличный стратег и это многое компенсирует.

– То есть ты не считаешь, что мы с Шей в одной весовой категории? – уточнила я.

– Ты хороша и умеешь выигрывать, – уклончиво ответил Йен и приподнял руки, готовый выплетать боевое заклинание.

А меня захлестнула обида. То есть Йен считал, что я слабее Шей только потому, что лобовые атаки – не мой стиль и я никогда не выкладывалась на всю полноту резерва. Он видел мою силу, чувствовал на себе, но всё ещё думал, что я хитрая вертихвостка, не способная на что-то большее, кроме как увиливать.

Я понимала, что отчасти он был прав, ведь я намеренно утаивала как минимум треть от своего резерва и старалась пользоваться заклинаниями средней силы, наворачивая на них дополнительные нити. Этот способ ведения боя я выбрала для себя ещё на первом курсе, когда тщеславно не хотела сидеть среди середнячков, но и не могла развернуться во всю мощь.

Пусть мама всегда говорила мне, что не стоит демонстрировать свою силу открыто, но сейчас мне как никогда захотелось доказать, что я ничуть не хуже этой Шей. Я сжала челюсти и постаралась взять себя в руки. Я не должна никому доказывать, что я самая крутая. Но почему-то в случае именно с этой девушкой мне хотелось показать, что я лучше неё.

Гудок возвестил о начале раунда.

Я отправила град иголок, а Йен решил использовать заклинание, вспыхивающее при соприкосновении с щитом. Шей создала затемнённый щит и под ним второй. Правда, второй, защищающий от моего заклинания, оказался не столь прочным, и одна из иголок едва её не задела. В ответ в нас понеслись темные сгустки с дымовой бомбочкой. Чёрт!

Щиты закрыли нас с Йеном от дыма, но тот плотной стеной встал перед нами и свёл видимость до нуля. Через несколько секунд нам удалось рассеять его потоками воздуха. И Шей смогла нас удивить, потому что мы оказались не готовы к тому, что вместо одной мишени там будет целых пять. Хотя я предполагала что-то подобное. Будь я тёмной со способностями к иллюзиям, так же поступила бы.

– Используем град, – шепнула Йену, оказавшись рядом.

Он кивнул, и на всех Шей обрушился поток из маленьких твёрдых сгустков. После обстрела осталась только одна девушка со щитом. И всё же, незадолго до окончания раунда, нам с Йеном удалось её отвлечь и задеть. На радостях мы даже обнялись. Наша противница только глаза закатила, пробормотав что-то вроде «Эти светлые».

Теперь настала моя очередь занять позицию «одиночки». Я надеялась, что они оба вымотались достаточно, чтобы стать рассеянными. Немаленький, вопреки мыслям Йенира и всех окружающих, резерв приятно грел душу. И как всегда я слишком рано обрадовалась. Шей будто взбесилась, посылая заклинание за заклинанием, даже Йен иногда удивлённо на неё поглядывал.

Я успевала только отбиваться и отпрыгивать в сторону, чтобы снова отбить. Пот катился по вискам, дыхание сбилось, но я видела, что Шей уже на пределе сил. Она и правда была сильна, я это признаю. Но я всё-таки была сильнее. Я тихо хмыкнула. Вот они, маленькие радости зла.

Шей швырнула в меня последнее отчаянное тёмное заклинание, забравшее её последние силы. Я выставила зеркальный щит, немного вогнутый и отразила его, возвращая создательнице. От силы атакующего заклинания щит мигнул и исчез, а заклинание как-то странно завращалось, увеличивая скорость и силу.

Виркасис не успевала увернуться или закрыться, а я отвлеклась на неё, празднуя свою победу. Я понимала, что она не увернётся от своей же гадости, которую я невольно ускорила. Но никто не заставлял её выжимать резерв досуха и создавать такое мощное и странное заклинание.

Не будь мой резерв больше, чем её, эта тёмная клякса смела бы меня как пушинку. Она не могла этого не осознавать и намеренно сделала именно так. Ну что ж, пусть получает двойной отдачей. Но я тоже допустила ошибку, потеряв контроль над щитом, и тут же получила расплату. Светобол Шервиса неожиданно сбил меня с ног, попав в живот, и я больно приложилась о пол.

На несколько мгновений сознание померкло, я отдалённо слышала гудок завершения раунда. Я его проиграла. Но сейчас мне было без разницы. Боль в теле и в голове затмевала лёгкую досаду от проигрыша. Я с трудом раскрыла тяжёлые веки, всё вокруг вращалось. Не слабо Йен в меня ударил, от всей широты своей большой души.

– Реджи! – меня взяли за плечи, приподнимая над полом, – прости, я хотел пробить щит, не думал же, что он в последний момент пропадёт!

Я поморщилась, глядя на него мутным взглядом. Неприятная, тянущая боль, разлилась по телу, меня захватила слабость. А как там Шей? Отбитое заклинание не могло не попасть в неё, я сама видела, что оно почти настигло некромантку.

– Я в порядке, – простонала я, хотя это была самая безбожная ложь в моей жизни, – но из-за тебя я проиграла.