Апостолы игры

– Так-то лучше… Но знаешь, что интересно? – задумчиво покрутил бокал в ладони. – Ты слышал, я даже ни слова сказать не успел, он сам понял, чего я хочу. И не сильно сопротивлялся. Такое ощущение, что его не моя компания беспокоит, единственный вопрос был о «Дворнягах». Их имени он рядом со сборной видеть не хочет… Как ты говоришь – ты их подставил с паневежскими бандитами, так?

– Так, – кивнул Лиздейка. – Причём, помнишь, в начале лета Кость говорил, что кроме оперативных разработок паневежцы совершенно чисты, не подкопаешься?

– И тем не менее – подкопались… – Толстый продолжал изучать список. – А вот, если мне не изменяет память тоже паневежская фирма. И тоже, кажется, с не то чтобы кристальной репутацией… «Пылающий Феникс»…

* * *

Пробившаяся сквозь гущу хай-фаев плотной толпы болельщиков троица псов угодила прямо в объятья Фанты и Рича.

– Ну что, вас качать или сразу накачивать? – приветствовал их Фанта, а более внимательный Рич спросил:

– А куда Шмелёнка дели?

Считавшие, что право ответа принадлежит Демону Макс и Балу ждали, но Огнев молчал. Убедившись, что Демон отвечать не будет Макс кивнул, а Вайдас вздохнул своим мыслям и рассмеялся для Рича:

– Это, короче, такая история, что просто так не расскажешь! Если очень коротко, Шмель женился и там остался – до Олимпиады во всяком случае… Но, народ, когда мы вам всё расскажем – закачаетесь!

– Но не насухо! – подчеркнул Микщис. – Насухо этого не пересказать. Да и всего остального…

Одобрительно засмеялся Балу, понимающе, признавая законность требования прибывших, улыбнулись встречающие, и даже Демон сдержанно хмыкнул.

– Лады, – Фанта хлопнул в ладони. – Тогда садимся и помчали. Мы с Ричем со вчерашнего вечера Утянскую усадьбу под встречу готовили – осталось только приехать и встретиться! Шмеля по скайпу достанем?

– Вряд ли, – Демон, наконец-то вступил в разговор. – Там со связью – жопа. Парни, без обид, давайте я завтра подъеду – я сейчас реально только домой и на лёжку хочу.

Фанта раскрыл рот для возражений, но, переглянувшийся с Балу Рич остановил его.

– Базара ноль, Демон. Всё равно, чую, сегодня приедем и сразу на боковую завалимся – пацаны с дороги, им не до пьянки будет.

– Слушайте! – встрепенулся Микщис. – Вы случайно не догадались мяч взять? Я всю дорогу думал – круто бы нам под старыми подписями расписаться – и отдать мяч Шмелю. Он точно оценит!

Демону понадобилось время, чтобы понять Макса. Наконец, понял – трофейный мяч «Стритбаскета», тот самый. Восхищенный идеей, присвистнил.

– Конечно, оценит…. А разве мяч сохранился?

Паневежская часть “Псов” переглянулась.

– Обижаешь, – ответил за всех Фанта. – Конечно. В офисе, в конференс-руме за стеклом стоит…

– Значит, не взяли, – Микщис удовлетворенно кивнул и щёлкнул пальцами. – Короче, так, братва! Берите Балу и езжайте с ним в Утяну, а я провожу Демона, возьму у него тачку, сгоняю в Паневежис за мячом, а утром вернусь в Вильнюс и вместе с Демоном к вам? Как вам?

– А зачем? Вам же по-любому ещё неделя-две до отлёта, если не больше? Успеем организовать.

– Не, сразу надо… – упрямо возразил воодушевленный собственной идеей Макс. Балу, зная как бессмысленно спорить с любым из «Псов», когда их осеняет, согласно кивнул.

– Надо – значит, надо. На том и порешаем. До завтра, братья! – Фанта, Рич и Балу обнялись поочерёдно с Максом и Демоном и уселись в принадлежавший фирме семиместный американский внедорожник десятого года. Микщис дождался пока внедорожник выедет с парковки.

– Дим, ты же мне машину одолжишь до Паневежиса и назад?

– Можно подумать, ты мне выбор оставил… – Фыркнул Огнев. – Ладно, но за такси ты платишь.

