А. З.

– И что мне с вами делать? – Максим остановился. Упёр кулаки в бока. – Обратную дорогу помните?

– Я тебя не брошу.

– Вам лучше вернуться к машине.

– Я тебя не брошу! – вспыхнул Олег.

Андрей вынырнул из-за его спины:

– Клянусь не задавать глупых вопросов. А мы брали с собой перекус? – И потёр ладони, увидев, как Максим достаёт из рюкзака замотанные в пищевую плёнку бутерброды.

Вскоре они вышли на поляну.

– Мы на месте, – сообщил Максим.

– Это точно… – начал Андрей и, поймав на себе взгляд Олега, вскинул руки. – Всё, молчу.

Взлохматив прилипшие ко лбу и вискам русые волосы, Максим надел кепку козырьком назад:

– Стрекоза написал в докладной, что я побежал в лес.

– Смешная фамилия, – как бы между прочим обронил Андрей.

– Позывной, а не фамилия.

– А-а-а! Погремуха! Боюсь спросить, какой позывной у тебя.

– Волга. – Максим покрутился, озираясь. – Знать бы, в какую сторону идти.

Повесил рюкзак на сук и, закинув ружьё за спину, побрёл по краю прогалины.

~ 6 ~

Максим безостановочно кружил по поляне. Двигался осторожно, словно крался. Ощупывал ветки кустарников, всматривался в траву, ненадолго исчезал в зарослях, выныривал из гущи и продолжал бродить. Наблюдая за другом, Олег нервно щёлкал пальцами. Тщетные поиски следов. Максим зря тратит время. Он не имел привычки сорить в лесу: окурки прикапывал, салфетки и прочий мусор нёс домой. Кроме этого, после инцидента с пилотом прошло слишком много дней. Примятая ногами трава давно налилась соком и вскинулась. Надломить ветку мог лось или медведь.

– Связи нет, – вздохнул Андрей и спрятал телефон в карман штанов. Застегнул кофту до подбородка, затолкал ладони под мышки. – Дядя Олег, что мы здесь делаем?

– А ты не знаешь.

– Он болен. Это видно невооружённым глазом. Его бы к хорошему врачу. Идёмте обратно. А? Чего-то мне не по себе.

Олег и сам устал от ожидания. Вспомнив о повелителе местных лесов, боязливо зыркнул по сторонам:

– Максим!

– Сейчас.

– Иди сюда, есть разговор.

Завершив очередной круг, Максим приблизился:

– Ну?

– Давай восстановим хронологию событий.

Андрей удивлённо хлопнул белёсыми ресницами:

– Дядя Олег… Вы говорите как мой отец. Случайно, не служили в органах?

– Да погоди ты! – осёк Олег паренька и обратился к Максиму: – Как ты выяснил, что из твоей памяти исчезло пять минут?

– В докладной Стрекозы всё расписано как по нотам.

– Ты ему веришь?

– Вроде всё сходится. В журнале полётов регистрируется время выхода на связь вертушки с землёй. Между моей попыткой влезть в радиообмен Стрекозы с диспетчером и последующим его докладом об обстановке образовался отрезок «молчания в эфире».

– Так.

– Из него я отминусовал то, что чётко помню.

– Ты смотрел на часы?

– Мои внутренние часы ещё ни разу меня не подводили.

– Ясно, – кивнул Олег. – Сколько надо минут, чтобы посадить вертолёт?

– Мы зависли на высоте трёх метров. Вертикальная посадка не занимает много времени.

– А взлёт?

– Вертушка – не самолёт. Разгоняться не надо.

– Так. – Олег похлопал ладонями себя по ляжкам. – Пойдём иным путём. Сесть на поляну, выйти из кабины, забраться в кабину и взлететь – на это могло уйти три минуты?

– Вполне.

– Осталось две минуты, чтобы сходить куда-то и вернуться. Если хочешь, давай засечём время. Нормальным шагом от центра поляны до деревьев примерно тридцать секунд. Столько же обратно. Получается, что в лесу ты пробыл минуту. Всего минуту! Максим! Тебе не кажется это странным?

– Подожди. Дай мне подумать. – Прикрыв глаза, Максим потёр лоб. – Мы зависли над поляной. Стрекоза не хотел садиться. Я сказал: «Садись, или я прыгну». Это последнее, что я помню.

– Ещё раз. Что ты ему сказал?

– «Садись, или я прыгну».

– И прыгнул! – воскликнул Олег.

– Не мели ерунду.