Южная вершина

– Не прикидывайся дурнем.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – невинным голосом сказал Гейл.

Его ровное лицо на первый взгляд ничего не выражало, но Вик знала его достаточно хорошо, чтобы понимать – дело странным образом почему-то оборачивалось так, что в итоге трепку получит именно она.

– Ладно, неважно, – сдалась она и потерла пальцами виски.

Гейл повернулся к ней, бесцеремонно обхватил ладонями голову, оттянул нижнее веко, надавил на подбородок, заглянул в рот. Наемники, ставшие невольными свидетелями его манипуляций, оживились в веселом недоумении. Щеки Вик запылали. Она тщетно пыталась отодвинуться и прекратить унизительный осмотр, но упорства Гейлу было не занимать.

– Следов нет, – довольно сказал он.

Вик сердито потерла рот и лицо предплечьем.

– Каких еще следов?

– На каждом раненном ядовитой стрелой появились отметины, – пояснил Гоб и переглянулся с остальными. – Знаешь, будто плесень на коже. Ты единственная уцелела. Мы, конечно, рады этому, но… – Гоб уткнулся в похлебку и замолчал.

– Но?

Гоб делал вид, что слишком увлечен похлебкой, остальные наемники отводили глаза. В конце концов тощий долговязый Плющ сердито и обвиняюще посмотрел на Вик.

– Единственный, кто знал способ, как это остановить, все время крутился возле тебя, вместо того, чтобы помочь другим раненным, – сказал он и плюнул в сторону Гейла. Плевок не долетел считанные сантиметры, и Вик почти призадумалась, целился тот или нет. – Заявил, что владеет древним лекарским искусством, но помочь остальным отказался.

– Они бы все равно умерли, а ее я еще мог спасти, – перебил его Гейл.

– Хочешь сказать, что это не противоядие местных знахарей сработало?

– Боги, конечно нет! Эти деревенщины корень лопуха от корня одуванчика отличить не могут! И что более убедительно – мой пациент жив, а их – нет.

– Поосторожней, – предостерег Гоб, бросив быстрые взгляды по сторонам. – Эти деревенщины могут затаить на тебя обиду.

Несколько крестьян в отдалении наблюдали за наемниками. Как и всегда после того, как все было закончено, в их взглядах появлялось отчуждение и недоверие – они дождаться не могли, когда же, наконец, чужаки уйдут с их земель. Крестьяне богатой деревни ли, бедной, живущие в центре страны или на границе – везде были одинаковы.

– Мне-то что с их обид? – разозлился Гейл и вскочил с места. Маска спокойствия разом слетела с него, и выглядел он изрядно уставшим и злым. – Это из-за их задания ваши товарищи погибли, а я не собирался из вежливости и уважения к их знахарям просто сидеть сложа руки и смотреть, как моя сестра умирает! Свою задачу мы выполнили, даже сверх того. Отдайте нашу долю и мы уйдем.

– Гейл! – Вик встала следом, оглядела набычившихся разозленных наемников. – Что за бред ты несешь? Так нельзя!

– А позволять им так смотреть на тебя и подозревать во всякой ерунде можно?! Слышала бы ты, что они говорили о тебе, когда узнали, что ты выздоравливаешь! И без того сплетничали о твоих словах насчет нападения роганов днем! А тут еще и это!

Вик опешила. Все избегали смотреть ей в глаза, и на душе стало так горько, что она никак не могла сказать то, что хотела. Слова вылетели из головы, она с трудом сглотнула.

– Я бы, наверное, и сама заподозрил неладное, – все же попыталась она всех помирить.

– Еще какое неладное, – мрачно отозвался подошедший Флип. – Как я и говорил, девке на поле боя не место. Может, ты и не маг, но с тобой явно что-то не так. Ты знаешь слишком много о повадках низших тварей…

Вик почти открыла рот, чтобы возразить – для того, чтобы разобраться в поведении тварей, особых способностей не требовалось, нужно было лишь проявить внимательность и изучить новости и слухи из других селений.