– А ты, Демон, жмот, – усмехнулся, оглядываясь в поисках такси, Микщис. Демон рассудительно ответил.

– Не жмот, а скромный школьный учитель…

Конечно, несмотря на пророчества Рича, сразу по приезду в усадьбу вечер не кончился. Выпили за встречу, выпили за удачную дорогу, выпили за удачное выступление и удачную охоту. Балу не хотел начинать рассказ о Венесуэле без остальных “венесуэльцев”, поэтому пока Фанта с Ричем рассказывали ему о бизнесе. В целом, ничего нового, но отдача от рекламы во время трансляций турнира почувствовалась – приток клиентов есть, и даже Феникс затих и, кажется, успокоился. Чтобы показать рекламу, включили запись одной из трансляций – матч с Доминиканской Республикой. Естественно, на рекламе не остановились – оставили игру. Балу комментировал матч, то и дело останавливая запись чтобы успеть рассказать и подробно объяснить происходящие – и до финала добрались только к половине четвёртого утра и трём пустым бутылкам. Только тогда и пошли спать – довольные встречей, довольные выпивкой, довольные жизнью.

Часа через четыре – где-то между восемью и девятью утра – спасаясь от разбудившей его головной боли, Балу, раздобыв в большом холодильнике картонную коробку сока, выполз на крыльцо покурить. Моргал, наслаждаясь свежестью утра, пил из надорванной картонки сок и лишь спустя пару минут заметил стоящие сразу за воротами усадьбы две черные BMW X5 – восьмого и десятого годов. Тупо смотрел, как, открывается задняя дверь бэхи поновее, как выходит невысокий мужчина со светлыми коротко стриженными волосами, в лёгкой, но всё равно не по сезону, тёмной кожаной куртке. «Какой же ты всё-таки позер, Феникс», – подумал ещё тяжело соображая. Подумал, но сказать не успел: Ковров открыл калитку, вальяжно прошёлся по ведущей к дому дорожке, подошёл к самому крыльцу и, остановившись в шаге от тупо наблюдающего за ним Балтушайтиса, достал пистолет.

– С возвращением, Вайдас. Признаю, хорошая игра!

Одновременно со смягченным глушителем звуком выстрела тело так и не успевшего достаточно протрезветь Балу упало к ногам Коврова. Тот вяло пошевелил носком фирменного кроссовка простреленную голову давнего недруга. Закурил и пошёл назад к машине. Открыл дверь, и вытирая кроссовок о траву, повернулся ко второй BMW.

– Всё знаете. Всех кончить, дом сжечь. Доложить, – сев, тронул водителя за плечо. – Едем.

* * *

Распрощавшись во дворе с Микщисом, Демон прошёл в свой подъезд. Поднялся по лестнице, возле своей квартиры остановился и перед тем, как открыть дверь – сфотографировал данные счётчика электричества. Давно подозревал соседей в том, что они присоединились к его розеткам, полуторанедельное отсутствие – хороший повод проверить. Зайдя в квартиру, включил свет в коридоре, разделся прошёл в ванную и открутил вентили перекрытых подающих труб. Открыл кран в раковине – пусть протечёт. Прошёл на кухню и открутил вентиль на газовой трубе. Оторвал приклеенную к двери холодильника бумажку и сравнил записанные на ней цифры с только что сделанной фотографией. Всё-таки нет, всё-таки, видимо, своё электричество он расходует сам. Разница в цифрах вполне укладывалась в продуктивность холодильника. Размораживать его чтобы отключить, Дмитрий поленился. За полторы недели холодильник не накрутил слишком много электричества, не потёк, и – Огнев открыл дверцу – не заледенел. Вернулся в коридор, взял багажную сумку, пронёс её в главную комнату. Сходил в туалет. Вышел. Снова вернулся к холодильнику. Достал холодную бутылку пива. Прошёл в спальню. Открыл балкон, поставил на балконе на пол бутылку. Сходил в ванную за тряпкой, протёр стоящий на балконе стул. Отнёс тряпку назад, заглянул на кухню за бокалом и пепельницей. Отнёс на балкон. Вернулся в комнату, достал из прикроватной тумбочки сигареты и зажигалку. Наконец-то вернулся на балкон и прикрыл за собой дверь чтобы не запускать дым в квартиру. Открыл зажигалкой пиво, налил в бокал. Закурил и смотрел на звёзды. Не знаю, мама. Кажется, всё. Не знаю – помог ли я ему наконец-то, спас ли я, наконец, его или окончательно загубил его жизнь, но, кажется всё. А может я уже давно ни при чём и давно уже ему не помогаю – не знаю. Не знаю, мама. Но теперь, кажется, всё. Миша вырос. Ваш Шмель, родители, полетел. Не знаю куда, но – сам. Вот и всё. Докурил, пообещал себе завтра с утра, до приезда Макса, найти контакты той питерской директрисы, во-первых, позвонить и предупредить, чтобы не оставить школу без учителя перед самым началом года, Дане – во-вторых. Вот и всё, мама. Вот и всё, братья. Вот и всё. Вырос последний из нас – мы все выросли. Пора разлетаться – стайками ли, парами ли, по одному ли. Просто пора. Вот и всё. Детство прошло.

