А. З.

– Воспоминания о последних событиях, которые предшествовали избирательной амнезии, почти никогда не возвращаются.

– Ты врач?

– Так в интернете написано. Вот вы, дядя Олег, знаете, что такое избирательная амнезия? Не знаете. А я, пока вы слушали «классику», шарился на медицинских сайтах.

Молчание затянулось. Не сумев побороть любопытство, Олег спросил:

– И что ты вычитал?

– Вы же велели мне сидеть молча.

– Говори уже! – прикрикнул Олег.

Андрей расплылся в улыбке. Втиснулся между спинками передних кресел и заговорил, обдавая ухо Олега тёплым дыханием:

– Человек живёт обычной жизнью, а потом вдруг происходит нечто такое, что вызывает у человека сильнейшее потрясение. Мгновенно срабатывает защитный механизм: мозг ставит блок, стену, которая запирает воспоминания об этом происшествии. Вдобавок к этому человек забывает, что он делал до и после шока. Из памяти пропадают от нескольких минут до нескольких часов.

– Это я знаю. Максим забыл пять минут.

– А знаете, почему так ведёт себя наш мозг? Чтобы мы не сошли с ума от переживаний или страха. Эту стену не разрушить, потому что мозг стоит на защите человека. Иначе человек вспомнит, заново переживёт потрясение и свихнётся. Вот такая штука наш организм.

– Так написано в интернете? – засомневался Олег.

– Там много чего написано. Амнезии бывают разные. И причины разные. Чаще всего амнезия – это следствие тяжёлой болезни, алкоголизма, наркомании, отравления снотворными или физической травмы. Много причин. Избирательная амнезия всегда связана с шоком, потрясением, психической травмой.

– А нервный срыв?

– Это типа психанул? Нет, про нервы ничего не написано. А теперь думайте, дядя Олег. Правильно ли мы поступаем, помогая вашему Максиму вспомнить?

Олег постучал пальцами по рулю:

– Ты же сам сказал, что воспоминания почти никогда не возвращаются.

– Ключевое слово «почти». Видимо, есть малюсенький шанс. Если к нему вернётся память и он сойдёт с ума – что мы будем делать? В лесу! Вокруг никого! А вдруг он станет буйным?

– Максим? Буйным? – Олег натянуто рассмеялся. – Не-е-ет. Это не про него. И вообще, с чего ты взял, что в интернете пишут правду? А ну, покажи, где это написано.

– Сейчас найду. – Андрей уткнулся в телефон. – Вы ему верите?

– О чём ты?

– Ну то, что у него проблемы с памятью? Вы не думали, что он и взаправду болен?

– Чем?

– Чем-чем… Он вышел из психушки. Так просто туда не попадают. – Андрей протянул Олегу телефон. – Тут целая статья. Написал не студентик, а настоящий профессор. – Взглянув в лобовое стекло, прошептал: – Опаньки… Идёт!

Олег оттолкнул его руку с телефоном:

– Спрячь. Потом почитаю. И рот на замок. Понял?

– Рот на замок, – заверил Андрей и, выскользнув из проёма между креслами, растянулся на сиденье.

Максим подбежал к автомобилю, открыл багажник, порылся в рюкзаке. Усевшись на своё место, разложил на коленях карту.

– Что там случилось? – поинтересовался Олег.

– На ж/д переезде ЧП. Состав сошёл с рельсов.

– Жертв много? – подал голос Андрей.

Олег скривился:

– Помолчи.

– Значит, так, – проговорил Максим. – Возвращаемся в Боярку. Через неё проходит объездная дорога. Ну а там до заповедника рукой подать.

– Сказано – сделано, – кивнул Олег и завёл двигатель.

«Патриот» сдал назад, проехал немного вперёд, снова назад и наконец вырулил из колонны.

~ 5 ~

Автомобиль катил по просеке. Над кустарниками роилась мошкара. Из зарослей вспархивали пичуги, потревоженные рокотом мотора. Еловые лапы поглаживали с тихим скрипом дверцы и окна. Солнечные лучи пронзали сплетённые кроны деревьев и, подобно косым струям дождя, разбивались о запылённое лобовое стекло.

Андрей спал на заднем сиденье, свернувшись калачиком и заложив ладони между коленями. Приоткрытый рот, усеянное веснушками лицо и маленькие, как пельмешки, уши придавали ему по-детски беззащитный вид. Максим, погружённый в раздумья, смотрел вперёд немигающим взглядом. Упрямый подбородок напряжён, губы застыли в жёстком изгибе. Брови словно крылья чёрного лебедя, бегущего по воде.

У Олега взмокла спина: не от духоты – хотя и она внесла свою лепту, – а от нешуточных переживаний. Из головы не выходили слова Андрея. Что делать, если малец окажется прав? Максим не станет буйным – об этом Олег не допускал даже мысли, но изнутри грыз червячок беспокойства: не подвергает ли он опасности приятеля? А ну как вспомнит Максим нечто ужасное – хотя что такого ужасного могло произойти за пять минут? – да забудет всё, что помнил раньше. Кто может поручиться, что очередной удар по психике не приведёт к обострению болезни? Или ещё хуже – к серьёзному психическому расстройству. Тогда психлечебница станет ему родным домом.

Из памяти исчез крошечный отрезок жизни – не год и не месяц, а всего лишь несколько минут. Велика печаль… Люди нередко забывают, чем занимались вчера, но по этому поводу никто не страдает.

– О чём думаешь? – спросил Олег.

Вынырнув из размышлений, Максим моргнул:

– Думаю, как жить дальше.

– Хорошо жить. Возьми ещё один отпуск; тебе не откажут. Съезди куда-нибудь, да хоть к морю. Смени обстановку. О деньгах не переживай, я помогу. Всё наладится, вот увидишь.

– Меня попрут с работы.

– Да ладно, – усомнился Олег.

– Вопрос только в том, по статье или по состоянию здоровья.

– Это на комиссии решат?

Максим кивнул.