– … и яд их обошел тебя стороной, – продолжал Флип. – Мои люди напуганы, крестьяне тоже. Мне с трудом удалось отговорить их позвать Синих Стражей из города: с твоей помощью мы победили в бою, и я не могу этого не признать.

Он расцепил скрещенные руки, неохотно приблизился к ней и протянул небольшой мешочек с деньгами.

– Вот ваша доля. А теперь уходите.

– С радостью, – процедил Гейл и быстрым шагом ушел в их с Вик палатку, оставив ее скомкано и неловко прощаться с остальными.

***

Когда Вик добралась до палатки, начиная чувствовать слабость, Гейл уже сложил их вещи в дорожные мешки и лихорадочно собирал свои не успевшие высохнуть травы.

– Они сами не знают, что за бред несут, – выпалил он, завидев Вик. Его натянутая улыбка дрожала. – Ты бы умерла, если бы я пришел проведать тебя чуть позже. И пяти минут не продержалась бы. Как подумаю… Ты была очень плоха, что мне оставалось делать?

– Ты просидел возле меня всю ночь, не обращая внимания на других, – напомнила Вик. – Выжила только я. Они думают, что ты не захотел помочь их друзьям. По правде, они о чем только не думают.

– Я рад, что вы успели мирно побеседовать. – Гейл обиженно поджал губы. Швырнул ей одну из сумок. – Пора убираться отсюда. Двинемся в большой город, как уже давно хотели. Нужно пополнить запасы. Я извел на противоядие все свои средства и все напрасно.

– Так как же я выжила? – удивилась Вик.

Гейл подошел к ней совсем близко, склонился к уху, доверительно проговорил:

– Благодаря силе моей любви к тебе, разумеется, – и коротко куснул мочку.

Не ожидавшая такого Вик дернулась, роняя вещи, и схватила не успевшего увернуться хохочущего Гейла за волосы.

– Ай, Вик, только не волосы, я их час укладывал! – немедленно заныл тот.

Вик хмыкнула и перехватила его за ухо, нытье тут же перетекло в жалобный скулеж, и лишь после того, как Гейл слезно извинился и поклялся такого больше не делать, Вик милостиво разжала пальцы.

– Ты совсем что ли? Шуток не понимаешь? – Гейл обиженно и показушно шмыгал носом и тер покрасневшее ухо.

Вик с трудом подавила смешок, мелькнула мысль, что Гейл специально это затеял, чтобы отвлечь ее от невеселых мыслей и, видят боги, у него это получилось. Но уже через мгновение Вик сердито подумала, что поспешила с выводами: Гейл с любопытством посмотрел на нее и расплылся в глупой ухмылке.

– Видела бы ты свое лицо, когда я это сделал. Так быстро краснеешь от таких невинных вещей. Пора лишить тебя девственности, иначе однажды тебя утащит единорог на жертвоприношение лесным тварям из легенд.

– Гейл! – возмутилась Вик и вот теперь уже точно покраснела.

– Хотя роганы вот тоже считались легендами. – Гейл притворно задумался. – А вот те на – настоящими оказались. Я беспокоюсь за тебя, сестрица.

– За себя побеспокойся, – проворчала Вик и попыталась отвесить ему пинка. Гейл расхохотался как идиот и выбежал из палатки. Боги, и с кем ей приходится иметь дело?..

Сокрушенно вздыхая, Вик поплелась следом.

***

К вечеру она совсем выдохлась, но не признаваться же в этом Гейлу. Засмеет. Или, еще хуже, забеспокоится.

Гейл несся вперед стремительно, как часто бывало, когда он был увлечен какой-то мыслью. Вик досадовала, утирала горячий пот со лба и огорченно трясла опустевшей фляжкой воды. Они поднимались на большой холм, и когда запыхавшаяся Вик, наконец, достигла его вершины, увидела по левую руку внизу озеро. Она долго не могла сообразить, где они находятся. Гейл уже развел костер на берегу, достал еды, и Вик только сейчас заметила, что солнце садилось. Она медленно добрела до костра, уронила сумку и устало растянулась прямо на земле. Гейл неодобрительно покачал головой и сел возле нее на корточки.

– Как себя чувствуешь?