Вышел с балкона, почистил перед сном зубы и лёг спать. Проснулся утром от истерики бьющегося в режиме вибрации об тумбочку мобильного телефона. Не открывая глаз, нащупал и поднёс к уху.

– Да?

– С приездом, Демон, – услышал медленный, мягкий, удовлетворённый голос Коврова. Открыл глаза.

– Ну?

– Жаль, что в Утяне так получилось. Я думал, вы все сразу отдыхать поедете, братья всё-таки… Хотя… Может так даже лучше.

– Что «в Утяне»? – Демон сел в кровати и, очередной раз нарушая зарок не курить в квартире, потянулся к тумбочке.

– Кстати, спасибо за идею. «Пылающий Феникс» – генеральный спонсор олимпийской сборной, звучит! Папа бы гордился… Конечно, вас пришлось потеснить, сам понимаешь… Но… Тебе всё равно не до этого, да?

– Что «в Утяне»? – Сохраняя спокойствие в голосе, Демон затянулся и не почувствовал вкуса дыма. Ковров мягко рассмеялся.

– Жду тебя в Паневежисе, Демон, с нетерпением! Приезжай! – и повесил трубку. Демон закурил и набрал Балу. Телефон отключен. То же – с телефонами Рича и Фанты. Кажется, всё. Кажется всё, мама. Детство прошло. Теперь уж совсем. Нажал кнопку пульта от телевизора – безрезультатно. Неужели? Неужели, мама, совсем всё? Братья? Удивленно рассматривал пульт, пока не вспомнил, что ещё перед отъездом собирался поменять батарейки, но так и не поменял. Уже поздно, теперь уже поздно. Встал, включил телевизор вручную, вручную прощёлкал каналы в поиске литовских новостей. Новостей не было, только по «ТВ-3» зацепил новости спорта. Вчера домой вернулась наша героическая сборная… Герои не взрослеют, герои погибают молодыми, навсегда оставаясь героями, мама. Мама, я не хочу быть героем. Мама, никогда не хотел. Шмель – хотел. Макс хотел. Как же Макс? Полез в новостные порталы с телефона – не нашёл ничего и в интернете. Братья! Вспомнил о сигарете и обнаружил в пепельнице аккуратную колбаску пепла. Непогибшие вовремя герои становятся скучными взрослыми. Живыми и, возможно, мама, если, не оглядываться назад на прах оставшихся героями братьев, счастливыми, мама. Вот и всё. Кажется, всё. Неужели всё? Прижёг новую. Позвонил Потёмкинасу.

– Я скоро буду, – услышал, не успев ни поздороваться, ни задать вопрос. – Я уже подъезжаю, Дима.

– Что случилось? – спросил и тут же понял, что его не слышно, что беззвучно шевелит губами. Прокашлялся. – Что случилось?

– Я уже паркуюсь. Не по телефону. Минуту….

Демон нажал отбой. Вот и всё. Отложил телефон и, в остальном не меняя позы – Вайдас, Ричард, Марюс – больно во всю силу челюстей сжал зубами левую ладонь. Макс, Шмель. Ровно за угол плоти между большим и указательным пальцами. Как спасти вас, герои, и без того не желающие взрослеть? Окровавленной рукой взял вновь зазвонивший телефон. Лиздейка.

– Да…. Спасибо, Ка, я уже и так понял. Вот и всё.

* * *