Династия. Белая Кость

Киаран нахмурился:

– Что она там делает?

– Не знаю. Она ходит туда через день. Я говорил ей, что неприлично навязывать своё общество вдове графа Хилда. Она меня не слушает.

Киаран развернул коня и поскакал обратно.

С пригорка, на котором он недавно стоял, не просматривался парадный вход в обитель. Если бы Киаран объехал монастырь с другой стороны, то увидел бы у коновязи серую кобылу и сообразил, где его супруга. С трудом сдерживая злость, он спешился. Бросил поводья подбежавшему слуге. Силясь взять себя в руки, потоптался на крыльце, сбивая с сапог комочки грязи. Склонить Лейзу к близости будет крайне тяжело, если она проникнется симпатией к Ифе. Недаром он не хотел их знакомить.

Греясь возле жаровни, Ифа и Лейза повернули головы на звук открывшейся двери. Переступив порог кельи, Киаран на миг пришёл в замешательство. В этом намоленном и забытом богом месте встретились тьма и свет. Ифа темноволосая, темноглазая, полногрудая. Лейза – её противоположность: белокурая, с серыми прозрачными глазами. Огонёк масляной лампы за её спиной создавал вокруг хрупкой фигуры туманный ореол. Внешний вид обманчив, эта женщина и есть тьма.

Ифа спохватилась, вскочила со стула и низко присела:

– Милорд.

– Подожди меня снаружи.

Супруга попрощалась с вдовой, взяла с кровати плащ и удалилась.

Лейза сцепила на коленях руки:

– У вас такой сердитый вид, что я боюсь даже спрашивать.

– Коронация через три недели.

– Слава богам, – прошептала Лейза.

Странная семейка. Рэн верит в сущность с тремя голосами. Его мать славит несколько богов. Святейший отец, поборник истинной веры, будет «счастлив».

В душе впервые зашевелился червячок сомнений. Если Лейза обладает способностью находиться в двух местах одновременно – почему она не побывала в Фамале и не проверила лично, как обстоят дела у сына? Почему не проникла к нему в сон и не расспросила о походе? Неужели никакого дара у неё нет? Сердце упорно стучало: мы одной породы!

– Когда выступаем, лорд Айвиль?

– Как только вы будете готовы, – ответил он, осматриваясь.

Обшарпанные стены, облезлый потолок, прогнивший пол. Окно закрыто ставнями и завешено одеялом. К узкой кровати придвинут хлипкий стол. Не келья, а каземат.

– У вас найдётся лишняя лошадь? – спросила Лейза. – Моя кобыла чертовски пугливая, шарахается от собственной тени.

Киаран невольно улыбнулся. Мужицкое словечко, слетевшее с губ благородной дамы, позабавило.

– Да, конечно.

– И мужское седло.

– Зачем?

– Какой же вы непонятливый! Я раздвину ноги и поеду по-мужски.

У Киарана отвисла челюсть.

– Говоришь как леди – тебя не понимают. Говоришь с мужчинами на их языке – они теряют дар речи. – Лейза подошла к столу и принялась складывать бумаги. – Я не хочу плестись со слугами. Они сами доберутся до Фамаля. Вы же дадите им охрану?

Киаран прочистил горло:

– Да, конечно. Хотя можно не торопиться. Герцог Хилд уехал из города.

Лейза обернулась:

– Уехал? Куда?

– Я не вправе это обсуждать. Вам не стоит беспокоиться, миледи. В столицу прибыли ваши сторонники. Выродки патрулируют улицы. Святейший отец лично занимается подготовкой к коронации. Всё идёт своим чередом.

– Меня беспокоит герцог Лагмер. Вы знаете, где он? Знаете, что он замышляет?

– Он ничего не замышляет.

Перед тем как заплатить за убийство герцога Мэрита, Лой Лагмер мог бы спросить у Киарана, на чьей он стороне. Лагмер этого не сделал и теперь оказался на крючке. Чтобы его тайна ушла в могилу, он будет очень осторожен в словах и в поступках.

Покинув монастырь, Киаран сел на коня и поскакал в крепость. Ифа на своей серой кобыле еле поспевала за ним.

Когда обитель осталась позади и лес укрыл всадников, Киаран поехал медленнее:

– Я разрешал тебе покидать замок?

Жена потупила взгляд:

– Нет.

– Я разрешал тебе встречаться с вдовой?

– Нет.

– Я говорил, что в моё отсутствие Гилан остаётся за старшего?

– Да. – Ифа подняла голову. – Я хотела узнать, что она ест, на чём спит, в чём нуждается. Я не понимала, почему ты поселил вдову графа в обветшалом монастыре, где нет ни каминов, ни ковров. Там даже посуды нормальной нет.

– Поняла? – спросил Киаран тоном, от которого самому стало не по себе.

– Поняла, – огрызнулась Ифа. – Она красивая, умная…

А ты глупая, подумал Киаран. Разве можно нахваливать женщину, к которой ревнуешь мужа? И унижать эту женщину нельзя – муж встанет на её защиту.

– …дама с деревенскими манерами, – продолжила Ифа. – Я предложила принести из замка пуховые подушки и перину – она сказала, что может спать под открытым небом, в солдатской палатке, на телеге и даже на лавке в таверне. Она этим гордится! Представляешь? Она чистит зубы порошком из угля. Как можно? Она же дворянка, а не забитая холопка. А как-то я застала её на лошади. Без седла, в мужских штанах. Срам-то какой! Спасибо, что избавил меня, наших девочек и Гилана от общества этой «леди».

Последнее слово прозвучало с издёвкой.

Развернув коня, Киаран преградил жене дорогу: