Люся, которая всех бесила

Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не зажмуриться. Опять накатила дурнота.

Вот бы ее стошнило прямо ему в морду! Фонтаном, как в американских низкопробных комедиях.

– Я эту карту придержу, – выдохнула Люся, – до лучших времен.

Не впервые она проигрывала.

За годы работы накопился целый список людей, про чьи незаконные делишки редакция точно знала, но поделать ничего не могла. Они с Носовым верили, что рано или поздно из этого списка получится вычеркнуть все фамилии.

Ветров снова отступил, отошел на шаг, сел на кровать, свесив длинные руки. Уставился на них с таким видом, будто это было нечто интересное.

– Ты знал? – спросила Люся. – О проституции, об убийствах?

– Я до сих пор не уверен, что твоя навь не выдумала все это.

– У умертвий, знаешь ли, очень плохо развита фантазия. А вообще ты сам во всем виноват!

Он резко вскинул голову и посмотрел на нее с неподдельным сердитым удивлением.

– Да ладно?

– Где была твоя охрана? Женщина, за которой охотится маньяк, преспокойно разъезжает ночью по всяким злачным местам, а никто и в ус не дует. А если бы меня убили?

– Да, хорошо было бы, – мечтательно кивнул он. – Если хочешь знать, ты разминулась с моими ребятами минуты на три. Никто не ожидал от тебя такой прыти, а платить за ночные бдения весьма накладно.

– Ты на мне экономишь? – возмутилась Люся, мигом припомнив его слова, что у системы нет ресурсов на ее охрану, зато они есть у Ветрова. Мысль о том, что грязные деньги бывшего губернатора наконец-то пошли на благое дело, приободрила.

– Я все время спрашиваю себя: и зачем мне вообще это чертово повышение?

– Ну-ну, не огорчайся. Может, я все-таки докажу твою причастность к управлению клубом, и тогда тебя просто вышибут из органов. – Люся сползла с кровати, посмотрела на телефон: десять утра и куча звонков и сообщений. – Мне пора в редакцию, а тебе – искать следы убийства навей. Если только ты сам не был в деле, ведь о патологической жадности маренов ходят легенды, как и о вашей похотливости. Кто знает, может, тебе наскучили ярилки. Захотелось погорячее.

– Да пошла ты!

– Сам иди.

На том и порешили.

Печальный Носов лежал на диване в ее кабинете и смотрел в потолок.

– И что?

– И все.

На Люсю тоже напала апатия. Иногда ее накрывало бессмысленностью бытия.

В студенчестве она мечтала изменить этот мир к лучшему, но мир упорно становился только хуже, а она просто регулярно макалась в дерьмо без всякого толку.

– Может, поболтаться по городу? – предложил Носов. – Поговорить с другими навями? Они стайные, держатся вместе. Кто-то что-то слышал, кто-то что-то видел…

– Нави не верят в человеческое правосудие, – напомнила Люся. – И правильно, в общем, делают.

Она подумала, достала из шкафа пузатую бутылку виски, стаканы. Подошла к дивану, села, задвинув Носова бедром к спинке, разлила алкоголь.

– А если позвонить Китаеву?

– И что именно мы от него хотим? Доказать причастность Ветрова-старшего к клубу? И дальше что? Репутации заведения, конечно, каюк, но состава преступления как не было, так и нет.

Они выпили, не чокаясь.

– Опросить сотрудников клуба? – спросил Носов, который переживал поражения еще хуже Люси.

– Клуб опечатан, контактов у нас нет, а сотрудники сейчас попрячутся по норам.

Они оба понимали, что только видовики могли что-то нарыть, но вряд ли станут это делать, учитывая обстоятельства.

– А какие вообще у Ветровых отношения? – поинтересовался Костик.

Они синхронизировались и мыслили в одном направлении.

– Хрен их знает, но папаша лишился должности, отмазывая сына от тюрьмы. Вряд ли в Ветрове-младшем проснется Павлик Морозов.

– Вряд ли, – со вздохом согласился Носов.

Что-то возмущенно заговорила Ольга в приемной, дверь распахнулась, вошел Ветров – легок на помине. Притворил за собой, окинул взглядом открывшуюся картину, хмыкнул:

– Предаетесь моральному разложению?

– Скорбим, Павел Викторович, – поправила его Люся.

– Собирайтесь, Людмила Николаевна. Отвезете меня к нави, которую вы скрыли от правосудия.

Люся не пошевелилась.

– Зачем?

– Найдем и перепрячем. Пляшите, господа писаки, кажется, мы нарыли доказательства.

Вот теперь Люся ожила. Вся натянувшись от напряжения, выпрямив спину, подалась вперед.

– Какие?

– Один из тамошних бомжей неделю назад нашел перья в мусорном баке. И на всякий случай припрятал несколько. Говорит, хотел загнать на черном рынке, – оказывается, есть ценители. Признаться, я жил куда счастливее, пока не сделал для себя столько открытий, связанных с навями.

– Да! – закричала Люся и полезла к Носову целоваться.

Он ловко увильнул, но потрепал ее по голове, как щенка.

Нави существовали недолго: спустя примерно десять лет рассыпались в пыль сами собой. Но если уничтожить их осиной, оставалась кучка почерневших перьев. Перья всегда, при любом раскладе, были признаком насильственного истребления.